Накануне катастрофы - Страница 16

Теперь работали уже все калибры морских орудий и небо было густо исчерчено светящимися трассами их снарядов да звездным дождем метеоров - раскаленными осколками астероида.

Сражение это, к которому готовились почти целый год, длилось всего несколько минут. Знаменитые самозаводящиеся часы на здании Конгресса в Уайтхаусе не успели еще отсчитать десяти ударов, когда над океаном смолкли и грохот орудий, и разрывы снарядов, и свист осколков. Только светлые прямые полосы простирались теперь по темному небу вдоль траекторий некоторых осколков астероида, влетевших в атмосферу с космической скоростью и сгоревших в ней. Но и их искривляли уже стратосферные течения.

А Уайтхаус все еще находился в тревоге, хотя несомненно было, что главная беда миновала. Горожане знали, что астероид разбили, раскрошили на мелкие части, многие из которых сгорели в атмосфере, а некоторые упали в океан. Ню какая-то часть, однако, достигла все же не только побережья, но и восточных окраин Уайтхауса. Конечно, на эти мелкие осколки и на метеоритную пыль, которая висела еще в воздухе, можно было бы не обращать внимания, если бы не ее радиоактивность.

И жители города, сидя в бомбоубежищах и прочих укрытиях, настороженно прислушивались - не раздастся ли сигнал отбоя. А войсковые подразделения радиационной разведки обследовали уже каждую площадь, улицу, переулок и двор. С помощью различных индикаторов, рентгенометров и радиометров участки, на которых обнаруживалась радиоактивность, тотчас же ограждались. Там, где она отсутствовала или была в пределах допустимой, ставились знаки свободного прохода.

На крышах высоких зданий брались пробы воздуха. То же самое проделывалось в атмосфере с помощью шаров-зондов. К счастью ветер дул в сторону океана и радиоактивная метеоритная пыль не достигала материка.

Отбой был дан только в одиннадцать часов ночи, но движение пока было разрешено не по всем улицам. К площади Независимости, на которой находился ресторан «Космос», путь был свободен. Керри, Джонни и Чарльз Каннинг с женой воспользовались этим и поспешили к давно уже приготовленному услужливым ресторатором свадебному столу.

А в полночь по радио, после сообщения об успешном предотвращении катастрофы, нависшей над Уайтхаусом, диктор торжественно поздравил молодоженов - Керри Хиггинс и Джонни Мунна, свадьба которых была в это время в полном разгаре.

- Празднованием этой свадьбы жизнь нашего города снова входит в свою обычную колею, - торжественно заключил диктор.

Помощник военного министра, все еще находившийся на флагманском корабле, с которого руководил обстрелом астероида, прослушав эту передачу, тяжело вздохнул:

- Хорошо хоть, что сегодня этих истинных патриотов помянули добрым словом, завтра о них уже и не вспомнит никто. Завтра газеты и радио будут прославлять иных героев. Не астронома Джонни Мунна, первым оповестившего об опасности, нависшей над Уайтхаусом, а редактора «Сирены», добившегося небывалых тиражей на раздувании этой опасности. И не тех, кто самоотверженно осуществлял оборону города от космического пришельца, а генерала Хазарда, заработавшего огромные деньги на тайных соглашениях с предпринимателями, выполнявшими наши срочные заказы.

Майор Райт, к которому были обращены эти слова, мог бы добавить к сказанному, что и его, генерала Рэншэла, ждут вскоре неприятности за его слишком уж критический образ мыслей. Поговаривают даже, что заменит его никто иной, как генерал Хазард. Но разве сообщают такие неприятные вещи высокому начальству? И майору Райту ничего больше не оставалось, как согласиться с почти крамольными мыслями Рэншэла.

- Да, вы, конечно, правы, сэр. Но, знаете, что еще меня все эти дни чертовски волновало? Куда же девался этот Дэвис, которого Гоуст с Хазардом заслали все-таки в Россию, хотя они и пытаются теперь всячески замять это дело?

- Почему же интересует вас именно это? - удивился Рэншэл.

- Ну, как же, сэр! Очень ведь непонятно поведение русских. Удивительно загадочный народ!

- А я ничего загадочного в этом не вижу, - спокойно ответил Рэншэл. - Они просто очень трезвые люди с хорошим политическим чутьем. Дэвис этот давно, видимо, попал в руки их контрразведки. Но они не стали поднимать из-за этого шума в условиях сложившейся обстановки. Да, видимо, и не так уж опасны были для них эти нейтронные детонаторы.

- Так вы, значит, все это дело с «Эн-Джи» считаете авантюрой?

- Вне всяких сомнений, - убежденно заявил Рэншэл. - Все, к чему бы ни прикоснулся генерал Хазард, - всегда попахивает авантюрой. Я положительно не верю в его «Нейтронные детонаторы». Да если бы даже они и были созданы, применение их все равно не принесло бы никакого практического эффекта. Русские не держат ведь запасы своих атомных бомб в одном каком-нибудь месте. Не говоря уже о том, что проникнуть к этим запасам не так-то просто, взрыв какой-нибудь из их атомных баз ничего не дал бы нам, кроме очередного международного скандала.

- А знаете, - продолжал после некоторого раздумья майор Райт, - говорят, что этот Дэвис был будто бы болен раком желудка и, попав к русским, тотчас же явился в один из их онкологических институтов, так как русские нашли, кажется, метод лечения этой болезни.

- Думаю, что и эта басня сочинена либо Хазардом либо Гоустом, чтобы хоть как-нибудь объяснить исчезновение своего агента.

…А в это время Чарльз Каннинг произносил очередной тост за свадебным столом в ресторане «Космос».

- Мы уже достаточно выпили за здоровье молодых и можно считать, что здоровье им обеспечено. Нужно выпить теперь и за их счастье, которое зависит не от их только личной судьбы. Предлагаю поэтому выпить за торжество того самого здравого смысла в отношениях между народами, который так блистательно восторжествовал сегодня над безумием.

- А так как восторжествовал он не без нашего участия, - в тон своему редактору весело добавила Керри, - то выпьем и за тех, кто помогает торжеству этого здравого смысла.