Нас больше нет (СИ) - Страница 2

— Я, — выдавливаю из себя и последние силы направляю на то, чтобы с гордым видом подняться на ноги.

Глава 2. Лера

Он окидывает меня внимательным недоверчивым взглядом, от которого мне не по себе. Мне бы сбежать, но я стою на месте, словно прикованная, и жадно пожираю его глазами.

Мы не виделись три года, а по ощущениям прошел один миг.

Ничего в нем не изменилось за это время. Все тот же короткий ежик, все та же двухдневная щетина, которую он позволял себе отрастить, когда был в отпуске или на выходных. Штаны цвета хаки с множеством карманов, белая футболка, подчеркивающая рельефы его накачанного тела.

Даже кожаный шнурок на запястье тот же.

— С тобой все в порядке? Тебя кто-то обидел? — его голос звучит глухо, взволнованно, как если бы эта встреча поразила его до глубины души, а еще ему было не плевать на меня.

— Хорошо все со мной, — получается даже резче, чем хотела.

Тыльной стороной ладони размазываю по щекам предательскую влагу. Господи, почему мы встретились именно так? Я сейчас в его глазах, скорее всего, выгляжу как жалкая, несчастная, никому не нужная бывшая жена. Почему мы встретились не вчера, когда я вышла из СПА-салона, счастливая и довольная жизнью, в предвкушении предстоящего свидания?

Он сжимает руки в кулаки, напрягается. Я слежу за его взглядом и понимаю, что смотрит он сейчас на мою грудь.

В спешке я оставила в комнате нижнее белье, и теперь через тонкую ткань топа проступают вставшие соски. Давид может подумать, что я возбуждена. Но это все из-за чертовой прохлады. А еще он наверняка решит, что я только что занималась сексом. Видок у меня тот еще. Но это и неплохо. Пусть думает, что мне и без него хорошо.

Я перекладываю распущенные пряди волос на грудь, скрывая ее от глаз Давида, и он от моего движения возвращается в реальность.

— Ну, пока, — стараюсь, чтобы мой голос звучал беззаботно и безразлично. Ни одной эмоции не позволяю просочиться наружу.

Я делаю несколько шагов к такси, проходя мимо застывшего Давида. Каждой клеточкой тела чувствую его близость. Меня бьет крупная дрожь. Я даже не ощущаю боли в ладонях, которые ободрала при падении.

— Лера!

Вздрагиваю от громкого возгласа, но голос принадлежит не Давиду.

— Подожди, Лера!

Я оборачиваюсь, и желание поскорее исчезнуть отсюда увеличивается с двойной силой. Ко мне бежит Леша. Даже не знаю, кого больше не хочу видеть сейчас: его или бывшего мужа. Но точно знаю, что не хочу, чтобы Давид был свидетелем этой сцены.

— Проблемы? — встречаюсь с потемневшим взглядом бывшего.

— Нет, — качаю головой, прикусывая нижнюю губу, отворачиваюсь и перехожу через дорогу. Теперь мои проблемы точно его не касаются. Мы чужие друг другу люди. Никто.

Давид внимательно следит за мной. Его взгляд прожигает мне лопатки. Я договариваюсь с таксистом, но не успеваю сесть в машину. Меня догоняет Леша.

— Лер, ну подожди ты. — Хватает меня, и я резко дергаюсь, освобождая руку от его захвата.

Смотреть на него противно и невыносимо после всего.

— Мне кажется, мы уже все выяснили, — шиплю я зло. О том, как он меня унизил, не вспоминаю. Ему это знать необязательно.

— Детка, ну прости, это было неожиданно. Я хрень сморозил, растерялся. — Он пытается меня обнять, я отступаю в сторону.

Краем глаза замечаю, что Давид направляется к нам размашистым шагом. Дверца его внедорожника осталась открытой, мотор заведен. Выражения лица Давида в темноте не видно.

— Мне кажется, девушке неприятно твое общество, — голос Давида отдается вибрацией во всем теле. В нем скрыты угроза и недовольство.

— А ты еще кто такой? — с неприязнью переводит свое внимание на него Леша, забывая на какое-то время обо мне. — Мы с моей девушкой сами разберемся, кому и что приятно. А ты проваливай, — самоуверенно заявляет он.

