Наш величайший дар (СИ) - Страница 36
«Прочь из моей головы!»
- Ты бросил нас. Ты хоть знаешь, как тяжело было матери? Как ей было одной растить детей, сколько раз она отмалчивалась, когда я спрашивал про тебя? А когда я нашел тебя…
- Разочаровался? – жестко спросил Эрик, не обращая внимание на округлившиеся от удивления глаза Чарльза.
- Детей? – негромко переспросил профессор, но его замечание осталось неуслышанным.
- Теперь слушай, я не собираюсь повторять и не нужно мне скулить про тяжелую жизнь, поверь, это ничто по сравнению с тем, через что прошел я, и не вызовет у меня ни сожаления, ни сочувствия, - холодно произнес Эрик, и Питер болезненно нахмурился, напрягся, но не перебивал, хотя, явно хотел. – Я не в силах изменить своих прошлых действий, и нам нужно исходить из того, что есть. Ты мой сын, но я не держу тебя, если тебя это не устраивает, то возвращайся к матери, хочешь семейных отношений, так знай, я не создан для них и для меня семейные ужины не приоритет всей жизни. Ты был в братстве, ты знаешь, за что я сражаюсь, и твое появление этого не изменит.
- Отец… - выдохнул Питер с болью, но с каким-то облегчением, наконец-то позволяя себе так обратиться к Эрику в надежде, что это поможет.
- Хочешь узнать меня – следуй за мной. Сражайся рядом. Это то, что я могу тебе дать.
«Эрик…»
«Молчи»
Питер прикусил губу и покосился на Ксавьера, который неловко наблюдал за семейной драмой и не знал, как можно все это прекратить. Вот только Эрик, похоже, справился.
- Но это не объясняет его, - обвинительным тоном произнес Питер.
- Тебя это не касается, - отрезал Леншерр.
- Как ты можешь…
- Так, давайте мы все успокоимся, - мягко вмешался Ксавьер и тут же пожалел об этом, потому что Леншерр-младший резко к нему повернулся.
- Молчи! Когда ты пришел ко мне просить о помощи, я думал, ты нормальный парень, что хочешь спасти друга из тюрьмы, но ты сам же его туда и засадил. Да! Черт возьми, я видел те документы, отец! – Питер повернулся к Эрику. – Почему… Как ты можешь быть с человеком… С мужчиной, который сам создал клетку для тебя? Почему он тебе дороже, чем мы?!
- Молчать.
- Прошу, успокойтесь, не нужно…
- Чарльз, это правда?
- Только спокойно, мы все обсудим, обещаю…
- Да, правда! – Питер достал из сумки документы, быстро пролистал их и передал отцу свое доказательство.
- Эрик, да… Ну, ты же знаешь, я работал с ЦРУ…
- Все нормально, - перебил его Эрик, и Питер непонимающе посмотрел на него, почти беззвучно выругался.
- Но…
- Это документы за 1963 год. У Чарльза были причины желать мне заключения.
- Но он же…
- Довольно, - холодно произнес Леншерр и швырнул папку на кресло. – И не смей повторять подобных выходок и врываться в нашу спальню, - приказал Эрик и тихо фыркнул, словно рассерженный хищный зверь, широким шагом вышел из комнаты, умудряясь выглядеть грозно и внушительно даже в одном мокром полотенце, которое едва держалось на его бедрах.
- Ты уже успокоился? – осторожно спросил Чарльз, проклиная сбежавшего Эрика, который бросил его голым в спальне с Питером.
- Я не понимаю… - обреченно произнес юноша и рухнул в свободное кресло, не обращая внимание на лежавшую там одежду Эрика.
- Все образуется. Знаешь, ты просто ошарашил его своим появлением, поэтому он был так строг, - попытался поговорить с Питером Чарльз, мысленно призывая друга вернуться. Но стоило коснуться его сознания, как у Чарльза перехватило дыхание от лихорадочного сумбура, царившего в душе Эрика, который уже нашел в рабочем столе Чарльза косячок и нервно закурил, привалившись к раме открытого окна.
- Вот черт… - пораженно выругался Ксавьер, перевел взгляд на Питера и постарался улыбнуться.
- И… давно вы…? - вдруг как-то тихо спросил Питер и посмотрел на Чарльза уже гораздо спокойнее.
- Мы? Ох, нет, мы… - Чарльз запнулся, сам не зная ответ на этот вопрос, но не стал врать. – Он дорог мне.
- И поэтому ты сделал ту поганую тюрьму? – упрекнул Питер и потер виски, залез на кресло с ногами, поджал колени к груди.
