Найти клад и перепрятать (СИ) - Страница 65

Вот собственно и все мои пожелания. Вам двоим следует сделать выбор переходов, спланировать объем работ по организации застав, закрыть ненужные лазейки, определить количество дежурных на заставах и сколько денег можно будет предложить за такую работу, чтобы им это было бы интересно. Ну и естественно, если заставы придется строить, а не использовать имеющиеся поселки бандитов, то оцените расходы на это строительство. Я так понимаю, для этого лучше нанимать бригады строителей.

— Мне кажется, большинство из того, что ты, Крис, сейчас сказал, делать лучше со следующей весны, — задумался Киррэт. — Сейчас, после нашей зачистки, мы все здесь можем оставить так, как есть, поскольку зимой сюда никто не полезет. А вот к весне мы приготовимся и станем реализовывать твои задумки, с которыми лично я полностью согласен.

— Если все откладывается на весну, то и все мои соображения по людям я приготовлю к тому времени, — рассудил Краст. — Но здесь у меня будут затруднения — слишком неудобно тащить людей из Нелиса или Мирхета на другой край Проклятых гор.

— Так может тебе тоже перебраться куда-нибудь сюда, поближе к нашим переходам? — улыбнулся я. — Осядешь в Крёйцехе. Сколько от него до южных переходов?

— Около четырех сотен километров, — ответил Киррэт.

— Почти рядом, — обрадовался я.

— Да я сам уже начал об этом подумывать, когда узнал о вашем массовом переселении, — почесал затылок Краст. — Придется в Нелисе решить ряд вопросов, а сейчас я пока не готов об этом сказать.

— Думай, время у нас есть, — улыбнулся я.

Сели и Ульен все-таки решили детей, приготовленных для бандитов поставщиками «мяса» попробовать передать местным властям. На Совете мы решили, что будет неправильно их увозить далеко от родных мест. У кого-то из детей могут еще найтись родственники, а других детей лучше не отрывать от привычной среды обитания, культуры, традиций, климата. Поэтому мы не стали их переправлять в горы и сводить с теми детьми, кому довелось пройти через ужасы Проклятых гор. Больше всего нас напрягали возможные проблемы в отношениях между этими двумя группами детей. Одни начнут оскорблять других, называя их «порченными» или «бандитскими подстилками», а те в свою очередь будут рычать на первых «вы не страдали так, как мы, значит, вы не имеете права на то, что мы получаем от воспитателей». Такие конфликты в приюте нежелательны.

И пока барон с графиней отвозили детей в ближайший крупный город, нам предстояло разобраться с последней бандой. За это время разведчики внимательно изучили ее и снова удивили нас своим рассказом. Как оказалось, эта банда больше походила не на банду в классическом понимании этого слова, а скоре на кадетский корпус. Во главе этого образования стоял опытный зрелый вояка, чем-то похожий на нашего Краста.

В качестве свежего «мяса» он себе заказывал исключительно мальчиков. Девчонок он презирал или же просто не знал, как с ними обращаться. В его «корпусе» был очень жесткий порядок и палочная дисциплина, настоящая муштра. Главарь своим рабам постоянно твердил, что вырастит из них настоящих воинов. При этом поиск добычи в опасных зонах он мальчикам преподносил как необходимость обеспечивать свое содержание самостоятельно.

Все мальчики, оказываясь в этом «корпусе», становились курсантами. Старшаков в этой банде назывались сержантами. Ими становились мальчишки, сумевшие выжить в Проклятых горах и заслужить за несколько лет право командовать курсантами и не лазить самим в опасные зоны. Повзрослевшие сержанты становились лейтенантами. И совсем уже зрелые выходцы этого «корпуса», которым перевалило за тридцать, стали капитанами, заместителями командира. Таких в банде было двое. Всего же взрослых бойцов в банде насчитывалось десять: командир, два капитана и семь лейтенантов. Однако следовало серьезно относиться и к сержантам, так как эти подростки за несколько лет нахождения в «корпусе» научились неплохо обращаться с оружием. Таких имелось шестеро в возрасте от 15 до 18 лет. Курсантов насчитывалось около двух с половиной десятков. Но были в банде и «гражданские» — четыре рабыни, обслуживающие офицеров.

