Называй меня Богом (СИ) - Страница 4

- Мое почтение прекрасной Леди, - я улыбнулся, а она отступила за Жрицу.

Наверное, я представлялся ей большим опасным хищником, готовым съесть её в любую секунду. Никогда не употреблял в пищу человеческих детей.

- Кара – любимое дитя храма, - ответила женщина на мой вопросительный взгляд.

«Приемная дочь» - промелькнула в моей голове её мысль. Это почти сразу отбило весь интерес. Ну, подобрала Жрица сироту по доброте душевной, приютила в Храме. Конечно, это совсем не место для маленького ребенка, но у нее хотя бы есть кров и еда. У многих нет и малого, а девочка одета, накормлена и наверняка любима.

- Далила, было приятно засвидетельствовать тебе мое почтение, - поклонившись Жрице, я дал знать, что мой визит окончен. - Пожалуй, и вправду, навещу Эру. Попроси присмотреться к предсказаниям, которые могли быть отнесены к ближайшему времени. Это может быть важно.

Растворившись во вспышке яркого пламени, я не увидел её прощального кивка. Дел в Храме у меня больше не было.

Глава 2.

Часть 2.

Тайные Летописи Эротикона.

Цитата.

Во все времена, рожденный из чистой, словно дыхание новорожденного мира Искры, первого неосознанного порыва Великой Пустоты, возжелавшей вдруг познать что-то отличное от своего нерушимого покоя, существовал Храм! Он был Чудом заключавшим в себе величие Жизни, способным черпать ее из небытия и наполнять, словно сосуд все, что соприкасалось с ним! Неприступной твердыней Храм возвышался на землях пяти избранных Миров, питая их животворной силой и призывая в свои стены тех, кому было предначертано отдать свою жизнь ему в услужение. Всегда это были только женщины, молодые и прекрасные, в груди каждой из которых пылал неугасимый огонь первой Искры! Они были столь же прекрасны, сколь и их Верховная Богиня Тень, первая из возлюбленных дочерей Великой Пустоты, вобравшая в себя большую часть материнской жажды желать и осязать желаемое. Имя ей было Шейд, она олицетворяла удовольствия плоти и тайные желания души. Шейд была темной богиней, но в ней не было зла, лишь эгоистичная потребность ребенка во внимание и ласке порождающая порой чудовищные поступки, но со временем и к ней пришла мудрость.

Часть вторая.

Под сводами Храма.

***

Дорог не ведая грядущих,

В истлевшей мгле поникших стен,

В своих очах на век потухших,

Зимой бескровно вскрытых вен

Бескрайни годы, чувства, силы, -

От блеклых красок жизни вящих, -

Забыты в час на дне могилы,

Иссохнут в миг святил палящих…

Я утоплю свои виденья

В слезах и муках черных судий.

Пусть будет мир сердцебиений

Таким как есть, таким как будет.

Более трех тысяч земных зим - я лишь сторонний наблюдатель. За это время почти миллион раз любовники Шезгарта* сходились на ночном небе в своем прекрасном танце, и более семи сотен оборотов совершила Эра вокруг Астрии, своего святила.

Но что все это по сравнению с количеством разноцветных стеклышек в витражном потолке церемониальной залы Храма…

Я знала здесь все закоулки, коридоры и была во всех комнатах, без исключения. Любимая дочь Храма, безнадежный ребенок и всеобщая заноза в причинном месте, - я была послушной с матушкой, но шалости еще никто не отменял.

Самым любимым моим занятием был шпионаж. Имеется такое выражение – у стен есть уши. Так вот - эти уши были моими. Я прекрасно знала обо всем, что происходило вокруг.

И сегодня не было исключения.

Выглянув из-за лестничных столбов, я еще раз убедилась, что меня никто не замечает.

Шикарненько! Я аж потерла ладонями в нетерпении.

Мой зоркий взгляд сейчас лицезрел гостя в нашем Храме. Мистерию Салах.

Похоть была одной из моих любимых тетушек. Так как Мистерии являлись свитой Богов, то в Храме каждая из них могла находиться только с дозволения Верховной. Близящийся праздник мог быть причиной. Скажите мне, какое может быть Омовение Светом без Похоти? И хотя она сама не имела права участвовать в оргии, она любила быть в курсе событий.

