Наш величайший дар (СИ) - Страница 40
- Я не принуждаю тебя, Чарльз, - Мистик посмотрела на брата, который вцепился в подлокотники инвалидного кресла, и переглянулась с Эриком.
- Хорошо, - кивнул Леншерр. – Не здесь.
- Вы не можете без этого, верно? – Чарльз посмотрел на них обреченно. – Не можете просто принять нормальную жизнь, не можете остаться, не можете…
- Логан, Питер, выйдите, - попросил Эрик, не оборачиваясь.
- Но-о, - протянул Максимов, вот только Логан уже поднялся на ноги потянул его за собой.
- Надеюсь, здесь есть пиво, - хрипло произнес мужчина, радуясь возможности покинуть сцену этой семейной драмы, и под руку вывел Питера, который явно был не прочь остаться и недовольно скривился, когда Росомаха закрыл дверь в библиотеку.
- Вы оба вернулись в мой дом, только для того, чтобы снова все разрушить? – с тихим гневом и бесконечной болью спросил Чарльз, отъезжая еще немного дальше от сестры и своего друга.
- Разрушить? – Рейвен покачала головой. – Мы лишь продолжаем делать то, что делали прежде. Бороться за наш род.
- А я смотрю, ты хорошо промыл ей мозги и без телепатов, - Чарльз разочарованно посмотрел на Эрика.
- Это не так. И ты это знаешь. Так же, как и то, за что я сражаюсь.
- Только ты сам начал это забывать, – промурлыкала Мистик и посмотрела на Эрика, но не стала развивать эту тему. Не при Чарльзе. Она прекрасно знала, как ее братец может влиять на Леншерра, и если у Магнито и было слабое место, то оно сейчас в этой комнате в своем инвалидном кресле.
- Ты не собираешься нам помогать? – уточнила Мистик.
- Я не ввязываюсь в ваши войны, ни тогда, ни сейчас, - Чарльз до боли вцепился в подлокотники кресла и не сводил взгляда с Эрика.
- Хорошо, как скажешь, братец, - кивнула Мистик, разглядывая Чарльза. – Но ты подумай до завтра. Нам бы пригодилась твоя помощь.
- Я не буду сражаться с вами. Нет. С меня хватило битв.
- Но война не окончена, - не согласился Эрик, словно высвобождаясь из вязкого тумана, в который он угодил, стоило ему остаться здесь с Чарльзом и попробовать ту жизнь, которой у них никогда не будет. И вспомнил, зачем он остался здесь изначально.
- Мы останемся здесь до завтра. Подумай еще раз над моим предложением, - Эрик подошел ближе к Чарльзу, но тот отъехал. – Ты можешь оставаться в школе. Даже отсюда ты можешь помочь нам.
- Я уже говорил тебе…
- Просто, подумай еще раз.
- Он упрям, - заметила Рейвен, неспешно направляясь к выходу. – И у нас совсем нет времени, Эрик.
- Ничего. Это подождет до завтра, – решительно произнес Эрик и посмотрел на Чарльза, по его пустым горящим болью глазам понял, что вряд ли время изменит его позицию.
***
Чарльз не избегал Эрика. Нет. Он просто не мог его видеть. И в голове не укладывалось, что этот самоуверенный, упертый, упрямый…
Чарльз медленно вздохнул и поправил волосы, вновь опустил взгляд на работы учеников, но не мог на них сосредоточиться.
Он успокоился. Уже взял себя в руки, но до чего же кипело в душе возмущение. Сколько бы он ни говорил Эрику, как бы ни объяснял, он не сдвигался с мертвой точки, даже если казалось, что это не так. Он мог быть мягче с самим Чарльзом, даже ласковым, мог доверять ему и понимать его, но всегда оставался в черно-белом мире своих убеждений, и теперь Чарльз видел это как никогда.
Дверь за спиной с тихим шорохом открылась и так же быстро закрылась. Послышался щелчок замка.
- Ты, должно быть, издеваешься, - тихо проговорил профессор, глядя в тексты контрольных работ, которые он взялся проверять, в надежде, что это поможет ему отвлечься от собственных мыслей. Ксавьер резко обернулся.
- Чарльз, - на удивление спокойно сказал Эрик и даже криво усмехнулся. – Я думал, ты уже лег.
- Ты думаешь, после того, что только что было, я спокойно смогу уснуть? – строго спросил Ксавьер и по привычке пригладил уже короткие волосы.
- Но мы же все обсудили. Я понял твою позицию и не стану настаивать…
- А я вот против того, что ты собираешься сделать.
- Я еще ничего не собираюсь делать, - парировал Леншерр, оставаясь спокойным, и начал расстегивать манжеты своей рубашки.
«Точно издевается», - пораженно подумал Чарльз и вцепился в подлокотники своего кресла.
- Я не в настроении, - предупредил Ксавьер, когда Эрик уже снял рубашку, словно специально выставляя напоказ свое сильное тело.
Эрик понимающе кивнул и неспешной походкой спокойного хищника подошел к Чарльзу и встал рядом, оперевшись о спинку его кресла.
- Чарльз, я не хочу, чтобы наши разногласия влияли на… - он пытался подобрать слово, и Ксавьер с любопытством на него смотрел. Любые проявления нежных чувств были для Эрика настолько редки, что их можно было принять за чудо, и Чарльз был единственным, кто видел эту его чувственную, уязвимую сторону. И на языке Эрика это было высшей степенью привязанности и доверия.
- На…? – осторожно поторопил его профессор.
