Наследие обстоятельств - Страница 19

— И они от этого умирают. Все?

— Я не нашел сведений о выживших до меня.

— А сколько было «не выживших»?

— Как минимум, двое — брат и сестра. Верт, родившийся за шестьсот лет до меня и Келси за двести пятьдесят. Согласно метрическим записям Верт умер в сто восемьдесят лет, а Келси в сто сорок с чем-то. Возможно, был кто-то еще, но, сама понимаешь, мой поиск информации на эту тему никем не приветствовался. И еще один — при мне. Теперь еще и близнецы…

— И… Вот это у вас все так спокойно происходит? Допускается?

— По-твоему, кто-то рискнет скандалить? Да и официальные причины смерти, конечно, другие. Верт умер от болезни, а Келси от несчастного случая. Позже была смерть еще одного моего брата — Горола. Он был младше меня лет на двадцать. Кажется, у нас даже отец был один, хотя я и не уверен.

Когда Горол родился, я учился в школе, поэтому бывал у матери только наездами. Но обратил внимание на странности в воспитании брата. Мать слишком давила на мальчишку, наняла четырехлетнему ребенку очень странного гувернера, это потом я понял, что этот «гувернер» — психолог из организации Окуса. В общем, как бы редко я не бывал дома, но происходящее было не совсем нормальным. В положенный срок Горола не отдали в школу, хотя способности у мальчишки были неплохие. Несколько лет подряд я был слишком занят — окончание школы и доказательство начальных степеней магического уровня. Когда навестил мать в очередной раз, то увидел у тридцатичетырехлетнего Горола ясно выраженные признаки магического истощения. То есть, как если бы его использовали как источник сил, магической энергии. Еще через полгода мальчишка умер.

— Кошмар. А ты как выкрутился?

— Случайно. На одной из семейный встреч — мне было тогда лет десять, наверное — какой-то мальчишка взахлеб рассказывал, что родители вот-вот отдадут его в магическую школу и каким сильным магом он станет. Мне, естественно, тоже захотелось, я стал приставать к матери. Она отговаривалась разными причинами, в конце концов я понял, что никакая школа мне не светит, и сбежал из дома. Нашли меня быстро, но скандал замять не удалось, я поступил в вожделенную школу. Позже я узнал, что в ситуацию вмешалась Леся — иначе так хорошо все для меня бы не кончилось.

— Она действительно твоя няня?

— И пра-пра-пра-пра… ну, в общем, поколений много — бабка.

— Сколько ж ей было? — Арика вспомнила старушку с добрым лицом и своеобразным говорком.

— Не знаю, — признался Жорот. — Пытался как-то уточнить по своим каналам, когда она еще жива была, так такую выволочку получил…

— Ну, сейчас-то не получишь, — заметила практичная Арика.

— Не получу. Но повторять не буду.

Женщина хмыкнула — она бы точно не выдержала.

— Леся меня лет до пяти воспитывала. Потом разругалась с матерью и исчезла. Но приглядывала — издалека. И помогла, когда появилась такая необходимость.

— Ты начал учиться магии, и стал для матери бесполезен?

— Отнюдь. Даже больше возможностей открывается, но у мага без его ведома ничего не возьмешь. Как я уже позже понял, меня исподволь пытались настроить на «патриотический» лад. Патриотизм мне прививался плохо, и мать решилась родить второго, но уже с поправкой на предыдущие ошибки.

— Ты сейчас рассказываешь какие-то абсолютно дикие вещи, они в голове не укладываются. Чтобы мать использовала собственных детей как… Я даже не знаю, как это помягче назвать.

— А тут мягко и не назовешь. Думаешь, я сам сразу во всем разобрался? Сначала даже смерти брата особенного значения не придал. Но… После смерти Горола матери стало лучше, но не намного. Я же говорю, с годами «лечить» ее все труднее. И когда ситуация стала критической, меня «попросили помочь» матери, а я начал задавать вопросы. И выяснил столько, что «помогать» не захотелось совсем. Но меня поставили перед весьма жестким выбором. В Клане обычаи частенько превалируют над законами. Это был именно тот случай. Дети обязаны своим родителям всем, прежде всего, жизнью. Если бы я отказался от помощи матери, то стал практически изгоем — в Клане я не смог бы рассчитывать ни на какую работу. Если бы я эмигрировал за пределы Клана, уверен, долго бы не прожил — просто, чтоб другим неповадно было.

