Настоящий Спасатель 4. Назад в СССР (СИ) - Страница 43

Он сильно комплексовал по поводу своей национальности и из-за этого заставлял себя быть строгим и злым. У него это выходило.

Его сразу стали опасаться и не любили как командира, но уважали как человека, потому что в нем все-таки сохранялись понятия о справедливости.

Правда «Джон» это тщательно скрывал за маской высокомерного начальства.

Вот и сейчас, вальяжно прохаживаясь перед шеренгой солдат, он вглядывался в каждое лицо, называл фамилии тех, кто пойдет сегодня в наряд на кухню. Всего набралось восемь человек.

В их число попал Серега Шевченко, которого этот наряд не очень обрадовал после рассказов о ваннах, картошке и тараканах.

В этот наряд произошло событие, которое подтвердило, что Сержант Турсунов, в простонародье «Джон» хороший и справедливый командир, а флотская дружба это большая ценность и давняя флотская традиция.

А дело было так, со слов Сереги Шевченко в туже ночь.

Парни чистили ту самую злосчастную картошку и обсуждали тему про здоровых наглых тараканов и поговорку про то, что отслужившие срочку в цирке не смеются.

В этот момент в моечное помещение влетел очередной временный работник кухни в белом фартуке, младший сержант.

— Это кто у нас тут в цирке не смеется?

Но ему не ответили.

Тогда оглядел матрасов и выбрал Серегу и еще одного матроса:

— Ты и ты, за мной!, — приказал вошедший.

Он был сбитым крепышом небольшого роста. Метр шестьдесят не больше.

— Куда за тобой? Объясни ты кто такой, товарищ младший сержант? — спросил Шевченко

— Я дежурный по кухне, поэтому вы подчиняетесь мне, отставить разговорчики! За мной! — властно скомандовал низкорослик.

Серега пожал плечами отложил нож.

— Фартук снимать?

Младший сержант оглядел обоих матросов критическим взглядом, а потом сказал, что снимать не надо.

— Нет оставьте, так вы лучше смотритесь.

— Смотримся для чего? Мы что фотографироваться идем или куда? — спросил второй.

— Узнаете, — с многозначительным видом ответил дежурный и крутанулся на каблуках, — пошли!

Они пришли в цех, где на подносах лежал приготовленный ужин и стаканы с компотом на четыре человека.

— Берите подносы и айда за мной, только смотрите не расплескайте и не переверните.

Серега недоуменно переглянулся с сослуживцем, пожал плечами и взял один из подносов.

— За мной.

Но подвел их к прикрытой двери хлеборезки.

— Прежде чем войти и занести подносы, постучитесь. Когда услышите что вам разрешили, войдите и поклонитесь со словами «Разрешите войти, господа абреки». Понятно?

Серега с сомнением посмотрел на младшего сержанта, продолжая держать поднос с едой и напитками в руках.

— В какой смысле стучите? Не видишь руки заняты? Какие такие господа? Кому клянутся? Ты тут нас за лакеев принял, товарищ младший сержант? А не охренел ли ты в край, сучок?

Второй матрос растерянно переводил взгляд с Сереги на коротышку.

Новобранец не ожидал, что их так беспардонно будут использовать. Не меньше его шокировал ответ Шевченко дежурному по кухне.

По ходу их планировали использовать, как официантов в ресторане.

— Ты чё, дух? Борзый что ли? — оскалился дежурный, — счас посмотрим какой ты герой.

Он тут же постучался в дверь. В следующую секунду из-за нее раздался голос с акцентом.

— Да-да? Входите!

Серега со вторым матросом не успел опомниться, как младший сержант распахнул дверь перед ними.

В помещении хлеборезки сидело четверо матросов представителей Кавказа. Одним из них был Зокоев. У того и у Сереги от удивления поднялись брови.

Они смотрели друг на друга несколько секунд, пока Зокоев молча глазами показал, чтобы Серега не входил.

Но Шевченко решил поступить по другому. Он молча зашел и поставил поднос перед сидящими на стол. Второй матрас последовал его примеру.

Серёга повернулся к дежурному.

