Настоящий Спасатель 4. Назад в СССР (СИ) - Страница 47

Нас подняли по учебной тревоге, и когда мы с оружием и снаряжением загружались кузов в «Шишиги», я не специально заехал каблуком ботинка в челюсть, идущего следом Михеева.

Вины моей в этом не было совершенно, но сослуживец наехал на меня и незаслуженно обвинил в ротозействе. При том, что все наоборот.

А на самом деле все обстояло так: он заболтался со своим напарником и подошел слишком близко.

Задний борт у шестьдесят шестого ГАЗона довольно высокий и мало вскочить и отжаться на прямых руках, нужно еще и перекинуть через него ногу, замахнувшись с высокой амплитудой.

Обсуждая что-то с напарником, Михеев он даже не смотрел перед собой. Ну, а я, понятное дело, глаз на затылке не имею.

Получив с замаха в лицо каблуком он сразу нашел «виноватого» и начал дерзить и оскорблять:

— Слышь ты, дятел, ты что копытами раскидался? Ты, типа, давно люлей не получал?

Если бы он не стал быковать, я бы вежливо разрулил ситуацию, и, возможно, даже попросил прощения чтобы ему не было неловко, хотя в реальности моей вины не было, чтобы ему не было неловко

Но раз он пошел на обострение, то я не стал ему ничего отвечать.

]По всей видимости мое молчание было воспринято, как слабость.

— Ты оглох? Я с тобой разговариваю…

Он забрался в кузов и схватив меня за плечо, с силой развернул к себе.

— Я тебя слышу, но ты сам виноват, старик, я не могу видеть, что у меня происходит за спиной, пока взбираюсь в кузов.

И одним движением скинул его руку со своего плеча.

— Это мы вечером в кубрике узнаем что ты можешь делать спиной, а что нет, — зло процедил Михеев

— Как скажешь… — я не стал отводить взгляда, даже когда уселся на скамейку в кузове.

Михеев был выше и здоровее меня, но не настолько, чтобы стоило его серьезно опасаться

Ждать вечера не пришлось. Нас вывезли в ближайший лес и выгрузили на поляне.

Мы должны были дожидаться прибытия других отрядов, поэтому командир решил нас занять рукопашным боем.

Мы отрабатывали удары. В парах захваты, броски, болевые из боевого самбо. А потом рассудив кружком, нам устроили спарринги.

На третий поединок командир поднял Михеева и осматривал нас раздумывая, кого можно поставить в пару с ним.

Пока он соображал, я понял, что лучшего времени и возможности свести счеты с моим оппонентом и придумать нельзя.

Я вскочил и напросился на поединок. Михеев все это наблюдал, неодобрительно сдвинув брови.

Командир же оглядев меня с ног до головы, он не знал истинной причины моих действий, потому что когда Михеев получил каблуком в бубен, сидел уже в кабине, хмыкнул:

— Гм…Ну давай…Посмотрим, на что ты способен.

Поединок долго не продлился. Я решил не мудрить и не раздумывая с первой же секунды обрушил удар подъемом стопы в бедро Михеева.

Это был тот самый удар, благодаря которому наш «Шкаф» Жанбаев сумел пройти три круга соревнований по рукопашному бою в учебке.

Я не думал о том, как именно нужно бить Михеева, тело все сделало само.

Раз!

Первый же удар был очень чувствительным для моего соперника. Он пошатнулся, ощущая слабость в атакованной ноге, поспешил поменять стойку с левосторонней на правостороннюю.

И тут же получил второй мощнейший удар в правое бедро.

Два!

Даже мне хлесткий звук удара был неприятен. Мой голеностоп ощутил, как в кожу врезалась шнуровка хромового ботинка.

Михеев скорчился, заскрежетал зубами и рухнул на бок. Он катался на песке и едва не выл.

Я постоял еще пару секунд в стойке, понял, что мой противник деклассирован и деморализован.

Я выпрямился, а потом подошел и протянул ему руку для того, чтобы помочь подняться. Ожидая от него возможных гадостей, типа песка в глаза, я все же стоял с вытянутой к нему рукой.

Он морщился и не желал принимать помощь. Ведь на пацанском языке это означало бы, что он дает заднюю и отказывается от претензий в мой адрес.

