Навечно моя (ЛП) - Страница 18

Ничто не звучало слаще и совершеннее.

Глава 8 Ларами

— В этой истории много чего есть рассказать, — говорил Ронин, держа меня у себя на коленях, отказываясь убирать руки с моего тела, когда мы сидели лицом к лицу с его братьями по клубу.

После представления Грим провел нас внутрь, и мы прошли в комнату, которую они называли часовней. Двери за нами закрылись, когда мы уселись в конце длинного полированного дубового стола. В центре, выгравированная на дереве, была эмблема клуба, череп в короне с двумя мотоциклами, взрывающимися слева и справа. Дюжина стульев была занята по периметру, каждый мужчина пристально смотрел на нас, пока я ерзала на коленях у Ронина, чувствуя себя муравьем под увеличительным стеклом. Твичи была единственной, кто стоял, прислонившись к стене, ободряюще улыбаясь.

— Важна каждая деталь, сынок, — ответил Грим.

— Ничего не упускай из виду, — добавил Раэль.

— Он этого не сделает, — объявил Диабло, сжимая плечо Ронина. — Жаба не будет валять дурака теперь, когда у него есть его старушка. Так?

— Нет, — подтвердил Ронин, качая головой. — Наверное, мне следовало рассказать это дерьмо давным-давно. Я просто не знал, как это сделать.

За столом последовало несколько кивков, как будто они поняли, что он имеет в виду.

— Большинство из вас знает, что у меня были дерьмовые родители. Мой старик бросил мою маму, когда я был маленьким, и она спилась, позволяла мне голодать и бродяжничать. Когда я познакомился с родителями Ларами, у меня был недостаточный вес, и, вероятно, я попал бы в приемную семью в течение шести месяцев.

Я положила голову ему на плечо и почувствовала, как его руки один раз сжались, подтверждая, что с ним все в порядке.

— Мы с Блейком были одного возраста и имели одинаковые интересы. Мы были необузданными мальчишками. Вникали во все и никогда не могли усидеть на месте. Когда мы открыли для себя грунтовые байки, все изменилось. Это дало нам возможность чем-то заняться, и нам это понравилось.

Эти слова сопровождались еще несколькими кивками. Я предположила, что большинство мужчин в этой комнате любили кататься на мотоциклах. Зачем быть в мотоклубе, если ты этого не любишь?

— А потом я начал замечать другие вещи, особенно девушек.

Понимающие ухмылки украшали лица всех сидящих за столом. Один из парней, Тень, стукнулся кулаками с Ронином.

— Ларами была той, кто украл мое сердце. Никогда в сердце не было другой девушки, кроме нее, — признался он, наклоняясь, чтобы поцеловать меня в макушку, — и это чертовски напугало меня, поэтому я долгое время пытался убежать от этого.

— Я понял тебя, малыш, — ответил один из байкеров, когда Ронин ненадолго остановился.

— Блейк был горячей головой. Он любил все быстрое: девушек, мотоциклы, травку, вечеринки. Мы обезумели, и именно тогда он встретил Джинни. — Голос Ронина стал холодным, когда он с трудом сглотнул.

Джинни была рыжеволосой сучкой, которая использовала моего брата. Гребаная сука.

— Она была плохой новостью. Я пытался рассказать Блейку и убедить его уйти, но он умолял меня вступить к Скорпионам, что мы и сделали.

Раэль покачал головой.

— Черт.

Мамонт, вице-президент, скрестил руки на груди.

— Как долго вы продержались там?

— Всего несколько месяцев. Никогда не задерживался дольше этого срока, потому что Джинни предала Блейка. Она подставила его.

Грим вздохнул.

— Расскажи нам остальное.

— Блейк сильно запал на эту рыжеволосую. Он боготворил землю, по которой она ходила. Он сделал бы для нее все, что угодно, поэтому был шокирован, когда узнал, что она старушка одного из участников. Потрошитель воспринял это не очень хорошо.

— Потрошитель? — Раэль склонил голову набок. — Этот ублюдок тоже в моем списке дерьма.

— Весь этот чертов клуб в твоем дерьмовом списке, — невозмутимо заявил Мамонт, когда последовало несколько смешков.

Ронин глубоко вздохнул, когда я напряглась, зная, что сейчас произойдет. Я выскользнула из его объятий, направляясь к Твичи, она протянула ко мне руки, и я приветствовала это объятие, сдерживая слезы.