- Это сложно. Тогда мне это казалось верным решением. И Эрик прав. Ты не знаешь всей истории и не тебе осуждать, - с совсем иной строгостью сказал Чарльз, глядя на сына своего возлюбленного друга, который совсем поник.
- Питер, - мягко произнес профессор. – Я знаю, что тебе может казаться это все неправильным и ужасным, но… Дай нам с Эриком шанс все объяснить. Мы все можем быть семьей.
- У меня есть семья!
- Я знаю. Прости. Я понимаю, - тут же исправился Ксавьер. – Я пойму, если ты захочешь уйти, но… Ты все еще здесь, значит хочешь здесь быть.
- Он… - Питер неловко пожал плечами. – Мой отец…
- И он тоже хочет тебя узнать, - заверил его Чарльз, радуясь, что Питер не смотрит на него. – Для него это все слишком сложно. Он этого никогда не покажет, но это так. Я могу помочь…
- Чем? – недоверчиво спросил юноша и посмотрел на голого профессора, прикрытого одеялом, тихо хмыкнул и покачал головой, все еще с трудом веря, что это правда, и он сейчас так спокойно разговаривает с любовником своего отца.
- Всем, чем смогу.
- Он ведь не вернется к нам…
- К вам? – осторожно уточнил Чарльз.
- Ага, - Питер вдруг очаровательно улыбнулся и потер глаза, стирая капли влаги, словно их и не было. – К маме, Лорне и Ванде. Ванда - моя родная сестра. И… она тоже умеет делать разные вещи…
- Ох… - у Чарльза желудок сделал уверенное сальто, и голова слегка закружилась, но он заставил себя улыбнуться, – у Эрика есть дочь.
- Да, - Питер словно оживился, сел расслабленнее и, казалось, слишком уж быстро приходил в себя. Возможно, унаследовал от отца и крепость духа, а может, эта его невероятная скорость была не только физической. – И знаешь, было бы круто, если бы он занялся ей. В плане способностей. Мы во всем разбирались сами, но никто из нас не сможет поднять стадион, - он снова хихикнул и, казалось, уже пришел в норму. И это настораживало, было неправдоподобно быстро для шока, который пережил парень. Хотя, это могла быть защитная реакция его сознания.
- Тогда ты в правильном месте, - улыбнулся Чарльз, все еще чувствуя себя чертовски неловко, и попытался сильнее прикрыться одеялом.
- Месте? – не понял Питер.
- Это школа для таких как мы. Здесь учат управлять способностями ну и дают обычное образование.
- Так мой отец запал на учителя? – как-то странно хмыкнул Питер.
- Профессора, - строго поправил Ксавьер и в очередной раз попытался связаться с Эриком, но тот не хотел отвечать на его телепатический зов, да и чувствовалось, что оставшаяся с тяжелых времен травка уже успела подействовать на разум Леншерра.
Питер серьезно посмотрел на Чарльза, и только сейчас профессору показалось, что этот паренек, который помог вытащить Эрика из Пентагона, кажется старше, и взгляд его успел измениться. Если присмотреться, то на жизнерадостном юноше уже виднеется отпечаток влияния Эрика. Он словно бледный шрам рассекает общий образ Питера, и Чарльз невольно вздохнул. Уж кому как не ему знать, к чему приводит близость Эрика.
- Почему вы помогли его поймать? – вдруг спросил Питер, не сводя внимательного взгляда с лица Ксавьера.
Чарльз ответил не сразу, он не знал, как объяснить все это именно Питеру.
Он снова вспомнил тот период, всю ту боль, которая и теперь раздирала его изнутри, пусть уже не так сильно, чтобы хотелось кричать и забыться под действием кислоты и травки. Но тогда ничто не могло это унять, и как же он хотел ненавидеть Эрика. По-настоящему ненавидеть, а не повторять себе это, когда сердце выворачивало от боли утраты, когда во снах он все еще льнул к нему и крепко обнимал, чтобы наутро рычать от гнева и отрицать все те чувства, что оставались в сердце. Тогда любовь было проще называть ненавистью, в надежде что так и станет, ведь после Кубы этому чувству не должно было остаться места в груди. А затем пришли агенты ЦРУ со своими документами и принялись рассказывать про Эрика. Консультировались. Конечно, ведь нужно поймать самого опасного в мире террориста. Чарльз ухватился за эту возможность, вцепился в нее изо всех сил, повторяя себе, что этого монстра нужно запереть, изолировать от людей, его нужно поймать. А сам лишь хотел вновь найти его, снова увидеть, и это, подобно кислоте, разьедало кровь. А затем он узнал о проекте «клетки». Хотя, больше подошло бы «палата».