На лице Давида появляется кривая усмешка, которая не обещает ничего хорошего. Слишком уж хорошо я знаю бывшего мужа. Все еще с легкостью могу прочесть каждую его эмоцию.

Он проходится по нам изучающим взглядом, останавливается на руке Леши, который все еще придерживает меня за поясницу, пытаясь притянуть к себе.

Взгляд Давида чернеет. В нем проскальзывает недовольство и гнев. Неужели решил, что я нуждаюсь в его помощи? Что сама не справлюсь с Алексеем?

— Руки убрал от нее, — от холодного тона Давида вздрагиваю даже я.

Запоздало понимаю, что не ему решать, кому меня трогать, а кому нет. Он потерял это право три года назад.

Но я настолько поражена этой встречей, что мыслю и действую заторможенно. Поэтому все еще молча пялюсь на него, не в силах произнести ни слова.

— А то что? — Леша выпирает вперед грудь, щетинится при этом, словно желая подразнить Давида, прижимается ко мне еще теснее.

— Поверь, тебе не захочется это узнать, — лениво говорит Леонов, еще на шаг сокращая между нами дистанцию.

— А ты у нас такой смелый, да? Знаешь вообще, кто я?

Ни один мускул не дрогнул на лице Давида. Он все так же смотрел на Лешу снисходительно-насмешливым взглядом. Словно на несмышленого ребенка, который пытается доказать свое превосходство.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Да мне насрать. — Он скрещивает руки на груди, каждая мышца на его теле напрягается.

— У вас все хорошо? — выглядывает из такси водитель, видно, что нервничает. Телефон в его руке разблокирован, он готов в любую минуту вызвать полицию.

— Все просто отлично, — поворачивается к нему Леша. — Не ждите нас, езжайте, я сам девушку подвезу.

— С тобой я точно никуда не поеду, — мне надоедает смотреть на этих двух петухов, и я встреваю в разговор. — Это была наша последняя встреча, Алексей. Всего хорошего, — с нажимом объявляю я в надежде на его понятливость.

Я разворачиваюсь, намереваясь уйти, но Леша не дает. Он ловит меня в кольцо своих рук, прижимает к своей груди спиной и шепчет в самое ухо:

— Детка, ну чего ты завелась? Подумаешь, сдуру хрень сморозил.

Его прикосновения мне неприятны после отвратительной реакции на мои шрамы в спальне.

— А ты у нас, видимо, непонятливый. — Сильные руки Давида рывком отрывают от меня парня, причем так неожиданно, что я негромко вскрикиваю от удивления.

— Ну все, ты меня достал, — рычит Леша и замахивается кулаком.

Но у Давида перед ним преимущество. Он тренированный боец, который много времени потратил на оттачивание своих навыков.

Поэтому он с легкостью перехватывает удар, выворачивая кисть Леши, который вскрикивает от боли.

— Так понятней? — лениво спрашивает у него Давид. — Или еще пообщаемся?

— Да пошел ты, — шипит Леша и снова вскрикивает от боли.

Наконец-то я не выдерживаю. Прихожу в себя.

— Давид, — произношу с упреком.

Его имя из моих уст слетает с трудом. Я так давно его не произносила вслух, запрещала даже мысленно вспоминать его, что становится непривычно. Когда-то такое родное имя стало абсолютно чужим.

Давид поднимает на меня вопросительный взгляд. На несколько мгновений вокруг нас словно все исчезает. Сердце пропускает удар, я с трудом сглатываю собравшуюся во рту слюну.

Давид резко отпускает Лешу, и тот падает на колени. По правде говоря, мне приносит удовлетворение унижение Леши. Потому что мне до сих пор больно из-за его слов.

— Вы что, знакомы? — удивленно спрашивает он, но никто из нас не спешит удовлетворить его любопытство. — Лера?

— Уходи, Леш. Вечер окончен, — безапелляционно заявляю я и кивком указываю в сторону дома, где осталась припаркована его машина.

Он открывает рот, хочет что-то сказать, но натыкается на тяжелый многообещающий взгляд Давида и принимает верное решение — уходит.

А мы с Леоновым остаемся на обочине дороги, все так же не в силах сказать друг другу хоть слово либо оторвать взгляд.

Я даже не прощаюсь с ним. Не считаю это нужным. Просто разворачиваюсь и тянусь рукой к дверце такси.