Научи меня любить - Страница 6

— Теперь я вижу, что вы родственники.

— Ты о чем?

— Единственный человек, который способен так смутить Долорес, что она заливается краской, — это ваш брат Джимми.

— Что тут скажешь? — пожал плечами Джек. — Это наш природный дар.

В кабинете повисло тягостное молчание. Пейдж собралась с силами и выдавила из себя:

— Так что привело вас сюда?

— Я привез смокинг.

— Нет, я имела в виду — к нам.

— Ты оставила вчера вечером. — Он вытянул вперед руку, сжимавшую сильно помятый увядший букет невесты.

— Спасибо. Я о нем совсем забыла.

— Радостно слышать.

— Радостно? Что у меня плохая память?

Джек ухмыльнулся.

— Нет. Что после нашего танца ты была так взволнована, что ни о чем не могла думать.

— Вы в этом уверены?

— Детка, более чем. Ты же хотела меня поцеловать.

— Нет, это вы хотели, чтобы я вас поцеловала. Если бы у меня возникло такое желание, я бы это сделала. — Пейдж бросила взгляд на часы. — Мне пора идти. У меня собрание кружка «СПГ» в клубе. — Она взяла сумочку и блокнот.

— Я тебя провожу. — Я знаю дорогу.

— Тогда покажешь ее мне. Кажется, я еще не видел нового клуба. Когда его построили? В прошлом году?

— Около пяти лет назад.

— Я мало бываю в городе, когда приезжаю домой.

— Зачем вы это делаете?

— Что именно? — спросил Джек, спускаясь за ней по ступенькам.

— Зачем идете за мной?

— Может быть, я мечтаю попасть на собрание кружка «СПГ».

— Да вы хоть знаете, как расшифровывается аббревиатура «СПГ»? — Он ухмыльнулся. Она покачала головой и объяснила: — Это значит кружок «Сыты по горло».

— Так я и думал. — Джек шел с ней рядом, не отставая ни на шаг. — А чем сыты члены кружка?

Пейдж улыбнулась. Может, оно и к лучшему, что он увязался за ней. Если уж решил досаждать ей своим присутствием, следующие полчаса навсегда отворотят его от этого.

— Сами увидите.

— Что-то мне не нравится тон твоего голоса.

— Теперь уже поздно идти на попятный. Не бойтесь. — Пейдж взяла его за руку и потащила вниз по улице.

— И тогда я ему сказала, что хочу заказать десерт, — делилась с женщинами Гарриет Миллер. — А Харви мне: «Дался тебе этот десерт». А я говорю: «Хочу, и все тут. Разве я не заслужила десерт? Заслужила!»

Ответом на ее слова послужили бурные аплодисменты женщин, сидевших вокруг на стульях. Это и был кружок «Сыты по горло» — организованный Пейдж месяц назад тренинг, помогавший женщинам поверить в себя и избавляться от проблем.

— Отлично, — похвалила Пейдж оживившуюся Гарриет, стараясь не обращать внимания на мужчину, который наблюдал за ней, прислонившись к дверному косяку со сложенными на груди руками.

Она была уверена, что он тут же сбежит, как только узнает, чем занимается ее группа. Мало кто из мужчин чувствовал себя комфортно среди женщин, изливающих свои мысли и чувства. Но Джек только улыбнулся, поздоровался с несколькими знакомыми и встал в дверях.

— И что ты взяла? — поинтересовалась Луиза Дженкинс. — Шоколадное пирожное с орехами или яблочный пирог?

— Яблочный пирог, — горделиво сообщила улыбающаяся Гарриет. — А еще два шарика мороженого с карамельным сиропом.

— Вот молодец!

— Так держать, подруга!

— Так и надо!

— Спасибо, Гарриет, — кивнула Пейдж, пытаясь не замечать того, что ее бросает попеременно то в жар, то в холод от одного взгляда на Джека. Она запретила себе не только смотреть, но и думать о нем. И это как-то получалось у нее на протяжении последних двадцати пяти минут. Осталось всего пять. Не так уж и много. — Вот видишь, ты доказала, что не стоит бояться самовыражения. Может быть, кто-то еще хочет поделиться с нами своими мыслями? Или расскажет, как ей удалось, наконец, высказаться? А может, у кого-то возникло такое желание, а решимости пока не хватает? Смелее. Мы пришли сюда, чтобы выслушать друг друга. — Она окинула взглядом группу, постаравшись не задерживаться на притихшей Дженни Турновир, новенькой в компании «Сытых по горло».

