Нарисуй мне в небе солнце (СИ) - Страница 1

— Ярик, не уезжай, Ярик! Как же я тут без тебя один…

Всю дорогу от этих слов брата щемило сердце. Поднял на руки, обнял, прижал к себе, поцеловал пухлые детские мокрые от слёз щёчки.

— Я буду приезжать к тебе, Ромка. И ты ко мне, как обустроюсь. Ты жди, ладно? И ты же не один, вон у тебя малые брат с сестрой, мама, папа.

— Так они маленькие совсем, с маленькими не интересно... Я тебя люблю.

Колёса поезда отстукивали свою прощальную песню. Всё старое оставалось позади, в Москве. Дом, родители, братья и сёстры, годы учёбы в школе, а потом в институте, специализация, первая любовь, было уже в прошлом, а впереди новая жизнь в другом городе, на новом месте, где всё зависело только от него. Яр смотрел в окно, ехать-то всего чуть больше часа, ну, может, около двух. За день можно смотаться туда и обратно, да даже работать в пригороде, а ночевать дома. Но это вряд ли.

Он сам выбрал район для жилья, потому и работу туда искать ехал. Солнечногорск как раз то, что нужно. И станция, на которой выходить, называется Подсолнечная. Всё созвучно. Говорят и озеро там красивое, и природа.

Нет, не был там никогда Ярослав. Да вообще особо нигде не был. В Турции один раз, после того, как отец женился на Дашке. Они его с собой брали в отпуск. Это у них свадебное путешествие такое было. Номер соседний с родителем и новой мачехой, пляж, солнце и море. Тёплое, ласковое, необыкновенное.

А Дашка нормальной оказалась и отца любила. Видно же.

За окном мелькали деревья…

Вспомнил, как хотел убежать в лес и затеряться — давно было, лет в двенадцать. Но не ушёл, отца жалко стало.

Ярослав отогнал не самые приятные воспоминания.

Теперь лес воспринимался иначе, манил загадочностью и малиной. Да, очень хотелось малины живой с куста, сладкой и сочной. Как раз конец лета, можно и в лес прогуляться, и малину эту самую найти. Главное, определиться с работой и с жильём. Наверно, сначала с работой.

Вот прямо с вокзала направится в местный отдел Управления здравоохранением. Спросит про вакансии и выберет. Врачей не хватает. А у него и диплом с отличием, и сертификация после ординатуры.

В кармане завибрировал телефон. Достал, посмотрел на определившийся номер матери. Отвечать не хотелось, но мать же, куда деваться.

— Да, мама, доброе утро.

— Ты действительно собираешься уехать? — Она даже не поздоровалась от возмущения. — Яр, что за глупости! Неужели твой отец не хочет найти тебе хорошее место? Или ты просто не можешь жить с ним и его оравой детей? Я ему всё сказала, что думаю. Купил бы тебе квартиру. Отец он или кто. Он обязан, понимаешь…

— Мама, не начинай. Я взрослый. Я сам принимаю решения и благодарен папе, что он мне позволяет определять свою жизнь самому.

— Люди рвутся в Москву. А ты бежишь неизвестно куда. В какую дыру ты собрался? Я твоя мать и я обязана знать, где мой сын.

— Я сообщу, когда устроюсь. Мама, я взрослый. Пойми ты это, в конце концов.

— А на день рождения Кости ты приедешь?

— Будет видно. Не могу ничего обещать. — Ярослав зажмурился, как от боли. Он не хотел продолжать разговор, портить себе настроение, но от неё так просто не отвяжешься, и она мать. Она дала ему жизнь и любит по-своему, наверно…

Он перестал слушать то, что она говорила, изредка поддакивал, но эмоционально просто отключился. Ведь ничего нового, кроме того, что он обязан ей сообщать, делиться, почитать и уважать её, он не услышит. А как можно почитать и уважать человека, который давно стал чужим, хоть и носит это имя — мать? Всё-таки он вышел из себя.

— Мама, я тебя выслушал. А теперь выслушай меня. Я сделаю всё так, как решил. Увидимся — поговорим. Если я буду в городе, то Костю поздравлю.

Она ещё пыталась что-то сказать, но он отключился.

