Научи меня любить - Страница 24

А сердце Пейдж совсем недавно оправилось от предыдущего удара. Теперь она уже не стала бы рисковать им. Слишком много времени ушло на то, чтобы собрать и склеить его осколки воедино.

Да, Вудро вроде бы принадлежал к типу «постоянных» мужчин. Привлекательный и раскованный, он свел с ума многих девчонок. Пейдж приняла его страсть за настоящее глубокое чувство, полагая, что муж смотрит на нее теми же глазами, что и она на него. Что мечтает о том же, что и она. В этом была ее ошибка.

Теперь девушка понимала, что им двигало лишь желание завоевать недоступное. Классический случай: недотрога из порядочной семьи интересна лишь до той поры, пока не сдастся на милость победителя. После чего она превращается в очередной трофей. Конечно, Вудро не просто соблазнил ее на заднем сиденье своего автомобиля. Он пошел дальше и попросил ее стать его женой. Но и это было сделано лишь из эгоизма. Все жительницы города прекрасно понимали, что он из себя представляет. Все, кроме Пейдж. Она была молода, наивна и простодушна. И Вудро женился на ней. Ему требовалась домработница и повариха. Но его ждал неприятный сюрприз: ни вести хозяйство, ни готовить она не умела. Поэтому он продолжил поиски подходящий жены на стороне.

Теперь Пейдж неплохо управлялась с домашними делами, вкусно готовила. Научилась хорошо одеваться, не то что в былые годы. И все же она не подходила на роль той, что могла бы разделить с Джеком Мишеном жизнь и постель. Нет, ему нужна была равная во всех отношениях женщина. Пейдж пыталась убедить себя, что вполне подходит под это определение, но в глубине души знала, что обманывается.

Впрочем, какая разница? Даже если бы она была желанной, каковой иногда ощущала себя рядом с ним, все равно Джек Мишен не был тем мужчиной, с которым ей хотелось бы связать свою жизнь.

Пейдж даже представить была не в состоянии, что когда-нибудь сможет снова ответить «согласна» человеку, похожему на Вудро. Нет, больше такое не повторится.

И неважно, как хорош он в постели. Или как держит ее за руку, когда они идут в кино. Или как кормит ее картошкой фри со своей тарелки, когда они вместе обедают. Или подбадривает, когда она рассказывает о собраниях кружка «СПГ» и попытках найти для него постоянное место, чтобы у женщин было куда прийти, если дома возникли трудности.

Нет, во второй раз она эту ошибку не совершит.

— Не надо, не включай свет, — остановила Пейдж Джека, который протянул руку к лампе на ночном столике. Ее пальцы поймали его за запястье в нескольких сантиметрах от выключателя. — Пожалуйста.

— Я хочу видеть тебя.

— Ты и так увидишь. Фонари на улице светят очень ярко, — нервно рассмеялась она. — Хоть солнцезащитные очки надевай.

— Это всего лишь маленький ночник.

— Но без него гораздо романтичнее, — настаивала девушка, сжимая пальцы на его руке. В ее глазах мелькнул страх. Джеку захотелось обнять ее и защитить от всего, чего она боялась. Но он немедленно отогнал это чувство. Во все прошедшие ночи Пейдж была открытой и искренней с ним, отдавала ему всю нерастраченную страсть. Но он ощущал, что она все-таки сдерживается.

Что-то заставляет ее сдерживаться.

—  Пожалуйста.Так ведь… — Девушка облизала губы. Джек понял: она пытается придумать подходящее объяснение своей просьбе. — Так ведь гораздо лучше.

— Почему ты не хочешь сказать мне, в чем настоящая причина твоей застенчивости?

— Не пойму, на что ты намекаешь?

— Ты боишься.

— Боюсь? Тебя?

— Боишься, что я увижу тебя при свете и мне это не понравится.

— Глупости, — фыркнула Пейдж, но он догадался, что нащупал ее болевую точку. В ее глазах блеснули слезы. У него защемило в груди.

— Детка, не позволяй ему вновь вторгаться в твою жизнь и портить ее. Его больше нет. Не нужно бояться.

— Я не боюсь. — Она отчаянно замотала головой, словно пыталась убедить в этом и себя. — Я вообще ничего не боюсь.

— Не обманывай себя.

