Наша старая добрая фантастика. Создан, чтобы летать - Страница 241

— Не волнуйся, голубка, все будет хорошо, пусть детишки порадуются. Раз, два, три, елка зажгись!

Неудача.

Через весь зал, скользя по мастике, мчится к розетке уборщица. Она кивает старику и, когда тот, свалив вину на злополучного серого волка, опять кричит: «Елка, зажгись!», втыкает вилку в розетку.

Слышится треск, летят искры, и детский сад погружается во тьму.

— Пробки сгорели! — ахают родители.

— Это не пробки! — слышится голос многострадальной музыкальной руководительницы. — Это Дедушка Мороз расскажет в стихах о своем путешествии.

В это время два знающих папы, зажигая спички, отправляются в коридор к пробкам.

— Почему в стихах?! — возмущается в темноте старик. — Я точно помню, что не в стихах… или в стихах?

Он нащупывает стул, распахивает халат и пускается по течению:

— Какие уж тут стихи, детки… Тут стихами не передашь! Трудное было путешествие, должен вам сказать, малыши. Я вышел из леса, был сильный мороз. А я, хоть и Дед Мороз, но тоже живой человек, верно? Не возвращаться же назад, когда меня ждут такие хорошие дети. Вот. Как вдруг ко мне из-за елки выбегают мохнатые волки! Садись, Айболит… э-э… не то… Садись, Дед Мороз, верхом, мы живо тебя довезем. Если б не эти добрые волки, тю-тю… не видать вам меня на елке!

Зажигается свет, старик едва успевает запахнуть халат. Музыкальная руководительница оцепенело глядит на клавиши.

— Продолжим утренник, — устало говорит старик. — Где там Вовочка?

— Я!

— Не ковыряй в носике. Давай свое стихотворение.

— И все?

— Ага!

— Дружно поаплодируем Вовочке! — оживает музыкальная руководительница. — Сейчас девочки-снежинки из младшей группы станцуют танец!

Старик умиленно наблюдает, как танцуют снежинки.

— А сейчас станцуют мальчики-зайчики из средней группы!

Пока зайчики танцуют, старик отдыхает.

— А сейчас нам станцует Дедушка Мороз… — музыкальная руководительница смотрит на перепуганного старика и меняет решение. — Нет! Пусть лучше Коленька загадает Дедушке Морозу загадку. Посмотрим, как он умеет отгадывать.

Танцевать, слава богу, уже не надо; зато наступает самое страшное для старика — отгадывание загадок.

Выходит Коленька и загадывает:

«Буратино, что ли?..» — лихорадочно соображает старик.

Наконец догадывается:

— Петрушка! — радостно кричит он.

Коленька смотрит с недоумением, музыкальная руководительница готова разрыдаться.

— Нет, — говорит Коленька.

Старик удручен. Он чувствует, что отгадал правильно.

— Как же «нет», как же «нет»?! — суетится он. — Петрушка, точно! Могу поспорить.

— Да нет, все правильно, — обижается Коленька. — Но ты должен был сначала не угадать. Надо было сначала ответить «лягушка», потом «подушка», а потом уже ты должен был угадать. Такая игра, понимаешь?

— Непонятливый я, — сердится старик. — В следующий раз буду знать.

Утренник близится к концу.

— Дедушка Мороз, а что ты еще забыл? — спрашивает музыкальная руководительница.

— Не помню, что я забыл, — сердится старик.

На этот раз он действует точно по сценарию, хотя и не знает этого. Музрук счастлива:

— Дети, напомним Дедушке Морозу, что он еще забыл! Хором!

— По-дар-ки! — кричат дети.

— Точно! — радуется старик. — Я добрый Дедушка Мороз, я подарки вам принес! Они находятся в этом зале. Сейчас их отыщет моя волшебная палка.

Старик хорошо помнит, где спрятаны подарки. Он торжественно шествует в правый угол, раздвигает родителей, но подарков не находит. Направляется в другой угол, в третий… наконец бредет в последний, четвертый угол. Там у простыни с подарками сидит малолетний шкет и, пуская шоколадные слюни, потрошит кулек с конфетами.

