Наследник рода. Том второй - Страница 17

– Близко крепость? – спросил Остромир.

– Два дня пути, – ответил Всеслав. – Теперь будем особенно осторожны, они не должны заметить нас раньше времени. Крепость находится на берегу, с тыла же её прикрывает мощный канал, поэтому к ней ведёт лишь довольно узкая полоса суши. Стены там крепкие, но гарнизон должен быть не особенно велик.

– И как мы её брать будем? – поинтересовалась Искра.

– Это непросто. Осадных машин и башен у нас нет, да и строить некогда, но главное – долгая осада для нас губительна. Ратислав надеется на внезапный натиск. Устрашим их своим появлением, наскоро соорудим лестницы и тараны, будем штурмовать под прикрытием лучников.

– Даже если не возьмём, то разорим всю округу, разрушим каналы, истребим поля, пожжём посады и усадьбы, – добавил Сухан. – Нанесём им хороший удар.

– Важно будет держать разведчиков повсюду, чтобы враг неожиданно не подошёл с тыла, – кивнул волк. – Что ж, те, кто хотел заглянуть в пасть зверя, получат желаемое.

– Мне это по нраву, – улыбнулась девушка. – Поначалу я думала, что будет неуютно в степи, но мне даже понравилось… эти просторы. Так далеко даже моя мать не забиралась.

– Кто там у шатра воеводы? – юноша указал на группу людей близ массивного сооружения небесного цвета. – Я видел, что отряд всадников прибыл из степи, но это не куны. Ратислав полдня провёл в беседе с ними.

Все ещё раз взглянули на таинственных путешественников, что прибыли к войску будто из ниоткуда, вызвав некоторый переполох. Их было немного, всего лишь десяток, все молодые мужчины, имевшие добротную одежду и хороших коней. Предводителем у них был человек лет двадцати, не похожий на могучего воина, с тёмными волосами пониже плеч и крупными перстнями на пальцах. Остромиру сложно было определить их племя по внешности или одежде, но он отметил, что бород и усов они не носили, за исключением одного мужчины, хотя это можно было списать на молодость. Лица их обладали тонкими чертами, были смуглее склавских, волосы у большинства – чёрные, но имелись и светловолосые.

– Как ни странно, но это левки, – сказал Всеслав. – Я коротко беседовал с ними. Какие-то изгнанники из города на побережье. Этот народ не помогает кабарам, и уж тем более кунам, поэтому их приняли с открытым сердцем. Воеводы хотят узнать у них, видели ли они силы наших врагов, да и вообще, что в этих землях делается.

– Войско левков не придёт нам на помощь? – спросила Искра. – Я помню, что кто-то говорил, будто они союзники белоградцев.

– Нет. Даже если бы они знали о походе, то не стали бы вмешиваться, – покачал головой бродник. – Они предпочитают наблюдать со стороны.

– Чего хотят эти изгнанники? – поинтересовался младший.

– Я не знаю. Они открыли это лишь Ратиславу, – пожал плечами волк. – Что тебе до них? Думай о битве. Это сейчас важно.

Конница должна была ударить первой, перерезать дороги, захватить тех, кто окажется вне крепостных стен, ворваться внутрь или же заблокировать гарнизон в городе, поэтому она вышла на рассвете и набрала полную скорость, больше не поджидая флот. Ландшафт окончательно сменился – степь отступила, осень в этих землях ещё не вступила в свои права, и равнины зеленели вокруг. В искусственных каналах текла быстрая вода, ухоженные сады стояли в тишине, разделённые оградами из необтёсанных камней. Под ногами лошадей появилась дорога, созданная человеческим трудом, с обочины же на них смотрели изваяния чужих богов.

Смуглые люди бежали при их появлении, рабы и свободные, все были охвачены одинаковым страхом. Теряя длинные одежды и плащи, они неслись под защиту рощ, бросая свои дома и поля, вместе с ними распространялась и весть о набеге. Маленькие глинобитные строения смотрелись беззащитно, глядя на пришельцев открытыми дверными проёмами. Миновав очередной поворот, белоградцы увидели очертания крепости на горизонте, её массивный, желтоватый профиль не оставлял надежд на лёгкую войну. Так они ехали, дивясь, как быстро всё вокруг опустело, даже животные исчезли, лишь одинокая собака билась где-то на привязи. Потом же у дороги кто-то заметил неподвижно стоящие человеческие фигуры – измождённые незнакомцы, облачённые в рваные тряпки, прикрывали руками глаза от солнца, они просто смотрели, не говоря ни слова и не двигаясь. Воины вглядывались в их лица, и, вот, многие закричали:

– Это же склавы! Наши братья, что были когда-то угнаны в полон!

