Нарисуй узоры болью...(СИ) - Страница 42
Вся его доброта, вся эта проклятая ветеринария оказалась просто пустотой для него – может быть, а может и наоборот.
- Я не хочу, чтобы ты был со мной, - прошептала Таня ещё тише, так, что Валялкин вообще ничего не сумел ответить.
Он и не услышал, потому что так было правильно – Гроттер чувствовала себя испуганной и глупой, одинокой и мечтающей о компании, вот только ничего этого не могло стать реальностью.
Она мечтала о том, чтобы спрятаться от Ивана, вот только это не приносило совершенно никакого толку.
Это было очень глупо.
Это было неимоверно странно, и она позволила себе закрыть глаза и расслабиться хотя бы немного, хотя бы на одно мгновение.
Пуппер, мёртвый Пуппер, лежал всего в двух метрах от неё.
И всё. Больше ни одной живой души, только неприятное ощущение глупого слежения за нею. Кто-то смотрел на неё издалека и… И это было жутко.
========== Боль двадцать первая. Лоткова ==========
Кате казалось, что её силы начали ускользать. Ещё совсем недавно у неё была прекрасная возможность прикоснуться к какому-то комку всемогущества, который прятался у неё в сердце и не стремился особо высвобождаться из потока её собственных мыслей, вот только сейчас самообладание окончательно предало девушку, толкая её на какие-то странные, абсолютно нелогичные действия, что могли бы завершиться более чем плачевно и для неё, и для всех остальных.
- Вставай, - совсем тихо прошептала она Ягуну.
Ярко светило звёздами небо, заставляя почувствовать себя невероятно защищённым и свободным в тот же миг.
Её жених всё ещё спал, а Лоткова рассматривала внимательно звёзды на небесах, словно пытаясь понять, насколько их там много. Ей казалось, что всё это, пожалуй, достаточно страшно, и не надо было когда-либо прежде действовать так, как она задумывала, вот только Катя знала, что возвращаться уже некуда, и она должна либо совершить подобное, либо окончательно сдаться и больше не пытаться вернуться в нормальное, более-менее адекватное русло.
Всё это закружилось в отвратительном потоке, поэтому Лоткова просто отогнала от себя глупые мысли и усмехнулась.
Сегодня она будет ближе к победе.
- Вставай, - попытавшись заставить Ягуна подняться, вновь прошипела она ему на ухо, совсем-совсем тихо, заставляя наконец-то проснуться.
Тот глядел на невесту сонными глазами, словно не осознавая, что происходит, а после громко зевнул, словно пытаясь как-то поймать сон за хвост и не позволить ему уйти, и вновь лёг.
- Катя, ты чего? – шёпотом поинтересовался парень. – Давай, ложись и спи, ещё совсем-совсем темно.
- Ты не понимаешь, дурак, - прошипела она ему на ухо, наклоняясь над Ягуном и делая вид, что собиралась его поцеловать. – До тебя банально не доходит, где мы! Это “Тибидохс”, а ты ещё не избавился ни от одного соперника. Таких ленивцев тут просто не выносят!
Лоткова выглядела достаточно злой на первый взгляд, и Ягун мрачно мотнул головой, словно пытаясь понять, что случилось.
Катя сидела, выпрямившись и пустыми глазами глядя куда-то вперёд. Она казалась всё такой же ледяной, как и прежде – Снежной Королевой, о которой он когда-то читал в старой бабушкиной книжке.
Светлые волосы Екатерины буквально притягивали к себе лунный свет и словно сияли изнутри. Складывалось такое впечатление, словно она и вправду колдовала сейчас, а Ягуна этот факт радовал меньше всего на свете.
Ему стало как-то не по себе от одной глупой мысли о том, что, возможно, Лоткову будет слишком трудно контролировать.
- Я должна завершить начатое, - наконец-то прошептала она. – Ты сейчас соберёшь все вещи, которые только можно забрать и которые нам пригодятся, а я сделаю то, что должна сделать.
- Ты с ума сошла? – заметив что-то похожее на нож в руках Лотковой, возмутился Ягун. – Откуда ты это взяла?
