Нас возвышающий обман (СИ) - Страница 129

- Большое упущение, профессор. Надеюсь, в этом году мы увидимся на рождественском приеме. Леди Се... – новая улыбка, – бабушка будет очень рада.

- Кхм... Буду с нетерпением ждать приглашения.

Слизнорт спрятал в карман платок.

- Профессор, вы знаете пароль.

- Шкура бумсланга.

====== Глава 6. ======

Вся жизнь у него словно с чужого плеча. Одежда, которую в детстве носил – брюки мешковатые, туго перехваченные ремнем, рубашка с застиранным воротом и рукавами до самых пальцев. Теперь вот и кабинет директора Хогвартса. Огромный, чужой... Портреты косятся со стен, брезгливо морщатся. Лишь Дамблдор в раме из позолоченного дуба нет-нет да и подмигнет, очнувшись от стариковской дремы.

Чужая семья – дочь, жена... Покатал слово на языке. Вроде бы нежным должно быть, сладким. Ан нет! Во рту гадко, будто болотной воды хлебнул. А ведь почти поверил – запах выпечки, вечерний чай. Но только не его все это. Ему бы в подвал, к склянкам и котлам.

Чужая любовница... Надо же – сподобился после стольких лет! И ведь даже сейчас от одного воспоминания ноги дрожат. Смог, захотел и... обманулся! Морок, мираж.

Кулак ударил по столу. Портреты зашипели: “Это неслыханно!” Костяшки саднило. Серебряные приборчики, оставшиеся от прежнего хозяина, грустно звякнули, словно жалуясь на свое сиротство. Только вот и он... Хотя, а не пошли бы все! Сейчас у него есть сила, есть власть!

Из глубин памяти глянуло змеиное лицо Темного Лорда. Голос его, свистящий, с придыханием.

- Скажи-ка мне, Северус, а правда, что Люциус спутался с твоей женой?

- Мой Лорд...

- Не пытайся мне врать! Если ты еще хоть что-то смыслишь в окклюменции, то мысли Малфоя – открытая книга. Меня тошнит от того, что в его голове только сопливые бредни.

- Я и не думал утаивать от вас то, что для вас не является секретом.

- Очень, очень хорошо, Северус. Разумно. А это я ценю превыше всего. Чувства – слабость, досадная помеха. Но... я решил, что чувства Люциуса мы сможем обратить себе на пользу.

- Неужели, мой Лорд?

- Я думал, ты умнее. И сам посоветуешь мне это. В моей армии еще ни разу не было обреченных. И я не хочу упускать этот шанс.

- Как пожелаете, мой Лорд.

- Именно так я и желаю. Обреченные – лучшие убийцы.

- Говорят... Никто и не помнит, когда подобные...

- Что ж, пора вспомнить!

- Как пожелаете, мой Лорд...

Спиной к двери, глазами в спину Темного Лорда. Одна мысль – скорее уйти.

- Значит, говоришь, никто не помнит? – воздух и слова со свистом.

- Мой Лорд? – Тело напряглось до боли. Замер у двери.

- Припоминаю, еще в Хогвартсе в запретной секции я отыскал прелюбопытную книгу...

Темный Лорд обернулся: глаза в глаза, стараясь проникнуть в его сознание. Тонкие губы растянулись в улыбке.

- Вижу, тебе уже интересно! – Смех, больше похожий на змеиное шипение. – Из нее я и узнал про обреченных. И знаешь, что любопытно?.. – Долгая пауза. Будь проклята его любовь к театральным эффектам! – Самыми неудержимыми обреченными становятся те, чья создательница мертва.

Неужели он ослышался?

- Так что заранее тебе соболезную, – снова этот шипящий смех. – Ты ведь не против овдоветь.

Не вопрос – утверждение.

Тяжело сглотнул. Чужая жена... или все-таки своя...

- Мой Лорд, я...

- Что ты там бормочешь, Северус? Я думал, ты умнее и твои чувства к этой – как ее звали? – грязнокровке остались далеко в прошлом.

- Лили... – скорее выдохнул, чем прошептал. Во рту пустыня.

- Лили Поттер, – смаковал Темный Лорд. – Поттер. Эта рыжая сука все еще имеет власть над тобой?

Внутри все дрожит. Когда же это кончится?

- Вижу, что имеет. От этой слабости ты так и не избавился. Что ж... – бледная рука задумчиво поскребла подбородок. – Я награжу тебя. Когда ты овдовеешь, я отдам тебе воскрешающий камень. И ты сможешь утешиться в объятиях этой дохлой куклы. Ты ведь всегда хотел только этого.

