Навеки плечом к плечу (СИ) - Страница 8

Леголас прилетел как на крыльях – через пятнадцать минут после звонка. Кинулся к отцу, лежащему на кровати. Торин даже в свете свечи, которую он зажег, видел, что тот был мертвенно бледен и испуган. Повел над Трандуилом слегка дрожащей рукой и засмеялся – истерично-облегченно, закрыв лицо руками. А потом сидел, гладя того по волосам и будто не замечая, что Торин, замерший у кровати, ревниво сжимал в кулаки руки.

- В чем я, по-твоему, виноват? – Он опустился на кровать и, игнорируя мрачный взгляд принца, сжал безвольно лежащую ладонь.

- Ты ослабляешь его! Ваши отношения ослабляют его! – голос Леголаса – тихий и шипящий, наполненный едва сдерживаемой яростью, – дрожал. Казалось – если бы не лежащий между ними Трандуил, он вцепился бы Торину в глотку.

Торин нахмурился, готовый высказать все, что думает о заносчивом королевском сыночке, но при взгляде на Трандуила весь пыл улетучился сам собой. Осторожно погладив его по руке, он сдержанно спросил:

- С ним все будет хорошо?

- Будет! – огрызнулся Леголас. – Когда к нему вернется магия. Что-то спровоцировало ее выброс. – Он вновь взглянул на Торина так, будто во всем был виноват он.

- Не надо на меня так смотреть! Меня даже не было с ним в тот момент!

- Если бы он не поехал к тебе, ничего бы не случилось!

- Я его что – волоком тянул?

- Ты слеп или притворяешься? Только последний дурак не видит, что мой отец тебя любит! Его и тянуть не надо.

Торин, открывший рот, чтобы ответить, так и замер.

- Неправда, - только и выдохнул он. – У него полно любовников. Даже ты!

- А ты видел, чтобы он хоть кому-то позволял с собой так обращаться?! Ты! С королем эльфов, как с…

- Замолчали! Оба!

Они отпрянули друг от друга и уставились на открывшего глаза Трандуила.

- Adar… - Леголас тут же склонился над ним, огладив по щеке. Торин сжал челюсти, стараясь не думать о том, что Леголас делал то, что должен и хотел сделать он. – Как ты себя чувствуешь?

Трандуил отвел от себя руку и устало потер глаза. Потом коснулся кончиками пальцев шрама и поморщился.

- Тебе нужно в Эрин Ласгален. – Леголас поймал его ладонь и сжал в своих. – Тебе не восстановить магию самостоятельно.

- Да, нужно, - согласился Трандуил, отведя глаза. Потом посмотрел на Торина – долго и пристально. Почему-то Торину стало не по себе – не только из-за того, что левый глаз был непривычно белым, но из-за самого взгляда – какого-то пронзительного и тяжелого. Будто Трандуил пытался прочесть что-то на его лице. Торин растерянно молчал.

- Распоряжусь на счет самолета. Вылетаем сейчас же. - Леголас потянулся за сотовым.

- Нет. – Трандуил, наконец, оторвал взгляд от Торина и коротко распорядился: - Останешься здесь.

- Но, отец…

- Не перечь мне, сын. Здесь должен кто-то остаться.

Торин хмыкнул, удовлетворенный бессильным возмущением, написанным на лице принца. Оба эльфа перевели на него взгляды. Он открыл рот, чтобы предложить свою кандидатуру, но Трандуил оборвал и его:

- Ты тоже останешься. Мне найдется компания в моем лесу.

Торин нахмурился, недовольный тем, что эльф смеет ему указывать, но вовремя опомнился и сумел не высказать лишнего. А встретившись с ироничным взглядом Леголаса, еще больше помрачнел, однако не сказал ни слова, когда эльфы покидали его дом.

***

Трандуил отложил в сторону документы и помассировал виски. Уши заложило, кровь пульсировала под кожей, а ладони вспотели – лишенный своей магии, он испытывал набор всех неприятных ощущений, которые могли появиться у людей на борту авиалайнера. А жжение на обнажившейся щеке красноречиво и ярко напоминало о драконьем пламени. За многие тысячелетия он успел забыть, каково это – чувствовать себя настолько больным, слабым и беспомощным.

