Натурал в гее (СИ) - Страница 14

- От петарды меня не могло ослепить и отбросить на землю «взрывной волной»… А если бы это была стоящая граната, я бы сдох. Хотя я не уверен, что сейчас жив…

Спина болит от внезапного столкновения с асфальтом, голова раскалывается, а ещё меня тошнит и нос болит. Я с трудом раскрываю глаза – белые круги постепенно проходят, и я более-менее могу нормально видеть. Я вижу небо. Голубое, красивое небо, обрамленное белыми пушистыми облаками. Я понимаю, что лежу на асфальте. Мне удаётся кое-как сесть – я хватаюсь за голову и закрываю глаза, потому что всё начинает кружиться. Когда всё проходит, я немного приоткрываю веки и кошусь куда-то вбок. Замираю: там лежат ключи от моей машины. КАК они тут оказались?

Я с трудом хватаю их рукой и нелепо поднимаюсь на ноги, поворачиваясь лицом к машине. Цела. «Взрывом» не задело.

- Билл… - хриплю я, с трудом узнавая свой голос.

Хоть бы он сдох…

Слышу за спиной сдавленное мычание и возню, видать, очнулся, гадёнышь… Задницей чувствую, как он поднимается на ноги.

- Ах, ты ж… - тянет Билл и замолкает.

На какое-то время его не слышно – я решаюсь повернуться к нему и проверить, но почти сразу же замираю на месте в диком непонимании и ужасе.

На меня с широкими глазами и безумным видом смотрит…

Я.

Часть 11

BLACK VEIL BRIDES - Fallen Angels

POV Bill

- Билл…

Я приоткрываю один глаз и кривлюсь от боли, потому что голос брата настолько сильно атакует мой мозг, что хочется заорать, чтобы он заткнулся. Кажется, я сломал спину. Нет, ну точно. По крайней мере, там я обнаружу гигантский синяк и кучу царапин, а асфальту хоть бы что. Он даже не поцарапался.

И какого хера здесь только что произошло? Я ничерта не помню, только разъярённого Тома, который грозился прибить меня и где-то закопать, а потом яркий свет и темнота. И боль… Тупая нескончаемая боль во всём теле, словно я пробежал несколько километров на одном дыхании.

Я сажусь, хватаюсь за голову и протираю пальцами глаза, пытаясь унять мозговую атаку, действующую мне на нервы, а потом с трудом поднимаюсь на ноги и распахиваю веки. Взгляд падает вперёд на парня, который стоит ко мне спиной и осматривает машину Тома, но это вовсе не Том, потому что на нём немного грязная одежда, которая…

Стоп! Это же моя одежда! Я её покупал вместе с Домиником на прошлой неделе! Это невозможно, мать вашу! Это ведь мой затылок! Это мои волосы, мои руки, спина…

Су-у-у-ука…

- Ах, ты ж… - только и могу выдавить я, тут же осекаясь, потому что с моих губ срывается не мой голос.

Он гораздо ниже, в нём больше басов, чем в моём. Это голос моего брата! Парень напротив меня поворачивается (я не знаю, как его назвать, поэтому просто назову «глюк») и замирает. Теперь я точно могу сказать, что напротив меня стою я сам. А если я в данный момент стою напротив себя, то получается, что напротив моего «глюка» стоит Том. То есть, «глюк» смотрит на моего брата, а, следовательно, я выгляжу, как этот придурок!

Я запутался…

- Ебать твою рожу! – орёт «глюк» и начинает щупать мою грудь руками, точнее, уже не мою, а его.

Он осматривает свою одежду, проводит пальцами по МОИМ волосам и бледнеет прямо на глазах. Я всё ещё стою в ступоре, потому что никак не могу понять, что только что произошло и что происходит после этого «только что».

- Нет, нет, нет, - я хватаюсь за голову и отворачиваюсь, нащупывая плотно заплетённые косички, от которых, признаться, немного начинает болеть кожа головы. – Пора лечиться… Пора лечиться…

Я не смотрю на «глюк», который копошиться позади меня, и продолжаю списываться на галлюцинации. Наверное, Том меня хорошенько пригрел лопатой (или что там у него было под рукой?), потом я отключился, и это всё мне кажется. Я умер. Точно! Я умер, потому что другого объяснения здесь просто не может быть. Худший кошмар сбылся: я попал в тело брата за все свои грехи и теперь буду вынужден вечно вымаливать прощения у хрен знает кого.

А этот уродец, наверное, уже разделывает моё тело и везёт за город, чтобы закопать. Вот. Точно.

Я хватаюсь пальцами за широкую футболку, которая в данный момент красуется на мне, и поднимаю её. Ну, да, конечно, что я надеялся увидеть там? Вместо худого тела с кучами тату на бледной коже, я получил накаченную загорелую грудь без каких-либо признаков рисунков и надписей. Даже такого любимого пирсинга в соске больше не было. Я чувствовал себя чужим. Широкая одежда жутко мешает, штаны свисают, словно я обосрался только что, а футболка просто добивает окончательно. И ещё брейды… Они свисают с плеч почти до сосков и выводят меня из себя.

Это не я. Я никогда таким не стал бы…

- Дерьмо, что за хрень? – ноет за моей спиной «глюк».

Я вздыхаю, смиряясь с мыслью, что я сдох от руки братца, а то, что стоит позади меня – это ещё одно моё наказание, как напоминание о том, каким я был при жизни. Я в депрессии. Я в ужасной депрессии. Это, наверное, Ад, раз он в виде моего универа, парковки и авто Тома. Крутое, шикарное авто Тома, которое мне никогда не достанется. Стоп… Я же теперь Том. Это теперь моё авто!

У-ха-ха-ха-ха-ха!!!

Я быстро разворачиваюсь и подлетаю к машине, сгибаясь пополам, чтобы взглянуть в зеркало. На меня из призрачного зазеркалья смотрит брат, и я даже не могу поверить, что это правда.

- Не-е-ет, - скулю я, пальцами оттягивая кожу щёк, словно надеясь, что маска соскользнёт, и я стану прежним. – Дерьмо собачье…

- Что за хрень?! – орёт «глюк».

Так странно слушать свой собственный голос со стороны… Какой-то он дурацкий, я раньше и не замечал…

Я провожу языком по пирсингу в губе и пытаюсь его содрать, но ничего не получается. Где моя штанга?! Где пирсинг в брови?! Где мои мягкие шелковистые волосы?! Где всё это, мать инопланетянина?! Где, спрашивается?! ГДЕ?!

- Какого хера здесь происходит?! – не унимается «глюк», а мне похер, потому что я сдох.

Мне всё равно, я спокоен, только во мне бушует истерика по пропаже всего моего «добра». В отличие от «глюка», я супер мега уравновешенный чувак. А я смешон в истерике, я даже и не знал об этом. Я смотрю поверх зеркала на «глюка». Я так не размахиваю никогда руками, между прочим, и не визжу, как придурок, «глюк» меня портит. Какаха!

- Я тебя спрашиваю! Какого ублюдка ты в моём теле, а я в этом дерьме?! – он краснеет от злости прямо на глазах, хватаясь за мою, хотя уже нет, футболку и оттягивая её.