Незаметно я прошмыгнула к арке и заглянула в залу. Вот она, Салах, величественная Похоть во всей своей женственной красе...

Не скажу, что я этому когда-либо завидовала. Я жила среди прекраснейших женщин вселенной вот уже... много времени. Зависть была здесь непотребным чувством. Красотой великая Богиня Шейд наделяла всех своих прислужниц. И я, живущая в Храме, была причастна к этому.

Тем более что я дочь своей матери. А Матушка моя - самая прекрасная из всех женщин.

А, как известно из правила всех пяти миров священного круга, яблоки от яблоньки... падают ой как близко.

Мне еще предстояло выслушивать восхваления себя любимой множество раз и уже в ближайшем тысячелетии. Откуда я это знала? Хм…

Живя в мире всеобщего экстаза, я была лишена его в корне. Хотя у меня и была личина нормального подросткового тела, но Матушка считала, что пусть мои способности к возрастным миражам и безупречны - физиологически я еще мала.

Где это видано, чтобы три тысячи было малым сроком? Мои гормоны начинали играть на всеобщих нервах. Сны становились все яснее и оживленнее. И значило это лишь одно. Я знала, что мне пора на волю, за ворота белых стен. Я видела это.

Будущее скрыто от нас по воле Богини. Но видимо, я была исключением.

Эти сны, реалии или выдумка моего уставшего мозга – они были будущим. Каждое из них говорило мне о событиях, которых еще не было, но которым предстояло быть. И лишь я решала, стоит ли им свершиться. Это было и просто и сложно одновременно.

Грядущее ведало лишь обо мне, событие касалось меня в целом и мира глобально. Я могла видеть причины, а могла только следствия. Сны были либо нечеткими отголосками, смазанными и запахами, и звуками. Или могли быть и ярким контрастным водопадом, без олицетворения эмоций и характеристик. Иногда я помнила о сне долго, размышляла, а в другой раз могла и не вспомнить его вовсе, будто и не видела. Но я знала лишь одно – они снились мне всегда, и они были предупреждением.

Пока я придавалась своим мыслям, одна из Малых Белесых меня заметила.

Ох уж эти послушницы! Стайки молодых сплетниц-стервятниц!

Их перешептывания не остались проигнорированными Мистерией.

- Кара. Ты все краше, - я лишь улыбнулась на сомнительный комплимент, а Похоть обратилась к жрице, - так Далила у себя, Сельция?

Девушка ответила утвердительно. Ну да, куда ей, недотепе, знать о передвижениях Верховной. А вот я знала, что мама не у себя, она только подходила к северным воротам, украшенным ожерельем аквамариновых камней, возвращаясь с Эры.

Салах двинулась к покоям Верховной, а я целенаправленно устремилась к Сельции - своей добыче, рассчитывая время по секундам.

По сути, я никогда не оставалась одна в стенах Храма. У меня была здесь собственная тень, которую я любила не меньше Матушки.

Леопард вскочил из-за угла, следуя моему жесту, и стайка Белесых кинулась в рассыпную.

Жрица же все еще стояла посреди залы, сверля меня высокомерным взглядом. Я зашипела, зная, что Таскана сделает так же. Сельция слегка вздрогнула, но не выказала желания кинуться за своими младшими сестрами.

- Варюша, - обратилась я к ней обидным именем, которым называла их всех, когда хотела поиздеваться, - хочешь, я предскажу тебе твое будущее? Оно не кажется мне таким уж светлым. Может, ты опровергнешь мое мнение и увидишь в нем какой-то прок?

В глазах девушки промелькнул страх. Она поджала губы и быстрым шагом направилась из залы.

И почему молодняк так боится моих предсказаний? - спросила я себя. - Ведь в них нет ничего ужасного. Если еще учесть, что большинство из них выдумка.

Я улыбнулась сама себе.

Грядущее не давалось мне с легкостью, о которой думали окружающие. Мама знала, что для меня оно обрывочно и непонятно. И всегда касается меня лично.