Накануне 1941 года. Гитлер идет на Россию - Страница 14

Оставшись сиротой, следующие пять лет своей жизни он назовет «самым печальным временем».

«У живущего в Вене скульптора Пангольцера, по профессии учителя старших классов школы и опытного педагога, он берет уроки по искусству, чтобы не растрачивать попусту время до следующего вступительного экзамена в академию», — пишет Мазер.

А осенью 1908 г. Гитлер во второй раз сдает экзамен. Однако теперь преподаватели-профессора уже не учитывают его контрольные работы по композиции и не допускают к испытанию. Полный провал вынуждает Адольфа заниматься живописью самостоятельно. До середины 1909 г. Гитлер много рисует — по шесть-семь картин (малого формата) в неделю. Как правило, это копирование почтовых открыток и гравюр, изображающих здания «Венского парламента, театра, Французской церкви, других церквей, ратуши, старый мост Фердинанда, замок» и т. д.

«Пейзажи и портреты, — рассказывает о его творчестве Мазер, — картины, написанные маслом, рисунки тушью и акварелью, даже технологически трудная графика (прежде всего гравюры), плакаты и иллюстрированные тексты для рекламы, например косметики, обуви, кремов для чистки обуви, дамского белья и даже архитектурные консультации, соединяются в нерегулярной последовательности».

Его привлекательные картины, нарисованные акварелью, продавались достаточно быстро, чем и улучшали его скудный бюджет. Что самое интересное, покупателями картин молодого Гитлера чаще всего были евреи.

Вернер Мазер пишет: «Перед началом Первой мировой войны Гитлер живет как в Вене, так и в Мюнхене с целью стать архитектором, но то, что он проектирует в эскизах, планирует и обдумывает в чертежах, отражает венский период и его негативное отношение к этому городу».

Сам же Гитлер позднее утверждал, что «если бы не началась война, то я определенно стал бы архитектором, может быть, даже одним из первых архитекторов, если не первым архитектором Германии».

Следует отметить, что в то время Адольф был еще очень робким человеком, боялся обратиться к любому, кто, по его мнению, был выше него на социальной лестнице. А уж выступать, даже перед несколькими слушателями, он не решился бы ни за что.

Весной 1913 г. (ему 24 года) Гитлер покидает Вену и переезжает в Мюнхен. В этом городе он живет в страхе «опуститься до уровня люмпенов, обитателей домов для бедных или пролетариев». Впоследствии он писал о Вене: «Мне стал противен этот расовый конгломерат австрийской столицы, противна эта смесь народов — чехи, поляки, венгры, русины, сербы, хорваты и т. д., а между всем этим вечная опухоль человечества — евреи и снова евреи. Этот гигантский город стал мне казаться чем-то вроде воплощения кровосмесительного греха…»

В Мюнхене же, по мнению его биографов, Гитлер «не был совсем уж несчастлив», испытывая в глубине души любовь к этому городу благодаря «чудесному союзу первобытной силы и тонкого художественного настроения». Здесь он продолжает рисовать, считая себя плохим художником. Но тот же Вернер Мазер указывает: «Немало великих художников оставили после себя картины и эскизы хуже, чем у Гитлера. То, что Гитлер не создал по-настоящему значительные произведения изобразительного искусства, отличает его, однако, в основном от художников, которые нашли свое прочное место в истории искусства».

Между тем именно мюнхенский период Гитлер назовет самым счастливым в своей жизни. Впрочем, в ту пору он живет в одиночестве, избегая тесных контактов и дружбы, проводя время за чтением книг и газет, и, как всегда, рисует.

За свой труд Гитлер получает 100 марок в месяц, значительную по тем временам сумму, ведет богемную жизнь, изысканно одевается, впечатляя своих клиентов интеллигентностью и особым вкусом. Тогда же его портной, некий Попп, отметит в нем личность, «способности которой дают основания для больших надежд».

Но вот размеренную жизнь должен нарушить призыв в армию. Иоахим Фест сообщает: «Он хотел увильнуть от прохождения военной службы. Чтобы больше запутать дело, он, явившись в Мюнхен, не только зарегистрировался в полиции как человек без подданства, но и затем неверно указал в автобиографии дату отъезда из Вены: Гитлер покинул этот город не весной 1912 года, как он будет утверждать, а в мае следующего». Все же мюнхенская полиция его нашла 10 января 1914 г., а через восемь дней он получил повестку.

