Наша банда - Страница 4

Так вот, полное сведение нашей судебной системы на нет будет, конечно, великим благом для достоинства наших судей, которым не придется больше ронять оное, общаясь с нежелательными элементами населения. Как только мы полностью ликвидируем судебную систему, наши судьи, ныне столь ужасно перегруженные работой, не станут больше, мне хочется верить в это, общаться ни с какими элементами населения вообще. А это даст им досуг, который они смогут посвятить размышлениям и чтению, столь необходимым для поддержания мудрости наших судей на достаточно высоком уровне.

Второй выигрыш, который мы получим, заменив архаичную, медленно работающую судебную систему более современными методами отправления правосудия, таков:

залы судов нашей страны вновь станут восхитительными, вдохновляющими местами паломничества школьников Америки. Фактически, я предвижу тот день, в который родители смогут посылать своих детей на экс курсии в залы суда, не опасаясь, что дети увидят там нечто неподобающее, нечто непригодное для глаз и ушей подрастающего поколения. Я предвижу день, в который не только школьники, но и матери с младенцами смогут гулять по залам суда, разглядывая судей в их восхитительных черных мантиях, судей, избавленных от трудоемкого бремени судебных слушаний, судей, овладевающих мудростью многих веков посредством размышлений и чтения свода законов. Я предвижу день, в который школьники и матери с младенцами на руках смогут сидеть на местах присяжных, как бы присутствуя при настоящем слушании, и припадать, тем самым, к источнику векового величия нашей юридической традиции, во всем ее блеске перешедшей к нам от времен англосаксов.

Но разумеется, мы не в состоянии за одну ночь разгрести юридические завалы, оставленные нам предыдущей администрацией и еще тридцатью пятью администрациями до нее. В результате, несмотря даже на наши усилия свернуть судебную систему, требующую от страны слишком больших расходов и постоянно приводящую ее в замешательство, нам попрежнему приходится сталкиваться в зале суда с людьми, подобными Чарлзу Куртису Флуду и его адвокатам.

Чарлз Куртис Флуд пошел со своим планом уничтожения Америки не в общежития наших распущенных, беспринципных студентов, которым слишком многое сходит с рук. И не к отбросам общества, не к хиппи, не к осквернителям флага из стана левых обратился он с очередным призывом к насилию.

Кого же, в таком случае, спросите вы, пытался он развратить и растлить? Ответ, мои дорогие американцы, прост: бойскаутов Америки! Чарлз Куртис Флуд не только подстрекал их к восстанию, он не только злоумышлял против моральных ценностей несовершеннолетних, он поступил еще хуже: именно он и только он наставил бойскаутов на путь, который привел к трагедии, разыгравшейся вчера в Вашингтоне.

Разумеется, подавляющее большинство американцев согласится со мною в том, что необходимость рисковать жизнями наших доблестных солдат на улицах Вашингтона, округ Колумбия, а не в какойнибудь зарубежной стране, есть трагедия в каком угодно смысле этого слова. Но именно это и произошло здесь, в нашей национальной столице, где наши доблестные солдаты, вооруженные всего лишь заряженными винтовками с примкнутыми штыками, баллонами со слезоточивым газом и противогазами, в течение долгого дня и долгой ночи противостояли почти десятитысячной орде бойскаутов.

Я уверен, всем вам известно, какого рода лозунги и припевки выкрикивали эти десять тысяч бойскаутов на улицах нашей национальной столицы. Я уверен, вы видели плакаты, которыми они размахивали перед телевизионными камерами. Я не собираюсь повторять вам слова, которые были написаны на этих плакатах.

Довольно сказать, что слова эти вполне соответствовали языку и склонностям Чарлза Куртиса Флуда, любимым городом которого является, согласно собственным его писаниям, Копенгаген, Дания, - порнографическая столица мира.