- Камень... – язык едва ворочается.

- Камень, Северус, камень! А теперь позови Малфоя. Пора нашему другу стать обреченным. О твоей жене мы поговорим позже. У нее еще есть время.

- Крестный! Крестный...

Вздрогнул. Голос Темного Лорда в голове замолчал, глаза различили в полумраке фигурку Лили. Махнул палочкой, раздергивая шторы и впуская в кабинет дневной свет.

- Что... что ты тут делаешь? Как ты прошла?

- Профессор Слизнорт сказал мне пароль.

- Неужто, став деканом, старик перестал накладывать в штаны? С тех пор как... в Хогвартсе установлены новые порядки, он и чихнуть громко боится. А тут разглашение пароля.

- Вероятно, его чувства к леди Селесте...

- А-а! Опять женщины из семейства Мунрок! Вероятно, это мое проклятие...

- Но во мне тоже есть их кровь...

И это ужасно. Потеряв отца, переживет ли она потерю матери? Или он должен попытаться спасти Селену любой ценой? Но камень... и возможность прикоснуться к Лили...

- Зачем ты пришла?

- А разве ты не понимаешь? Ты ничего мне не объяснил! Теперь ты директор...

- Вот именно. Я директор. И ничего не обязан тебе объяснять.

- Весь факультет ненавидит меня. И тебя.

- Неужели даже дражайшая профессор МакГонагалл стала поклонницей культа святого Поттера и отвернулась от своей крестницы?

- Зачем ты так? Только она и Невилл хорошо разговаривают со мной.

- А-а! Мистер Лонгботтом... Истинный рыцарь! Я даже жалею, что глумился над ним на уроках зельеварения... – Как же давно это было! И как тогда было спокойно. Лысый тролль дернул его пойти на поводу у Дамблдора! Что он теперь может сказать девочке? – Ну, хорошо, я займусь этим вопросом.

- Нет! Не смей! Ты сделаешь только хуже!

- Тогда я не понимаю, что тебе от меня нужно.

Обнять бы ее, успокоить. Только права не имеет. Тогда вся сила, все самообладание, вся решимость растает, как туча, уже пролившаяся дождем.

- Не понимаешь?! Ты должен мне рассказать, что происходит. Почему в замке полно Пожирателей Смерти? Как погиб директор? Почему все обвиняют тебя?

- Иди на урок, Лили. За прогул полагается серьезное взыскание. Однажды ты все поймешь.

- Ты это уже говорил! Все не то, каким кажется!

- И только это я и могу повторить. Других слов у меня для тебя нет. Иди на урок!

*

Интересно, это сон или явь? Сколько он прождал ее? А теперь ее губы, пальцы, запутавшиеся в его волосах – ради этого он живет. Нет! Только в эти мгновения он и понимает, что жив. И все остальное неважно.

- Люциус...

- Ты ведь выйдешь за меня? Ты же станешь моей навсегда?

- Люциус!

Вздрогнул, открыл глаза. Нежная ручка лежала у него на плече. Не лежала – трясла!

- Люциус!

И вовсе не была там, где до стона горячо и тесно... Заснул!

- Селена, прости, Мерлина ради!

- Тебя утомило ожидание? – взяла со стола букет. Перламутровые розы, перевязанные синей лентой. Спрятала лицо, до дурноты пьянея от их аромата. Он будил воспоминания и... ненависть.

- Я жду тебя годами. Минуты не значат ничего.

- Ожидание закаляет... Если оно, конечно, не напрасно.

- Только мое терпение не вечно! Ты бесконечно долго дразнишь меня.

- Как и мое, Люциус! Похоже, слово Малфоя – пустой звук. Ты мне обещал...

- Еще одна ночь...

- Нет! Мы так не договаривались.

- А если я пересмотрел условия сделки в одностороннем порядке?

Резко поднялся с дивана, обхватил ее за плечи. Сильнее, чем нужно. Букет хрустко упал на пол, ломая стебли. Развернул к себе лицом, впился в губы.

На мгновение потерялась в его страсти. То, что не живешь, понимаешь именно в такие минуты – когда тело помимо твоей воли рвется жить, отвечая на поцелуй. Сириус... Эта мысль молнией разорвала сознание. Или за окном громыхнуло? Малфой отшатнулся в сторону, будто от удара.

- Показываешь мне свою силу?

- Думаю, в этом нет необходимости. Просто сдержи свое слово. А там посмотрим.