Наши мертвые - Страница 4
— Что это? — спросил отец Симеон.
— Гнёт на капусту, — несколько разочарованным голосом объяснил Кирюха.
— Знаю, что гнёт. Как эта штука вообще называется?
— Жёрнов с мельницы.
— Что? — волосы на голове Симеона зашевелились. — Жёрнов?
— А что такого? — насторожился Кирьян.
В это время до деревни донёсся звон колокола.
— Это с Завидово звон, — определил сын старосты.
— Что у них, пожар? — не понял Симеон.
Послышался ещё один тягучий звук.
— А это Кулики сигналят.
В следующую секунду со всех сторон обрушился такой перезвон, что даже мёртвый Прохор сник.
Это утро Симеон с Кирьяном встретили основательно уже издёрганными, оборванными, но вполне счастливыми и довольными. Всю ночь они гоняли по округе и велели отдавать мертвецам мельничные жернова с дотаевской мельницы. Люди с факелами, при вилах и топорах, слушали, крестились, но выносили из домов каменные цилиндры разных калибров, но выполненные из одного материала — розового мрамора. Покойники забирали камни и уходили в лес.
На Мельничном хуторе, куда уже на рассвете приехали молодые люди, их ждало пожарище — мельница сгорела, плотину прорвало, и теперь проехать до избы Дотаев было затруднительно. На берегу речки стояли мертвецы во главе с Алимом и Прохором и смотрели куда-то вниз по течению. На противоположном пригорюнились братья Дотаи.
— С ума они съехали, чё ли? — ревел в голос Сила. — Батя сам ведь строил: и дом, и плотину, и мельницу… и Прохор ему помогал. А тут раз — и всё прахом. Дверь сломал, жёрнов уволок, по миру без мельницы пустил.
Захар стоял молча, лишь желваки гуляли.
— Грех отчаиваться, — отец Симеон осенил крестом и братьев, и дом их, и место, на котором стояла мельница. — Новую ещё лучше построите.
— Где мы столько работников наймём?
— А это вам что, пеньки? — Кирьян ткнул пальцем в сторону покойников. — За лето отстроят, им платить не надобно.
— Только вот что, братия, — строго заметил благочинный, — в усадьбе Ромадиных больше ничего брать не надо. Особливо жернова.
Пока возвращались в Рогали, о многом успели переговорить.
— А вот, скажем, отчего же граф взорвался? — не унимался любопытный Кирьян.
— А всё по той же причине, Кирюша, — объяснял Симеон. — Колонны, что из Жерновов Судьбы вытесаны были, волшебные вроде: на них басурманские боги перемалывали судьбы людские, вот все чаяния-то и сбываются. Всё, чего только пожелаешь. Захотел — и урожай тебе, захотел — дети здоровые, захотел — открытие в области астрономии. Только судьба, брат, это дело такое: сегодня густо, а завтра — пусто. Неминуемо стукнуть должна, если долго везёт. И чем дольше везёт, тем больнее стукает. Вот графа и пристукнуло. Он, понимаешь ли, грозился открыть метеорит, что прямо в нашу губернию прилетит. Тот и прилетел, прямёхонько на Ромадина.
— А Захар с Силой колонны на жернова пустили, — хохотнул Кирюха.
— Смех смехом, а они угадали. А вы что же: покупали у них эти кругляки каменные или так брали?
Кирьян смутился, поэтому отец Симеон лишь покачал головой и продолжил:
— Вот каждому по такому жёрнову и досталось — свою судьбу перемолоть. И везение-то ваше невеликое, потому и несчастья на вас невеликие обрушивались, никто и не понял ничего. Тут ещё такая штука — судьба хоть и слепа, а видит, что маленьким радостям вы тут как большим радуетесь, а на маленькие неприятности плевать хотели. Вот она вам и копила несчастья впрок, чтобы разом всех свалить.
— И что? — открыл рот Лобанов.
— А то, — Симеон поправил греческую шапку, съехавшую на глаза. — Наши мёртвые нас в беде не оставят, весь мир живых на их плечах стоит, они нас подняли.
— Как это? — насторожился парень.
— А ты подумай. Прадед твой и дед — они для себя ли только жили? А ты — неужто только свой живот беречь будешь и о потомках своих не позаботишься? Все они, усопшие наши, нас помнят. И упасть не дадут. Если всё по чести делать, по вере христианской.
Неожиданно поп рассмеялся.
— Знаешь, брат Кирьян, наложу-ка я на себя епитимью за вчерашнее сквернословие. Ох, и поганые же слова мы с тобой вчера говорили.
— Бздеть — не срать, штаны снимать не надо, — подмигнул Кирюха.
Молодые люди расхохотались, и тарантас побежал быстрее.
В лесу, как в воде, отражалось небо, и казалось, будто деревья стоят голубые.