— Идем, малыш, поможешь мне раздать подарки, — устало говорит старик.

В кабинете его ожидали насупленные заведующая и музыкальная руководительница.

— Вы сорвали нам утренник, — сказала заведующая. — Я вам бумагу не подпишу.

— Но я провел утренник до конца, — робко возразил старик. — И потом, я ведь не специалист…

— Это не наше дело! — вспыхнула музыкальная руководительница и разрыдалась. — У меня есть методика, утвержденный сценарий… а вы… Разве это утренник? Это черт знает что!

В кабинет вошли две мамы.

— Мы из родительского комитета, — представилась первая мама. — Мы хотим поблагодарить Деда Мороза. Было очень весело, вы хороший артист.

— Разрешите от имени… — сказала вторая мама и сунула старику кулек с конфетами.

Когда делегация удалилась, музыкальная руководительница перестала рыдать и задумалась, а заведующая поколебалась и подписала бумагу.

Старик быстро переоделся и, как молодой, помчался в отдел дошкольных учреждений. Там его ожидали начальник и конверт с деньгами. Начальник пожал ему руку.

— Детские магазины до скольких открыты? — спросил старик.

— По-моему, уже все закрыто.

— Как? — опешил старик и заспешил в центральный универмаг.

Оттуда он вышел радостный, с пакетиком под мышкой. Оставалось сделать еще два дела, а потом домой.

Он зашел в кулинарию, там было пусто.

— Все продано, закрываем, — сказал мясник, громко щелкая большим навесным замком.

— Мне костей… килограммов пять… а лучше шесть, — попросил старик.

Мясник так удивился, что отложил замок и в придачу к костям нашел пустой мешок и немного мяса.

Старик очень благодарил.

И наконец последнее дело.

Но винарка была уже закрыта.

Старик тихонько постучал.

— Закрыто уже, не видишь?! — взревела изнутри винарщица, но старик так скорбно промолчал, что она впустила его и налила стакан вермута.

Вермут утеплил ему душу.

Вот и все.

Он с теплой душой сел в автобус и поехал в самый дальний район Нефтесеверска. Ему уступили место, он сел у окна и прищурился в темноту. Потом он развернул пакетик и радовался, разглядывая розовую пуховую шапочку и шарфик. Потом автобус опустел, а он все ехал; потом он съел конфетку из подарочного кулька и увидел, что автобус подъезжает к конечной остановке. Он торопливо развязал узел, снял пальто и опять оделся Дедом Морозом. Водитель посмотрел на него и улыбнулся.

Медленно падал снег. Было темновато, но старик легко находил дорогу. Он обошел последний дом, пересек забитый сваями котлован и очутился на опушке леса.

Здесь он тихонько свистнул. К нему подбежали два матерых волка, запряженных в легкие сани.

— Как дела? спросили волки.

— Нормально, — ответил старик.

— Принес что-нибудь?

Старик похлопал по мешку. Волки принюхались и сказали:

— Нормально.

Старик уселся в сани, и видимость растаяла за пушистым снегом.

Ехал он лесотундрой к своей избушке часа два, чуть не замерз. Грелся у газовых факелов.

Его встречали Снегурочка, горячий чай и теплая постель.

Даже Деду Морозу нужно немного тепла.

На свете есть много дыр, и Наира еще не худшая. За овалом окна муть и вихрь, желтая пена мглы, сернистый мрак, сам воздух помещения словно колышется под этим напором, хотя такого не может быть, база загерметизирована не хуже, чем консервная банка, и в ней, кстати, так же тесно. Под боком из аппаратуры Кенига рвется вой и свист, щелканье, лай, кашель, бормотание, щебет, будто в электромагнитных полях планеты трудятся сотни пересмешников, и, закрыв глаза, легко представить себе как стадо взбесившихся камнедробилок, так и хорал неземных голосов. Сквозь весь этот кавардак пробивается мерное титиканье позывных Стронгина. Ох, и неуютно же ему сейчас в вездеходе! Впрочем, весь этот грязно-желтый за окном самум не смог бы перевернуть даже парусник, так разрежен воздух Наири. А, погожих дней на планете немного.