— Блейк запаниковал, когда Потрошитель позвонил ему на мобильный. Он бросил трубку, когда Блейк попытался объяснить, что не знал об измене Джинни. Он действительно этого не знал. Наверное, любовь ослепила его. Он взбесился, крича, что собирается уехать из города и попытается избежать гнева Потрошителя. Он попросил меня присмотреть за Ларами. Он знал, что мы значим друг для друга.

Я резко обернулась при его словах.

— Блейк так сказал?

— Да, детка.

Я бросилась в его объятия, и он встал, окутывая меня своим теплом.

— Скорпионы прибыли прежде, чем он успел уйти. Дюжина этих ублюдков напала на нас на лужайке перед нашим домом. Стрелял Потрошитель, — он сделал паузу, выругавшись себе под нос, — он дважды выстрелил в Блейка с близкого расстояния. Я ни хрена не мог сделать, чтобы спасти его.

Боль в его голосе была слишком сильной, когда он прохрипел, издав горлом забавный звук, и я протянула руку, обхватив его щеку.

— Это была не твоя вина.

Он кивнул, изо всех сил стараясь сохранить самообладание.

— Именно тогда произошло нападение, которого я не ожидал. Нож, который перерезал мне горло, и они оставили нас обоих умирать, истекая кровью на гребаной траве, как пару никчемных животных.

Диабло и Раэль оба поднялись со своих мест, каждый почти дрожал от гнева.

— Вы были всего лишь детьми, — выплюнул Раэль, явно разозлившись.

— Черт возьми, сынок, — выругался Диабло, бросаясь к Ронину, когда их лбы на мгновение соприкоснулись. — Я с тобой, брат. Я, блядь, поймал тебя. Я спонсировал тебя, потому что знал, что у тебя есть все необходимое, чтобы быть королем. И ты не раз это доказывал.

Еще несколько человек выразили свое согласие.

Грим поднялся со стула, стукнув молотком в форме черепа по деревянной поверхности стола.

— Нам нужно проголосовать, братья мои. Все, кто за то, чтобы залатать Жабу, скажите ДА.

Каждый из них ответил.

— Все, кто против, скажите НЕТ.

Никто не произнес ни слова.

— Тогда сегодня вечером мы устраиваем небольшую вечеринку, мои собратья-ублюдки. Потому что завтра, — усмехнулся он, кивнув головой в сторону Ронина, — мы спланируем, как навсегда разделаться с этими засранцами.

— Хорошо. Мне нужно выпить, позвонить Найле, и еще кучу всякой хуйни приготовить, — объявил Раэль, а затем завыл как волк.

Вокруг нас раздались смешки, и двери часовни открылись. Мамонт крикнул в бар, требуя выпивки. Напитки передавались из рук в руки, пока в зале не воцарилась тишина.

— За новый патч. Нашего брата Жабу, — объявил Грим.

Бокалы со стуком опускались после того, как опустели, наполняясь снова и снова, пока праздничная атмосфера кружилась вокруг нас. Ронина оттащили от меня, и Твичи взяла меня под руку.

— Какое-то время им придется обсуждать с ним кучу дерьма. Не волнуйся. Все это часть посвящения в члены клуба.

Диабло уже расставлял оборудование на столе, проинструктировав Ронина снять рубашку и присесть. Раэль сунул ему в лицо бутылку виски и велел сделать несколько больших глотков ликера.

— Почему они называют его Жабой? Это кажется таким жестоким. — Спросила я, практически крича, чтобы быть услышанной сквозь крики, музыку и низкое гудение машины, которой пользовался Диабло.

— Это дорожное имя. Хочешь верь, хочешь нет, но это своего рода уважение и почет. Он был Перспективой больше года и доказал свою состоятельность, лояльность и преданность клубу. Это значит, что он принят, со всеми недостатками и прочим.

— Но они дали ему это имя до того, как он подключился.

— Да, они это сделали. Диабло верил в него. Он не ошибся насчет моего двоюродного брата. Ронин — королевский бастард до мозга костей. Он был рожден для этого. — Гордость в ее голосе ни с чем нельзя было спутать.

— Да, я думаю, ты права, — ответила я, наблюдая за пристальным взглядом Ронина, устремленным на меня, боль едва заметно отразилась на его лице, когда Диабло начал наносить чернила ему на спину. По всей комнате разнеслось острое чувство сопричастности и дружбы. Братство, которое выходило далеко за рамки любви к мотоциклам. Они хлопали друг друга по спине, рассказывали истории, выпили тонну, выкурили еще больше и часами шутили. Кроме того, они испытывали искреннюю привязанность к каждому брату. Этот клуб был семьей.