— Ты труп. Я тебе яйца отрежу, помяни мое слово…

— Э, алло, кто там кому что отрежет потом между собой разберетесь, — самый крупный из сидящих медленно выговаривал каждый слог демонстрируя белоснежный оскал зубов, — а сейчас взяли подносы и вошли, как полагается! Скажешь: «Можно войти, господа абреки»? А когда получите разрешения, то поклонитесь и разложите нам на столе еду!

Он прекрасно говорил по-русски хоть и с акцентом.

Зокоев повернулся к говорящему и начал ему что-то объяснять на своем родном языке. Но тот не придал словам Зокоева никакого значения. Все это время он смотрел в глаза Серёге.

— Мне плевать кто он, и плевать на то, какой он спортсмен. Он возьмет поднос и обслужит нас в мой День Рождения! Взял поднос, свинья!

Серёга неожиданно поменял линию поведения. Он делано поклонился и заспешил к столу с подносом.

— Будет сделано, господин абрек! Чего изволите, господин абрек?

Но в следующее мгновение опрокинул всю еду с подноса на гимнастерку и штаны «господина абрека». Потом схватил поднос двумя руками и вдарил им сверху по башке своего обидчика со всей мочи!

— Можно войти, господин абрек? Добавки не желаете? — он бил его подносом по голове снова и снова

Тот взревел и вскочил. За ним последовали три его земляка. Двое из них пытались безуспешно схватить Серегу. К ним присоединился дежурный младший сержант.

«Господин Абрек» что-то орал, схватив со стола нож для резки хлеба.

Зокоев повис у него на руке, но они были разных весовых категорий и здоровяк отбросил своего земляка в дальний угол комнаты.

— Вали, в моечную, давай, там наши пацаны, я их задержу.

Серега сначала отбивался от ножа подносом, как щитом, но потом он вылетел у него из рук из-за слишком мощного замаха. Им обоим удалось выскочить наружу.

Шевченко уперся спиною в дверь. Ее пытались выбить ногами изнутри.

— Беги, за пацанами, после того, как позовешь всех из моечной комнаты беги в казарму, найди Макса Бодрова. И тут же бегом сюда, смотри не попадись караула. Я долго не выдержу.

Бум… Бум… Бум… Мощные толчки ног приоткрывали просвет в дверном проеме, который тут же больно отдавал в спину Шевченко.

Но он всем своим весом напирал на нее плечами, стоя к ней спиной и умудрялся каждый раз захлопывать дверное полотно, удерживая разъяренного «господина абрека» внутри хлеборезного помещения.

Он действительно смог еще противостоять некоторое время, но законы физики никто не отменял.

После очередного мощного удара Серега не удержал дверь и полетел к противоположной стене

Глава 22

Бум…Бум…Бум… Мощные толчки ног приоткрывали просвет в дверном проеме, который тут же больно отдавал в спину Шевченко.

Но он всем своим весом напирал на нее плечами, стоя к ней спиной и умудрялся каждый раз захлопывать дверное полотно, удерживая разъяренного «господина абрека» внутри хлеборезного помещения.

Он действительно смог еще противостоять некоторое время, но законы физики никто не отменял.

После очередного мощного удара Серега не удержал дверь и полетел к противоположной стене.

* * *

Его схватили повалили на пол, Зокоев пытался помешать тому, чтобы его запинали ногами. Видимо это и спасло его от переломов сотрясения мозга и других серьезных травм.

Еще через минуту прибежали ребята дежурившие на кухне в моечном с очистки картошки, они побросали клубни, но не ножи. Сделали они это не намеренно, скорее впопыхах и необдуманно.

Появление превосходящих сил с кухонными тесаками в руках подействовало на «господ» отрезвляюще.

Они отступили по первому же требованию со стороны. Здоровяк-именинник получивший трепку от Сереги, что-то сурово выговаривал Зокоеву, тот молча слушал.

По лицу Зокоева совсем не было понятно, как он реагирует на сказанное. Именник тыкал пальцем в сторону Сереги, который теперь стоял вместе с нашими ребятами и тяжело дышал.

Тем времени в столовую влетело несколько человек во главе со мной.