Транспаранты находятся в настоящее время в руках ФБР, чьи лаборатории уже приступили к кропотливой работе по снятию отпечатков пальцев с каждого плаката, а также по взятию с них проб крови с тем, чтобы определить соотношения между непристойностями, напечатанными на каждом отдельном плакате, и группой крови бойскаута, несшего плакат, на котором были напечатаны эти предосудительные слова. Если такие соотношения удастся установить с разумной степенью точности - а мы полагаем, что это возможно, - они, разумеется, станут значительным подспорьем в работе наших органов правосудия.

Мы сможем, в рамках нашей программы "предварительного задержания", отлавливать людей с подозрительной группой крови еще до начала подобных демонстраций, тем самым не позволяя им чинить надругательства над принятыми в обществе нормами приличия, а также над правилами вежливости, благопристойности и хорошего вкуса, священными для подавляющего большинства американцев.

5

Все вы видели газетные заголовки и знаете, что для поддержания закона и порядка нам пришлось убить всего лишь трех из почти десяти тысяч бойскаутов, скопившихся здесь, в Вашингтоне, в ходе их почти двухдневного восстания и угрожавших жизням наших доблестных солдат. Это сводится всегонавсего к полутора мертвым бойскаутам в день, причем девять тысяч девятьсот девяносто восемь с половиной бойскаутов получили возможность жить полноценной, активной жизнью в первый день и девять тысяч девятьсот девяносто семь с половиной - во второй.

Так вот, я считаю, что, по каким угодно меркам, для кризиса подобного рода показатель потерь, составляющий 0,0003, представляет собой восхитительное свидетельство невиданной сдержанности, которую мы сумели противопоставить ужасной трагедии, подстерегавшей наших солдат. И уж конечно, показатель этот станет великим утешением для всех, кто ненавидит кровопролитие так, как ненавижу его я, раз и навсегда доказав лживость злонамеренных обвинений, согласно которым ответственность за насилие лежит не на скаутах, а на армии. С другой стороны, на мой взгляд, тот факт, что к исходу второго дня погибли всего три скаута, служит достойным свидетельством проявленной нами необходимой твердости, которую мы всегда стараемся сочетать с невиданной сдержанностью.

Да, я тоже питаю глубокое сочувствие к семьям трех бойскаутов, убитых здесь, в Вашингтоне. Я тоже отец и очень хорошо знаю, какую важную роль способны сыграть в карьере человека дети - да кстати, раз уж об этом зашла речь, и жена тоже. Могу сообщить вам, что я, жена и две наших восхитительных дочери подготовили письма соболезнования не только для трех, а для многих и многих погибших детей, намереваясь отослать их при первой же возможности. В продолжение всего кризиса я, пользуясь специальной "горячей линией", поддерживал постоянный контакт с моргом, расположенным здесь, в Вашингтоне, а также с другими моргами страны, и если бы возникла необходимость отправить не три, но три тысячи таких писем, то, уверяю вас, я и моя семья позаботились бы о том, чтобы слова соболезнований изошли из Белого дома еще до того, как остынут тела погибших. С гордостью могу сказать вам, что моя жена и дочери готовы были трудиться всю ночь только ради того, чтобы семьи, не столь счастливые, как наша, получили в час испытаний хотя бы малое утешение. В дальнейшем мы собирались также регулярно поздравлять этих людей с Рождеством.

Так вот, я сознаю, что существуют некие апологеты восстания бойскаутов, которые пытаются пробудить симпатии общества к трем этим виновным скаутам, указывая, что лишь один из них был скаутоморлом, а двое других "всегонавсего" младшими скаутами низшего ранга. Если как следует нажать на этих апологетов, они, пожалуй, признают, что скауторел представляет собой отлично натренированного и дисциплинированного подростка, способного вести эффективную партизанскую войну, благодаря различным тактикам выживания, которые он должен был освоить, чтобы занять свое ключевое положение в инфраструктуре скаутов. Однако они тут же и спросят: а как же младшие скауты?

Разве могли младшие скауты составить настолько серьезную угрозу национальной безопасности, что их нужно было убить?