Наследник - Страница 13

– Я только подошел, – прошептал я ему на ухо. – Что здесь творится?

– Наказание, – односложно ответит незнакомец.

– За что?

– За убийство благородного, – донесся до меня тихий голос. – Теперь всех, кто тушил пожар, иссушат. И ещё у стольких же человек заберут почти всю кровь. Выживет, в лучшем случае, каждый десятый.

– И вы просто так будете наблюдать за этим? – не понял я. За сцену тем временем выкидывали очередного покойника.

– Это благородные. Нас убьют, если мы что-то сделаем.

– Так вас же в любом случае убьют!

– Мы ничего не сможем сделать, – обреченно проговорил мужик.

Дальнейшие попытки что-либо вызнать ни к чему не привели. Незнакомец больше не отвечал ни на какие вопросы. Ну и хрен с тобой!

Не скажу, что мне было дело до этих людей, но внутри что-то кричало о неправильности происходящего. Безнаказанность этих… аристократов вызывала чувство омерзения. Они ведь даже не думают, что кто-то что-то может им сделать. Вот только они не знают, что не все люди, которые находятся на этом спектакле, тупой и послушный корм.

Я схватился за лопату – мужик безропотно отдал её. Ну сейчас проверим, действительно ли эти дворянчики бессмертны. Неспешно продвинулся к лестнице, отпихивая попадающихся людей, и встал первым в очередь. Пришлось выждать, пока благородные завершат очередную экзекуцию: нельзя было спешить. У них всё-таки шпаги. И неизвестно, на каком уровне они ими владеют. К тому же не стоит исключать, что у них есть какие-то сверхъестественные силы. Действовать нужно быстро, неожиданно и неотвратимо. Без ненужной жалости и глупого сострадания.

За сценой заметил около тридцати трупов, которые валялись в довольно глубокой яме. И как только умудрились выкопать такую огромную за столь короткое время? Неужели магия постаралась? То есть эта масса мало того, что идет на убой, так ещё и подготовила для этого всё необходимое? Так можно ведь было прикопать этих дворянчиков со словами: «Никто ничего не видел. Куда делись – не знаю». Тьфу, шельма! Всему учить их надо!

Я прошествовал на эшафот. При этом никто и слова не сказал про мою лопату. Ну что, непогрешимые дворянчики, сейчас увидите, что не всё так гладко в Датском королевстве.

Я сделал шаг и перехватил оружие поудобней. Выждал момент, когда кровосос отвернется, а затем с размахом ударил по волосатой аристократической головке. Ну хоть кровь у вас не голубая, а то я уже начал сомневаться. Думал, что она у вас будет под стать внешности. Хе-хе.

Минус один. Затем, пока второе чудо-юдо не опомнилось, влетел с прямой ноги ему в живот. Тварь отбросило на пару метров. Я рванул в его сторону, взял пустую склянку, а после опустил её на дворянскую рожу. Звук разбившейся тары огласил округу. В моих руках оказалась розочка, которую я и воткнул в шею палача. Он захрипел и забулькал. Возле его рассеченного горла показалась светимость. Я тут же начал впитывать её. Мимолетно увидел в глазах благородного ужас – это было для меня высшей наградой. Энергия входила в меня сплошным потоком. Благородный на глазах начал иссыхать. Его щеки впали, подбородок заострился, а кожа истончилась. Через несколько секунд он рассыпался в труху.

Всё это время я не забывал поглядывать по сторонам: вдруг кто-то нападет? Но нет. Всё было тихо и спокойно.

Ко мне подошел один из болванчиков. Он без малейшего страха нагнулся, взял осколок, а после резанул себя по вене. С поврежденной рукой он доковылял до дворянина, который валялся с лопатой в голове, а после подставил кисть. Кровь полилась в раскрытый благородный рот. Рана на затылке аристократа начала затягиваться.

– Ты дебил, что ли? – крикнул я, пинком сшибая человека. – Совсем мозгов нет?

Меня переполняла энергия. Её было слишком много. Намного больше, чем мог бы удержать мой организм. И она требовала выхода. Каким-то образом я смог сконцентрировать её в руке и направить на лежащее тело аристократа. Уж не знаю, с глазами у меня что-то не то или сознание чудит, но из моих пальцев вырвался электрический разряд, который угодил прямо в дворянскую рожу. А нет, не показалось. Вурдалак рассыпался прахом, а через секунду ветер начал разносить зловонную пыль.