Добившись прохождения освидетельствования «из-за финансовых затруднений» в Зальцбурге в феврале этого же года, Адольф «был признан непригодным к службе в армии, слишком слабым». Но с началом Первой мировой войны он сам подает прошение на имя короля Баварии с просьбой разрешить ему, австрийскому подданному, поступить добровольцем в один из баварских полков. Это было 3 августа. А 4-го он получил предписание явиться в казармы 16-го Баварского резервного пехотного полка «Лист».

В октябре 1914 г. солдат 1-й роты 16-го Баварского полка Адольф Гитлер отправляется на фронт, где его полк участвует в битве на Изере (29 октября), в битве под Иперном (30 октября — 24 ноября). Уже в ноябре Гитлеру присваивают звание ефрейтора, а через неделю (9-го) переводят в штаб полка.

Иоахим Фест пишет: «На протяжении всей войны Гитлер был связным, доставляя приказы из штаба полка на передовые позиции. Эта служба, во время которой ему приходилось полагаться только на самого себя, как нельзя лучше отвечала его характеру одиночки. Один из его тогдашних командиров потом вспоминал о нем как о способном, несколько невоенного вида человеке, который поначалу ничем не отличался от своих товарищей. На него можно было положиться как на добросовестного и, по словам того же источника, твердого человека. Но и здесь он считался чудаком, „чокнутым“, — так единодушно говорили о нем другие солдаты. Часто он сидел „в углу, с каской на голове, погруженный в свои мысли, и никто из нас не мог вырвать его из этой апатии“. Все оценки, а их за эти без малого четыре года набралось довольно много, звучат примерно так же. Оценки эти совершенно банальны, но их бесцветность отражает лишь серость самого объекта».

В декабре 1914 г. (2-го) Гитлера награждают Железным крестом II степени, как раз в период позиционных боев во Французской Фландрии. В битве на Сомме (с 26.09.1916 г.) он получает ранение в левое бедро под Ле Баргом (5.10). С 9 октября по 1 декабря находится в лазарете Красного Креста в Белице. В сентябре 1917 г. его награждают Железным крестом с мечами за военные заслуги III степени за участие в позиционных боях в Верхнем Эльзасе.

В мае 1918 г. Гитлер получает полковой диплом за выдающуюся храбрость под Фонтане (9-го) и знак отличия раненых. В августе (4-го) Гитлер удостаивается Железного креста I степени, за участие в активных оборонительных боях на Марне (с 25 по 29 июля 1918 г.) и наградой «За службу» III степени (25-го).

Следует отметить, что, по мнению командиров, будущий фюрер нацистской Германии считался «осмотрительным, очень смелым и отличным солдатом». Об этом свидетельствуют и его множественные награды и ранения, которые полностью подтверждены документами. «Как пеший связной он был образцом хладнокровия и смелости, как в позиционной войне, так и в маневренной и постоянно добровольно проявлял готовность проносить донесения в самых трудных ситуациях с риском для жизни. После того как были оборваны все линии связи в тяжелой боевой обстановке, лишь благодаря неустанной и самоотверженной работе Гитлера все важные донесения доставлялись, несмотря на трудности. Гитлер получил Железный крест II степени за храброе поведение в битве при Вичаете 2.12.1914». «Я считаю Гитлера достойным награждения Железным крестом I степени», — указывалось в представлении о награждении, поданном обер-лейтенантом бароном фон Годином от 31 июля 1918 г.

Видимо, эта сторона биографии будущего фюрера вполне закономерно придала ему некоторую твердость и сознание собственной значимости. По мнению самого Адольфа, война перевернула его сознание.

Иоахим Фест считает, что «на фронте он понял значение солидарности, получил кое-какие навыки самодисциплины и, наконец, обрел ту веру в судьбу, которая характеризует патетический иррационализм его поколения в целом. Мужество и хладнокровие, проявленные им под шквальным огнем, обеспечили ему довольно высокий авторитет у однополчан. „Если Гитлер рядом, — говорили они, — то ничего не случится“». Кажется, эта уверенность произвела большое впечатление и на него самого, так как явно укрепила в нем ту веру в свое особое предназначение, которую он настойчиво хранил в себе даже в годы неудач.