- Гломов совершенно не прячет собственное оружие, - равнодушно отозвалась она, бросив на парня презрительный взгляд.
Она сжала нож покрепче в своей слишком хрупкой на первый взгляд ладошке и сделала несколько шагов в сторону Гуни.
Тот спал неимоверно мирно, словно больше ничего плохого с ним случиться не могло – поразительная доверчивость. Склепова была куда более умной и твердила ему, что так нельзя, но Гуня проявлял самостоятельность.
Как же неуместно!
Впрочем, Лоткова была даже рада подобной беспечности. Что плохого в том, что у неё наконец-то появится прекрасная возможность победить и всё-таки сделать то, что она, собственно говоря, нужна?
Те осколки некромагии, которые каким-то образом вошли в её сердце, сейчас упрямо не давали покоя. Они затрудняли дыхание, вызывали желание убивать, причём убивать с огромным количеством крови.
Она должна была это сделать.
Лоткова определила, где у Гломова находилось сердце, поразительно быстро. Занеся нож и постаравшись вложить в удар максимальную силу, она уже собиралась было его ударить, но остановилась.
Нет, это был бы далеко не лучший удар, к тому же, Гуня казался настолько огромным, а она чувствовала себя настолько хрупкой, что это было просто невероятным!
Тем не менее, девушка всё равно не отказалась от собственного отчаянного желания убивать. Она внимательно осмотрела парня и резкими, быстрыми, но сильными движениями ножа перерезала ему горло, а после и запястья, словно надеясь на то, что если тот не умрёт из-за первого ранения, то обязательно погибнет после этого.
Гуня был неимоверно сильным, и Лоткова не понимала, вставал ли он просто потому, что мог это сделать, или, возможно, умер, но это оказалось сокращением мышц.
Она всадила нож ему прямо в сердце.
Попытавшись выдернуть оружие, Катя поняла, что не способна этого сделать, поэтому просто поспешила убежать.
Она не дала Ягуну взять даже флягу с водой, потянула его просто за руку и поспешила убежать куда-то.
Казалось, Гробыня не собиралась просыпаться, но, тем не менее, в этом всём было столько всего страшного…
Та магия, которая сидела в ней чужеродным осколком, радовалась, ощущала неимоверное удовольствие от её отвратительного убийства, но всё остальное в Кате просто не могло подчиниться этому порыву.
Она знала, что так быстро бежать не следовало, что она быстро устанет, но, тем не менее, Кате казалось, что всё прошло чрезмерно тихо, словно Гломов находился под наркозом, и теперь надо было сбежать от Склеповой.
- Ты убила человека!
В голосе Ягуна звучала ненависть и определённый оттенок презрения, и Лоткова лишь ещё более мрачно посмотрела на него, словно собираясь перерезать горло и парню, но только не зная, чем можно это сделать.
- Что? – удивлённо переспросила Лоткова. – Я сделала ещё один шаг к победе, а не убила человека, ты, идиот!
Ягун отпрянул, словно не понимая, откуда вообще взялось у неё подобное обращение, как могла девушка отнестись к нему подобным образом.
Он смотрел на неё широко раскрытыми глазами и не сдвинулся с места, пока Лоткова с силой не дёрнула его за руку, заставляя сорваться с места и не позволяя замереть здесь хотя бы на несколько мгновений.
- Не будь дураком! – прошипела Лоткова. – Ты просто не понимаешь, что я сделала, потому что ты пока что очень, очень глупый!
Он отрицательно покачал головой, словно отказываясь идти следом за девушкой, и та нахмурилась, не зная, как сдвинуть его с места.
Екатерине было неприятно и дурно, она с радостью бы убила и Ягуна, лишь бы ощутить опять тот самый сильный запах крови, который так сильно понравился ей.
Прежде девушка ещё могла контролировать собственные действия, но сейчас всё это превратилось в безумие.
Ей нравилось состояние абсолютного отсутствия контроля над собственным сознанием, это позволяло ей наконец-то почувствовать себя живой, а не просто обыкновенной блондинистой куклой.
- Ты меня полюбил только за добрые словечка и за красивую мордашку? – словно последнее куда-то делось, холодно спросила Катя. – Если нет, то будь добр продолжать любить и сейчас!