Что же это получается: энергия из людей идет на восстановления меня любимого, а из благородных – на магию? Я теперь волшебник? Хе-хе. Скажи это кому в моем мире, так сразу бы смирительную рубашку нацепили да уволокли в комнату с мягкими стенами. Хотя стены не помогли бы. Уж кто-кто, а я-то знаю, как можно покончить с собой. Нас ведь и к этому готовили. А то вдруг попали бы мы в лапы ЦРУшникам, а разглашение секретов, таящихся в моей голове, могли бы навредить родине. Но что-то я отвлекся. Эх, старость… Сейчас о другом надо думать.

Я посмотрел на безмолвную толпу. И если раньше в их глазах ничего не было, то сейчас безразличие и покорное смирение сменилось страхом. Прекрасно! Хотя бы какие-то чувства появились – уже прогресс.

– Т-т-т, – заикаясь, попытался что-то из себя выдавить человек, у которого я забрал лопату.

– Ну говори! Всё хорошо, – подбодрил я мужика. – Ты молодец. Благодаря тебе спасены десятки твоих родных и товарищей. Давай! Ты сможешь! Сделай глубокий вдох, затем выдох, снова вдох и говори.

– Т-ты убил благородного, – пустил петуха бывший владелец лопаты.

– Какого благородного? – я оглянулся. – Здесь никого нет.

– А эт-то тогда к-кто? – он указал на валяющий фрак дворянина.

Я поднял костюмчик и стряхнул остатки праха. А ткань-то ничего такая! Мягкая и прочная. И материал интересный – не было такого в моем мире.

Рядом валялись медальон, шпага и кошель синего цвета. Сразу же прибрал из себе, ибо нечего им лежать без дела. Признаюсь, фехтовать я особо не умею, но лучше иметь такое оружие, чем кочергу или лопату. Я не знаток и не ценитель, но вижу, что сталь-то дрянная. Дешевка, а не сталь. Я нелепо взмахнул добытым трофеем – клинок со свистом рассек воздух. Да… Смотрюсь с этой штукой похуже, чем корова с седлом. Да даже тот смешной петух с мамкой-наседкой, если бы надел боксерские перчатки, выглядел бы менее потешно. Мне бы ножичек какой. Желательно из Ворсмы или Златоуста – есть такие городки в России. Они и в руке хорошо сидят, и обращаться я с ними умею. А это… Я сплюнул.

На вопрос мужика отвечать не торопился. Подошел к останкам другого аристократа. Ну здесь вообще всё печально. И кошелек фиолетовый, и шпага ещё более изношенная, и ткань на одежде никудышная. Но вот амулет выглядит покачественнее. Для чего он, интересно, нужен? Или это цацка обычная? Я, погляжу, тут любят вешать на себя всякое, как девки на выданье.

– Ты спросил, кто это такие? – поинтересовался я, шаркая ногами по пыли. – Никто. И звать их никак. Да и не было тут никого. Ты вот видишь сейчас кого-нибудь?

– Нет, – непонимающе сказал мужик.

– Вот и я нет.

– Из-за тебя мы все умрем! – раздался женский визг со стороны лестницы.

– Все – это кто? Назови хотя бы одного человека.

– Я! – пискнула баба.

Вот интересно: это у меня с мозгами что-то не то, или они действительно ничего не понимают?

– И почему ты умрешь? – спросил я. Ситуация доходила до полнейшего абсурда. Она теперь стояла первой в очереди на эшафот.

– Потому что ты убил благородного. А благородного невозможно убить.

– И как же я его убил, если его невозможно убить?

Повисла долгая пауза. Рука стоящего рядом со мной болванчика засветилась. Вспоротая вена затянулась прям на глазах. И как это обычные люди подчиняются дворянам-недотепам? Да если такой потенциал направить в нужную сторону, то можно горы свернуть. В прямом смысле этого слова.

– Эй, ты, – обратился я к переносчику трупов. – Когда рану затягиваешь, то всегда появляется сияние?

– Ыыы, – многозначительно ответил болванчик.

– Всегда, – крикнул хозяин лопаты. Его голос звучал более уверенно. – Только у благородных повреждения заживляются без магии. Почему ты об этом не знаешь?

– А вот почему! – среагировал я, демонстративно задирая рукав.