— А если бы ты согласился помочь, то умер бы, как остальные.

— Была такая возможность. Я пошевелил мозгами и нашел выход, который, по-моему, до сих пор бесит организацию Окуса.

— Почему «бесит»? Потому, что сами не додумались?

— Потому, что я выжил. А служба безопасности помешана на секретности и свидетель, особенно такой, как я…

— Чтобы ваша профессиональная служба не смогла убрать свидетеля? В жизни не поверю.

— Может. Но после этого они получат определенную кучку неприятностей. Я постарался — жить-то хочется. Поэтому ребята пришли к выводу, что трогать меня нерационально.

— А твою мать это тоже бесит?

— Нет. Ее — нет. Она не чудовище, ей совсем не нравится роль убийцы собственных детей. Она просто слабая женщина, если этот термин применим к Существу, которая боится всего на свете и плывет по течению. А все эти — дикие, как ты говоришь вещи — изобретение господ из Клана, которых устраивает Существо Основа Порталов, и которые любыми способами поддерживают уже изжившую себя ситуацию…

Арика невольно усмехнулась. Конечно-конечно. Слабая, беззащитная. К тому же избалованная до невозможности, эгоистичная лицемерная стерва!

— Итак, мать в очередной раз болела, от меня требовали следить за ней, поддерживая ее в нормальном состоянии. Это могло затянуться до моей смерти, хотя мать могла стабилизироваться и быстрее…

— Не выпив тебя целиком?

— Ну да. Я предложил не отдавать энергию матери малыми дозами, а, наоборот, дать ей максимум, на который я способен — по моим расчетам это дало бы толчок, достаточный к ее выздоровлению. Данные я взял, добившись у матери динамики ее состояния, когда она пользовалась энергией Горола. Я представил расчеты, и кураторы согласились, что, это единственный выход — Горол был мертв, нового ребенка она родить не успевала. Объем энергии, требуемый матери, был на грани моих возможностей. И я поставил условие — если все получится, то считается, что я выплатил свой сыновний долг, и больше ко мне с подобными «просьбами» не обращаются.

— Логично.

— Господа были возмущены моим прагматичным подходом, но согласились. Поскольку против моей воли столько энергии взять у меня было невозможно, да и сегодня проблема решалась, а завтра хоть трава не расти… В общем, все прошло, как планировалось, и я стал формально свободен.

Арика в который раз поаплодировала про себя обтекаемости его формулировок — вроде и сказал все, и ничего не сказал. Уточнила:

— И какой ценой?

Колдун неохотно отозвался:

— Я не только колдовать, даже двигаться не мог.

Арика неверяще переспросила:

— И… ходить?

— Да. Полный паралич, я даже боли не ощущал. Потом стало отпускать. Ходить смог года через три-четыре. Магия ко мне вернулась и того позже.

— А сейчас у Роллейны очередной кризис, причем смерть аж двойни на этот раз не помогла, — озвучила Арика наконец прояснившуюся ей ситуацию.

— Учти, кроме меня есть еще два носителя крови Роллейны, хоть и разбавленной.

— Ч-черт!!! — до Арики, наконец дошло, почему Жорот в столь срочном порядке отправил детей подальше. А если вспомнить, что Клан и на нее бы с удовольствием надавил… — Ох. Спасибо тебе большое.

— Если б не я, у тебя вообще подобных проблем не возникло бы, — поморщился мужчина.

— Не знаю, не знаю…

Утром Арика подскочила, когда еще восьми не было. Но Жорот уже ушел — какого черта так рано? В результате она до десяти провалялась в постели с книгой, а потом начала слоняться по комнатам.

Роджер, видя, что Арика не расположена к общению, возился в местной инфосети.

К трем дня женщина уже не знала, что и подумать. Она попросила Роджера связаться с колдуном, тот коротко сказал, что с ним все в порядке, но что он задержится до вечера. И попросил не отвлекать.