- Отношения, - максимально спокойно ответил Эрик и откашлялся, словно это слово встало у него комом в горле, но Чарльз все же немного смягчился.
- Все хорошо, друг мой, - заверил его телепат, пытаясь успокоиться, и коснулся пальцев Эрика, которыми он вцепился в спинку кресла. На удивление это прикосновение помогло. Тепло кожи Эрика доказывало, что он все еще здесь, а не бросил его, как прежде, хотя, явно собирался сделать это снова.
– Но ты заблуждаешься, если считаешь, что я приму твои суждения или откажусь от своих.
- Хорошо, - кивнул Леншерр, но Чарльз отчетливо слышал в его тоне «это мы еще посмотрим».
Эрик наклонился и коснулся губами щеки профессора, который все еще выглядел недовольным и рассерженным, так очаровательно хмурился, но на сегодня Эрику хватило споров с ним. Следовало бы сгладить углы. Разрядить обстановку, которая вновь накалялась между ними.
- Как насчет, - медленно проговорил Эрик и коснулся поцелуем бледной, изящной шеи Ксавьера, чувствовал, как он напрягается, реагируя на легкую ласку. – Взять у Хэнка ту сыворотку, - с едва заметной ухмылкой произнес Леншерр и прикрыл глаза, глубоко вдыхая запах чая и книг вперемешку с тонким ароматом пота. – И этой ночью, - еще один поцелуй, - все твои иллюзии станут реальностью, - Эрик провел рукой по плечу Чарльза к его ключице и не переставал целовать его шею, распаляясь с каждым касанием. – Чтобы ты чувствовал наяву, когда я закину твои ноги себе на плечи и согну тебя пополам, - жарко произнес Эрик. – Как я буду сжимать твои бедра, как буду целовать их, тебе ведь нравится? Ты такой чувствительный там, - Леншерр прикусил мочку уха Ксавьера, чувствуя, как у него самого уже слишком тесно в брюках – Сможем сделать это стоя. И на твоем столе. Крепко обхватишь меня ногами…
- Я не говорил, что ты вообще можешь остаться на ночь, - внезапно холодно с нажимом произнес Чарльз, и Эрик слегка отстранился, пытаясь понять, что он сделал не так.
- Что? – непонимающе спросил он, выравнивая дыхание.
- Ты хочешь, чтобы я принял сыворотку, чтобы ты мог меня трахнуть? – почти прорычал Чарльз, в одно мгновение напомнил Эрику того самого разгневанного, лохматого, пропитанного болью Ксавьера, которого он встретил в Пентагоне.
- Что? Нет! – возмутился Леншерр. – Ты сказал, что хочешь чувствовать, я предлагаю не играть в твои иллюзии, а сделать все реальным. Это ведь несложно…
- Несложно?! – почти крикнул Чарльз и отъехал от Эрика, развернул кресло к нему, смотрел на Леншерра как на опасного безумца, а в голубых глазах появилась влага.
– Ты хоть представляешь, каково это? Каково мне жить вот так, как сейчас? – он не сводил с Эрика горящего от боли взгляда, а Леншерр просто замер, чувствуя, как волнение приглушает возбуждение, и ждал, пока Чарльз выговорится…
- Принять сыворотку, - Чарльз тихо рассмеялся. – Думаешь, я не хочу этого?! Да я отдал бы снова и снова все эти проклятые способности, все деньги, это поместье, все, лишь бы снова ходить! Снова чувствовать полностью, быть таким, как раньше. Но, знаешь что? Я не могу. Даже… Даже если захочу, - он нервно облизнул губы. – Сделать укол, - он почти шипел и, казалось, что Чарльз сейчас просто взорвется от боли, которая внезапно прорвалась наружу. – Ты думаешь, это все так просто? – Чарльз снова рассмеялся. – Ох, нет, милый мой друг, - произнес Ксавьер. – Сначала я должен неделю сидеть на препаратах, после чего организм подготовится к сыворотке, и тогда начинается настоящее веселье! Не веришь? С первым уколом приходит боль. Та самая, которую ты мне оставил в сломанном позвоночнике, приходят чувства в затекших ногах, болит каждая мышца, и приходится учиться ходить заново. Знаешь, сколько я сидел на сыворотке и просто учился ходить на том, во что превратилось мое тело? Ммм? Есть догадки? Нет? Два месяца! Вот сколько мне потребовалось в первый раз на этой чертовой сыворотке, чтобы суметь ходить и начать бегать, и даже тогда все тело не отпускала боль. А ты знаешь, каково мне без способностей? Какой я беспомощный без них, каково это - остаться в тишине лишь со своими мыслями и воспоминаниями?! Для меня, когда с детства они всегда все были со мной, эти голоса, которые стали частью меня. Привыкать жить без силы на больных ногах. И это еще не все, Эрик! Нет, иначе бы было слишком просто. В теле возникает потребность в препарате. Иначе оно отказывает, волнами накатывает слабость и боль, от которой отключаются ноги и лавиной заполняется голосами сознание. И нужно все больше и больше этой гребаной сыворотки, чтобы быть на ногах. У меня до сих пор на венах видны следы от проклятого шприца! Ты знаешь, каково это - испытывать ломку по этой чертовой сыворотке? Знаешь, чего мне стоит каждый день на ней?! Нет?! Тогда не смей просить меня снова вернуться к этому, только потому, что тебе, видите ли, хочется трахнуть меня в реальности! Словно я и так тебе этого не позволяю! Но тебе мало, да? Не нравится трахать инвалида, который даже кончить с тобой не может?!