Большинство участниц кружка составляли женщины, возмущенные поведением своих мужей. Однако интуиция подсказывала Пейдж, что проблемы Дженни гораздо серьезнее, что дело тут не в занудливом супруге, который достает ее вопросами, когда же она похудеет, или требует пива непременно в стакане, а не в банке. В ее глазах Пейдж разглядела страх, с которым сама была хорошо знакома.

— Так что? Не забывайте, мы здесь, чтобы помогать друг другу. Чтобы поддерживать и выслушивать. — Никто не ответил, и Пейдж хлопнула в ладоши. — В таком случае, позвольте закончить сегодняшнее занятие таким напутствием: мы, женщины, не должны бояться высказывать свои мысли и делать то, что считаем правильным. Мы не обязаны подстраиваться под тот шаблон, который придумало нам общество. Надеюсь, что все вы будете держать это правило в голове. И не забывайте, вы неповторимы. Других таких женщин нет. Вы имеете полное право получить от жизни все самое лучшее. А теперь попрощаемся до следующей недели.

Перебросившись несколькими словами, женщины разошлись. Пейдж принялась собирать записи.

Ощутив руку Джека на своем локте, она замерла и медленно повернулась к нему. Внутри у нее все сжалось.

— Теперь я понял, что с тобой не так. — Он расправил ее поддернутый рукав. — В душе ты настоящая мужененавистница.

— Неправда. То, что я самостоятельная женщина и помогаю другим обрести самостоятельность и не бояться себя, еще не значит, что я ненавижу мужчин.

— Но я-то тебе не нравлюсь. — Казалось, что Джек даже гордится этим.

— Почему? Я не испытываю к вам неприязни. Просто вы не мой тип мужчины.

— Однако, несмотря на это, ты меня хочешь.

— Нет, не хочу.

— Вот как? — Он провел пальцем по ее груди, скрываемой тонкой тканью платья.

Девушка отпрянула от его неожиданного прикосновения.

— Это только физическая реакция организма.

— Так я об этом и говорил. — И прежде, чем Пейдж успела что-то ответить, его губы лишили ее такой возможности.

Губы его двигались плавно, заставляя открыться навстречу ему. На какую-то долю секунды она поняла, что не может думать и даже дышать. Сердце перестало биться. Девушка оцепенела и только чувствовала прикосновения его рук, соблазнявших, мучавших ее.

Джек притянул Пейдж к себе, прижавшись к ней всем телом. Она ощутила, как голову ее окутывает туман, а ноги отказываются держать. Его язык дразнил ее, губы лишали рассудка. И девушка не устояла, распахнула губы, впуская его внутрь. Мир словно перевернулся и перестал существовать на несколько мгновений.

Когда наконец Джек отстранился и посмотрел на нее, она не могла понять, что произошло.

— Вот видишь, я был прав.

— В чем? — Пейдж все еще не в состоянии была сдвинуться с места.

— Ты хотела меня поцеловать.

— Я… — Слово «да» крутилось на языке, уже готовое соскользнуть. Но, очнувшись наконец от сладкого дурмана, она поняла, что нужно сдержаться. — Я опаздываю, — выпалила она. — Мне… мне нужно вернуться в редакцию.

Пейдж схватила сумку и блокнот и стрелой вылетела из комнаты.

Ей необходимо было отдышаться, подумать, понять, что же такое с ней произошло.

Это был самый ужасный поцелуй за всю жизнь Пейдж.

То есть, конечно, не сам поцелуй. Он-то как раз показался ей замечательным. Потрясающим. Невероятным. Джек Мишен, без сомнения, прекрасно знал, как нужно целовать девушку, чтобы доставить ей истинное удовольствие…

Она с трудом погасила неожиданно поднявшийся внутри жар и прибавила шагу на пути к спасительной суете газетного офиса.

Нет, не поцелуй произвел на Пейдж столь удручающее впечатление. А ее реакция на него. То изумление, которое она испытала, трепет, замешательство. Разум моментально отключился. Она была просто ошарашена и не знала, что делать дальше. Как будто поцелуй Джека Мишена был первым в ее жизни.

Как трогательно!

Впрочем, это не так далеко от истины. Уже много месяцев Пейдж ни с кем не целовалась. Но раньше-то ей приходилось чувствовать мужские губы на своих. Господи, она прекрасно знала, как это делается!