Я терпеливо ждал. В конце концов моя взяла. Он схватился за мою ладонь, и я аккуратно помог ему встать.

Стоять на двух ногах он не мог, поэтому с моей помощью Михеев допрыгал до своего зрительского места.

— Бодров, ну ты поаккуратнее что ли? Так человека можно сделать калекой, — сказал командир все еще находясь под впечатлением от увиденного.

— Виноват, это и было «поаккуратнее».

Последняя фраза добила Михеева, он просто опустил голову и морщился.Мне стало его немного жаль.

Командир внимательно оглядел нас обоих.

Зла на Михеева я не держал, просто нужно было прочить засранца, что со мной не стоит так разговаривать.

Похоже в тот день мне это удалось.

Командир видя, что между нами было что-то большее чем спортивная злость поступил очень мудро. Он перетасовал все предыдущие звенья и поставил нас с Михеевым в пару.

Нам предстояло ориентирование на местности с тремя контрольными точками. Приза победителям не было, но вот наказание для пришедших последними присутствовало.

Последняя пара должна была тащить на себе обратно к месту погрузки всю снарягу отряда.

Боевая задача заключалась в том, что нужно было разбившись на пары по координатам на карте найти дежурного офицера, изображавшего из себя вражеского радиста, скрытно подойти к нему и «захватить».

Раздали карты.

Когда остальные четыре пары разбежались я еще стоял и смотрел карту, меня назначили старшим пары.

— Как ноги? — спросил я у Михеева, не глядя в его сторону продолжая производить вычисления.

— Нормально. Как-нибудь переживу, — тон его ответа был намного более миролюбивым, — может двинем уже? Неохота за всех снарягу тащить.

— Сейчас двинем, я поэтому и смотрю так долго, чтобы не бродить вокруг да около и не нагружать твои ноги лишний раз. Сам знаю, как неприятно на нижние этажи удары ноги принимать.

Он промолчал. Было видно, что его обуревали сомнения в искренности моих слов.

— Ну что там? — он из-за плеча пытался разглядывать маршрут.

— Все, погнали. Давай за мной. Бегом можешь?

Я сложил карту и направился на северо-восток.

— Погоди, все в другую сторону побежали, — Михеев явно растерялся.

— Они не очень хорошо карты читают. С самого начала понятно, что у нас небольшое отклонение. А может у них другие контрольные точки.Ты же знаешь, что азимут — это угол между направлением на север и направлением на объект.

Он все еще не догонял почему я не побежал за остальными.

— Михеев, проще говоря, азимут показывает, насколько объект отклонился от севера. Верь мне.

Ему пришлось мне довериться и он не прогадал. Мы добрались до первой контрольной точки первыми.

Наш «вражеский объект» прохаживался по поляне, мирно курил сигарету с фильтром и увлеченно читал какую-то книгу.

Не знаю делал ли он это специально, чтобы ввести нас в заблуждение, или, действительно, был любителем литературы и так коротал время.

Я подкрался сзади и примерно с двух метров скомандовал:

— Руки вверх товарищ лейтенант, не двигайтесь. Вы арестованы…

— Я тебе дам «арестованы»! Что за едрен-батон, ну-ка представиться по форме! — скомандовал молодой летёха, поворачиваясь к нам корпусом.

— Товарищ лейтенант, подгруппа номер пять в составе матроса Бодрова и матроса Михеева на первую контрольную точку прибыла, — отрапортовал я, сделал шаг вперед и протянул карточку-задание для отметки.

— Совсем другое дело. Пришли вовремя. Где остальные? Бодров долго их ждать?

— Не знаю, товарищ лейтенант.

— Долго, товарищ лейтенант, — подключился повеселевший Михеев, он теперь понял, что мы и вправду пришли первыми, — они вообще в другую сторону направляются, вдоль железной дороги. Наверно думали, что все как в прошлый раз. они даже карты толком не смотрели.

— Вот бараны! Каждый раз с этим молодняком одно и тоже. Ни одного исключения, — лейтенант в сердцах сплюнул, потом помолчав и подумав, добавил, — ну кроме вас. Вы молодцы! Где ты там спишь что-ли? Петров.

Из кустов вылез незнакомый матрос с рацией.