Размер банды вроде бы оказался небольшим, но напрягала отменная дисциплина и хорошая выучка в плане боевых навыков. Единственное слабое место наблюдалось у этих бойцов — полное отсутствие боевого опыта. К тому же неизвестно было, что можно ожидать от курсантов. С одной стороны, они подневольные дети, как и в других бандах, но будут ли они безучастно смотреть на происходящее во время штурма, как это происходило в других поселках, или же бросятся на наших бойцов в едином строю с бандитами-офицерами? Их же не просто заставляли работать — им и мозги промывали солдафонской бредятиной!

Краст решил провести штурм днем, когда почти все курсанты во главе с сержантами уходили на поиски добычи, а в казарме оставался только наряд — сержант и два курсанта, занимавшиеся наведением порядка в помещении. Офицеры в банде вели круглосуточное дежурство в поселке и на переходе, а также патрулирование своего района. Естественно, в задачи офицеров входило и взаимодействие с внешним миром, так как командир от этого уже давно отошел. Складывалось впечатление, что главарь банды совершенно не мог вписаться в мирную жизнь гражданского общества и нашел для себя такую форму отшельничества.

По плану Краста отдельные группы отряда должны были обезвредить патруль и дежурный пост на переходе, после чего штурмом взять поселок. Когда со взрослыми наши бойцы разберутся, оставалось встретить возвращающихся с поисковых работ курсантов с сержантами. Расчет был построен на том, что наши бойцы намного более умелые и опытные по сравнению с так называемыми офицерами банды, к тому же мы надеялись на фактор неожиданности. Эта банда хоть и имитировала военизированный образ жизни, но никогда и ни с кем не воевала, если, конечно, не считать редкие стычки с соседней бандой. Поэтому, как мы предполагали, все члены банды могли формально относиться ко всей этой армейской театральщине, считая ее бзиком командира.

Я, естественно, в этом штурме участия не принимал и даже не наблюдал со стороны. Когда же все закончилось, Краст буркнул нам, что никаких затруднений при проведение операции его бойцы не испытали. А сами мужики потом рассказывали, что все эти «офицеры» скорее испытывали изумление и оторопь, когда наши на них нападали, чем пытались сопротивляться. Вот что значит отсутствие боевого опыта! В итоге взрослых удалось повязать без единой царапины и у нас, и у них. И даже командир не стал дергаться, когда в его кабинет ворвались несколько наших и наставили на него свои острые железки. Он только разглядывал их с недоумением и лишь через минуту долгой паузы сумел выдавить из себя: «Вы кто⁈»

Труднее всего пришлось с ребятами. Когда их встретил перед поселком вооруженный до зубов отряд суровых бойцов, все мальчишки испытали немалое потрясение и долго оставались в сильном напряжении. Красту и бойцам нашего отряда пришлось долго детям объяснять суть их так называемого «корпуса», его командира и того, чем они занимались в Проклятых горах. А потом нарисовали перед ними картину их будущего. Краст предложил в Нелисе создать специально под этих пацанов настоящий кадетский корпус, в котором они уже в привычной для себя форме продолжат готовиться к военной службе, но при этом их будут постепенно отпускать психологически, чтобы мальчишки все больше осознавали — на военной службе для них свет клином не сошелся и они могут переключиться на гражданский вариант обучения. Так, со временем, из их голов можно будет вымыть всю ту военизированную дурь, что вбивал им чокнутый вояка-рабовладелец. Ну а тем, кто все-таки останется верным армейскому образу жизни, всегда будут рады в гвардии или полиции графства.