Потерявшие надежду рабы всё ещё не верили, что пришло спасение, будто сейчас войско растает в тумане, не оставив по себе и следа. Они провожали глазами Ратислава, облачённого в свой золочёный доспех, и многим он казался божеством, а не простым смертным. Так, молодым воинственным богом, въезжал неугомонный княжеский брат в огненный день.

Никто не знал, позволят ли боги дерзкому потомку великого Мезамира исполнить свой замысел, но они дали белоградцам хорошую добычу, когда те ворвались в незащищённые пригороды. Сказание гласило, что раньше Шархел был простой крепостью, где обитали лишь воины гарнизона, однако со временем укрепления притягивали всё больше людей. Крестьяне и торговцы, ремесленники и иноземцы возводили дома в окрестностях, рабы знатных людей селились прямо на полях, лепя маленькие домишки, похожие на пчелиные соты. Каналы позволили земледелию процветать, и сады раскинулись на несколько вёрст вокруг. Поэтому город престал перед склавами богатым и полным жизни.

Ворота крепости успели затворить в последний момент, и большая масса жителей не смогла укрыться под защитой стен. Люди и животные образовали заторы на подходах к воротам, и белоградцы тщетно работали плетьми, пытаясь расчистить себе путь. Ратислав приказывал, не тратить время на резню и грабёж, но захватывать оставшихся вне крепости воинов, людей знатных, главное же – перехватывать гонцов, что попытаются сбежать и передать весть о нападении. Подобно языкам пламени, отряды всадников растекались повсюду, нигде не встречая сопротивления, ибо страх сковал их врагов. Однако даже им невозможно было уследить за всем – многие жители искали спасения не в крепости, но в окрестных рощах, они бежали в ближние деревни, и повсюду были видны фигуры пеших беглецов и верховых.

– За всеми не угонишься! – кричала Искра, маневрируя на узких улицах. – Бегут как зайцы при пожаре! Трусливый народ!

– Сейчас мы им устроим пожар! – вторил ей Лют, уже примериваясь бросить горящую ветку на крышу одного из домов.

– Не палить ничего! Не поджигать! Это приказ воеводы! – громкий голос Сухана лишал их надежды на развлечение. – Дома нам пригодятся для осады! Сожжём, когда дело сделаем!

Остромир налетел на группу воинов из гарнизона, они ночевали в одном из домов и не успели добраться до своих постов, поэтому выскочили на улицу в наспех наброшенных стёганках, волоча щиты за ремни. Юноша вгляделся в их лица и не нашёл там желания биться, но лишь страх перед закованным в броню воином. На этот раз он имел дело не с чудовищами, но с вполне обычными людьми, пусть и из дальних земель.

– Бросайте всё! Сохраните себе жизнь! – приказал им велиградец, впрочем, они не понимали его языка, и он пытался показать им, что делать, двигая свой меч вниз.

– Сдавайтесь! – присоединился к другу Агнар, также внушительно размахивавший топором. Некоторое время казалось, что они так и не поймут, однако внезапно один из кабаров опустился на колено и положил свой щит, к нему присоединились и другие. Глаза рекрутов напряжённо следили за противниками, они всё ещё боялись внезапного удара и вздрагивали от движения вражеских мечей.

– Вот это хорошо, – успокоил их Остромир. – Сядьте на землю. Я не убиваю тех, кто сдался на мою милость.

– Они вряд ли могут оценить твою доброту, – сказал северянин. – Однако эти южане совсем не спешат умирать. Глядишь, они сдадут нам крепость.

– Я бы не спешил так говорить, – сзади подъехал Кубрат, что сдерживал своего горячего коня. – Эти люди умеют сидеть за стенами, они любят это делать. Словно крысы, они вгрызаются в землю, и сложно их оттуда выковырять.