— Да кто бы говорил! — Она посмотрела на него в упор холодными от злости глазами. — Ты-то сам хоть раз в жизни усидел на одном месте дольше двух-трех месяцев?

— Сейчас речь не обо мне. — Джек отстранился от нее и сел на край кровати.

— Хочешь поговорить о страхах? — Пейдж тоже поднялась и села позади него. — Давай поговорим.

— Ты знаешь, я сюда шел с несколько иным намерением. Я хотел увидеть тебя.

— И дело не в том, что у тебя непоседливый характер, — не унималась она, пропустив мимо ушей его фразу или скорее сделав вид, будто не слышит его. Ей хотелось перевести разговор с себя на Джека. Ведь проблема была в нем. — Ты просто боишься долго оставаться на одном месте.

— Ты пытаешься сменить тему разговора. Хорошо. К твоему сведению, я просто не люблю подолгу жить в одном городе. Вот и все.

— Нет. Это страх гонит тебя с места на место. Ты боишься пустить корни.

— Послушай, мы говорили о твоих страхах. А корни мне не нужны.

— Боишься слишком сблизиться с кем-нибудь.

Его губы дрогнули в ухмылке.

— Дорогая, уж с тобой-то мы были так близки, что ближе некуда.

— Физически — да. А я говорю о другом.

— Постой-ка. Не ты ли просила меня об уроках страсти? Секс и есть физическая близость.

— Ты никогда не остаешься до утра. Не просыпаешься в моей постели рядом со мной. Всегда уходишь прежде, чем я открою глаза. Объясни, почему?

— У меня полно работы на ранчо. Я же дал Джимми слово, что присмотрю за хозяйством. Приходится начинать с раннего утра.

— Ты не хочешь просыпаться рядом со мной, потому что так проще. Так наша связь — всего лишь интрижка на одну ночь.

— Милая, я прекрасно понимаю, что это не интрижка на одну ночь. А на две недели. Пойми, я занятой человек.

— Тогда докажи, что я ошибаюсь. Останься до утра. На всю ночь. А я испеку блинов на завтрак.

— Все же мне лучше уйти. Завтра ни свет ни заря пригонят стадо в сто голов. Мне нельзя опаздывать.

— Давай, беги, — крикнула Пейдж ему вслед. — Потому что если ты останешься, то поймешь, что я права.

Ну конечно, она не права.

Джек завел мотор и рванул с места, вздымая клубы пыли.

Боишься сблизиться с кем-нибудь?

Черта с два! Ничего он не боялся. Просто не любил сближаться с людьми. Так было проще: никого не обижаешь, когда охота к перемене мест снова зовет в дорогу. Когда нет привязанностей, нет и обязательств. Не нужно никого бросать. Так легче. Всем.

Джек не хотел вступать в прочные отношения с окружающими и обзаводиться постоянным домом. Не хотел погружаться в размеренное существование довольного жизнью человека, когда все воспринимается как само собой разумеющееся. Именно такую жизнь он вел до смерти жены. Спокойную. Оседлую. Удобную. Счастливую.

Эта мысль так изумила его, что Джек прибавил скорость, словно хотел поскорее от нее отделаться. Черт подери, он счастлив и сейчас! Просто как-то по-другому. Иначе. Он занимается любимым делом, переезжает с места на место, когда захочет, наслаждается всеми радостями жизни и дышит полной грудью, а не влачит жалкое существование. Совершенно очевидно: он счастлив.

Но чем ближе Джек подъезжал к ранчо, тем настойчивее память возвращала его в те дни, когда его жена еще была жива. Как ему нравилось тогда возвращаться домой после трудного дня, проведенного на пастбищах или в конюшнях с отцом. Тогда он часто задумывался о будущем.

Счастье.

За прошедшие десять лет много чего происходило с ним. Но это слово больше не возникало в его лексиконе. Нет, с тех пор он не был счастлив по-настоящему. Просто существовал.

Ну и что? Так ведь лучше. Лучше, чем обрести счастье, а потом внезапно потерять его, как случилось с ним когда-то давно. Он был тогда молод и влюблен. И вдруг ничего не стало. Ее не стало.

Тогда горе завладело им полностью и чуть не убило. Он очень тосковал по жене, а справиться с болью смог, лишь уехав из дома. Сбежал. Чтобы забыть обо всем.