Да, Косте надо что-то купить в подарок. Хотя трудно подарить человеку что-то нужное, когда у него всё есть. С другой стороны, Костя тоже брат сводный, как и Ромка. Но Ромка это Ромка. Он на руках вырос, он родной настолько, что роднее и не придумать.

Телефон снова завибрировал.

На этот раз звонила Лера, его бывшая. Ярослав смотрел на входящий и не отвечал. Зачем? Душу травить? Так он поставил на их отношениях большую жирную точку. Всё оказалось ложью. Все её клятвы, и обещания.

Телефон пришлось выключить.

За окном всё так же мелькали деревья, но Ярослав ушёл в себя и не обращал на них никакого внимания. Позади остался пятьсот восьмидесятый километр и платформа Сенеж, бывшая Лесная. Теперь его станция.

Яр взял дорожную сумку и рюкзак с ноутбуком, прошёл в тамбур. Остаток пути провёл там. Вспоминал всё, что читал об этом месте. Вторая почтовая станция по дороге из Москвы в Петербург. Первые упоминания относятся аж к семнадцатому веку. И название вроде как Екатерина Вторая придумала. Увидела, как солнце из-за горы всходит, воскликнула в восторге: «Боже, какая солнечная гора!», вот и решила, что быть этому месту Солнечногорском.

А ещё Блок тут жил в поместье Шахматово. Вот такое старинное и, судя по названию, гостеприимное место. Настроение улучшилось от предвкушения нового.

Наконец проехали мимо старых водонапорных башен, железнодорожного моста, и поезд, скрипя колёсами, затормозил у двухэтажного здания вокзала с зелёной крышей.

Народ спешил. Нет, совсем не так, как в Москве. Да и люди казались другими, открытыми, что ли.

Яр остановился на привокзальной площади, огляделся. Ему всё нравилось.

Ощущение внутреннего комфорта не покидало.

— Ну, здравствуй, мой новый дом, — про себя произнёс он и направился в сторону остановки автобусов.

Сейчас узнает, как добраться до городского управления здравоохранения. Найдёт работу, а там и о жилье можно будет подумать.

Решил для начала снять комнату, желательно в частном секторе. Чтоб на земле. Никогда не жил на земле. Квартира отца располагалась на третьем этаже старой сталинки с высоченными потолками.

Мечталось же о пении соловьёв, квохтанье кур и мычании коров. Да, вот такой абсурд.

Огород свой хотелось, помидоры с грядки.

Вот в Солнечногорске рядом с больницей и поликлиникой частный сектор был. Ярослав по карте смотрел, и лес рядом, и озеро.

Теперь предстояло мечты сделать реальностью.

Жёлтый автобус, следующий по четвёртому маршруту, довёз его до остановки «Больничный комплекс».

В глаза бросился знак или, скорее, вывеска: «Уважаемые, водители! Данное место предусмотрено для разворота автобусов. Стоянка автотранспорта запрещается», напротив находилась другая остановка, выполненная в восточном стиле из красного кирпича. А рядом с ней стоматологический кабинет. Непривычно и необычно, и людей на улице практически нет.

Ярослав посмотрел на всё это и прошёл в ворота Центральной районной больницы. Перед ним, в глубине парка, возвышалось семиэтажное современное здание. Конечно, с клиникой отца его сравнить было невозможно. Но ведь не в здании дело, а в людях, пациентах. Они тоже разительно отличались, у них не было сверхдостатков. А в остальном всё то же. Болезнь же не выбирает по статусу или содержанию кошелька.

Своё место он видел здесь.

Решительно открыл двери и спросил дежурного, как пройти к кабинету главврача.

У главврача были посетители. Ярославу пришлось сесть в приёмной и ждать достаточно долго. Сначала собеседники за дверью говорили тихо, но со временем перешли на повышенные тона. Женщина кричала, ей отвечали сдержанно, но тоже громко. Затем двери распахнулись, заплаканная посетительница буквально выскочила из кабинета, обернулась и, пригрозив пальцем, выкрикнула: «Вам это так не пройдёт, я буду жаловаться!» И с силой хлопнула дверью, так, что штукатурка посыпалась.