Покушения случались и раньше. Трандуил был к ним готов и не слишком их опасался. Защищающая его магия делала исход заранее известным, другое дело, что ситуация в этот раз была в корне отличной – впервые за многие тысячелетия король эльфов усомнился в верности. В верности того, кто был ему дорог, причем случилось это в момент самый неподходящий.

«Он сказал к семи», - повторил про себя Трандуил, направив взгляд в иллюминатор. И тут же попытался отбросить мысль, заместив ее другими, но она металась и не находила выхода, пока Трандуил, на протяжении веков избегавший думать об отношениях с Торином, наконец не сдался. Прикрыв глаза, он с горечью осознал, что не помнит момент, когда он начал терять в этих отношениях себя.

Череда встреч с Торином – яркие и живые впечатления, наполненные чувствами на грани любви и ненависти. Едкие обвиняющие слова, полные застаревшей обиды, ожесточенные схватки, перерастающие в дикую страсть, вдруг преобразующуюся в почти невероятную нежность, ревность, глухая злость. Все это было таким далеким от того, что эльфы называли любовью – по сути, противоположностью. И, однако же, этих отношений он желал, жаждал, как глоток воздуха, ждал. Держал Торина при себе, не давая продохнуть. Выдергивал из самых отдаленных точек земного шара, чтобы увидеть. Живя по принципу “Ненавидишь? Пусть. Не отпущу все равно”, он никогда не задумывался о том, что чувствует Торин на самом деле. Мог ли он ненавидеть его настолько, чтобы предать?

Трандуил неверяще потряс головой и снова закрыл глаза. «Торин не мог», - мысленно упорствовал он, но недоверие, закравшееся в душу, не давало покоя, и чем сильнее он подавлял в себе подобные мысли, тем чаще они его изводили, оставляя тянущее ощущение горечи и обманутых чувств. Фактически, они настолько выбили его из колеи, что даже после прибытия в Эрин Ласгален Трандуил еще долго не мог восстановить силы и чувствовал себя больным и бесконечно уставшим - от власти, от людей, от современного мира и бестолковых отношений. А вместе с тем нарастали раздражение, неудовольствие собой и окружающими и неконтролируемый гнев, взрывающий его неожиданно и некстати.

***

Торин занимался своими делами. По сути, он так завалил себя работой, что времени думать об эльфе просто не оставалось. И не хотелось. Потому что стоит дать себе волю, и мысли полезут изо всех щелей – о нем, о его сыне, о том, что сказал Леголас в последний раз, об отношениях, о своей собственной недалекости и глупости. Проще было зарыться в бумагах, погрязнуть в цифрах, вымотать себя в бесчисленных перелетах и утомительных заседаниях – так, чтобы не оставалось сил ни на одну мысль. Так и прошло несколько месяцев – впрочем, он их даже и не заметил, пока однажды, сидя в своем кабинете, не вынужден был принять неожиданного гостя.

Леголас молча расхаживал по кабинету, рассматривая дорогую тяжелую мебель, золотые кубки, висящие на стенах сертификаты и прочую дорогую и бессмысленную дребедень. Торин тоже не нарушал безмолвия, наблюдая за передвижениями сына Трандуила, но внутри начинал кипеть, ибо его ждали на заседании.

- Неплохо, - наконец безразлично уронил Леголас.

- Чего хотел? – Торин откинулся на спинку, закинув ноги на стол.

- Ты ничего не заметил? - Леголас остановился напротив, затолкав руки в карманы рыжих джинсов, отчего полы синего вельветового пиджака слегка задрались.

Торин просканировал его взглядом.

- Что, купил новые шмотки? – Он просто не мог не съехидничать. В отличие от Трандуила, при любых обстоятельствах предпочитающего дорогие деловые костюмы, Леголас носил дурацкие цветные штаны, полосатые или яркие рубашки, пижонские шарфики, высокие ботинки и вообще совмещал, на взгляд Торина, абсолютно несовместимое.

Леголас иронично поднял бровь и фыркнул, выразительно дав понять, что он думает о сарказме Торина. Потом спокойно сообщил:

- Отец не покидал Эрин Ласгален уже несколько месяцев.

- И что?

На лице эльфа мелькнула гримаса глухого недовольства, однако ответил он спокойно:

- Я переживаю за него.

- Переживаешь – так езжай и навести.

- Думаешь, я не пытался этого сделать? – Леголас вдруг взорвался, начав расхаживать из стороны в сторону. – Он меня не пускает! И глушит осанве, не желая никого ни видеть, ни…