Найти клад и перепрятать (СИ) - Страница 57

— Ты сам вправе выбрать способ убийства, — спокойно пояснил я. — Но если хочешь, чтобы они перед смертью помучились, то я могу посоветовать тебе вспороть им брюхо, чтобы они умирали, копошась в собственной требухе. Именно так я буду убивать бандитов во втором лагере, где я когда-то появился на свет, и где убили мою маму.

— Нет, я просто перережу им горло, — Дерина заметно передернуло от моих слов. — Так можно?

Я лишь пожал плечами, шагнул в сторону и сделал приглашающий жест в сторону бандитов. Один из бойцов, стоявший недалеко от нас, вытащил из ножен острый кинжал и протянул его мальчику. Затем схватил крайнего пленника, поставил его на колени и, схватив рукой за волосы, отогнул голову назад, подставляя тем самым Дерину шею бандита.

— Только постарайся меня не порезать, — спокойно сказал боец мальчику.

Дерин от этих слов вздрогнул и словно очнулся от какого-то состояния транса. Посмотрел на кинжал в своей руке, затем на бойца, на горло бандита. Другой боец, видя затруднения мальчика, подошел к нему и взял из его руки кинжал, а затем медленным движением показал как надо действовать.

— Понял? — спросил мужчина, протягивая Дерину кинжал обратно.

— Да, — ответил решительно мальчик и, собираясь с духом, снова взял кинжал, примерился, мысленно повторяя движение бойца, а затем сильным движением полоснул бандита по горлу.

— Отлично! — сказал мужчина, державший пленника, и толкнул казненного вперед на землю. — Только в следующий раз после пореза сразу отпрыгивай от бандита, а то к концу казни будешь весь в крови.

— Угу, — твердо промычал Дерин и дважды повторил экзекуцию.

После третьей казни я крикнул «Стойте!» и снова повернулся к ребятам:

— Никто не передумал? — спросил я их. — Дерин с вами поделится.

— Я хочу! — решительно воскликнула Ная, сделала шаг вперед и протянула руку за кинжалом.

Дерин опешил от такой прыти девочки, и готов был уже передать ей кинжал, но, увидев, что оружие все в крови, начал суетливо вытирать его своей рубашкой. Увидев эти мучения мальчика, второй боец, показывавший, как надо перерезать горло, достал свой кинжал и протянул его девочке:

— Держи. Он пока чистый.

Дерин отошел в сторону, чтобы не мешать, а Ная стала прохаживаться вдоль трех оставшихся бандитов, разглядывая их по очереди. Затем показала на одного из них и сказала со злостью:

— Этому я хочу выпустить кишки наружу!

К указанному бандиту подошли двое бойцов, содрали с него рубаху и поставили его на колени перед девочкой. Я подошел к Нае, взял у нее кинжал и показал, что нужно делать:

— Режь наискосок. Воткни сюда и, наклонив кинжал рукоятью вперед, с силой веди по диагонали вверх. Этого будет достаточно. Если у тебя не получится с первого раза, я тебе помогу, — сказал я и вернул ей кинжал, отойдя в сторону.

Ная постояла перед бандитом с минуту, настраиваясь и все сильнее сжимая в руке кинжал, а затем резко воткнула его в живот движением снизу от бедра и быстрым рывком прорезала брюшину до самых ребер. «Супер!» — подумал я. — «Как будто всю жизнь резала бандитов!» Затем девочка подошла к следующему бандиту, уже стоящему на коленях и начала наносить ему удары кинжалом от бедра в живот и грудь. Ударив его пять или шесть раз, шагнула к последнему и повторила наказание.

Бойцы, помогавшие детям с казнью, развязали всем бандитам веревки на руках, и оставили их валяться на земле. Тот выродок, которому вскрыли брюхо, еще какое-то время продолжал копошиться в своих внутренностях, но на это никто уже не смотрел, так как все поспешили покинуть место казни. С этим лагерем мы закончили.

«Нянькам» потребовалось некоторое время, чтобы Дерина и Наю привести в порядок, переодев их и отмыв от крови. После чего мы всем отрядом отправились в сторону второго лагеря, до которого идти предстояло не меньше пятнадцати километров.

В пути нас встретил Ник с одним из разведчиков. После короткого совещания приняли решение, что «няньки» с детьми встанут лагерем, не доходя до поселка пары километров, а бойцы сразу же отправятся на зачистку. Мы с Ником пошли вместе с ними как знатоки местности, но в бою участие не должны были принимать.

— По возможности оставляйте бандитов в живых, — попросил я, скорчив хищную рожу. — У нас есть желающие пустить им кровь! И помните, что старшаков в этом лагере быть не должно. Все дети — свежак.

Что и как происходило в лагере, мы с Ником не могли видеть, лишь слышали крики и лязг металла. Когда нас позвали в лагерь, уже было совсем темно. Бандитов оказалось восемь рыл и все были живы.

Детей было десять, из них одна девочка, которая вела себя как робот — абсолютно послушная кукла с полным отсутствием эмоций. Надеюсь, что это у нее такая защитная капсула — когда-нибудь она оттает и все-таки выпустит свою душу наружу. Мальчишки не выглядели зашуганными, а скорее наоборот — смотрели озлобленными зверятами, но не проявляющими агрессии, а лишь осторожно посматривающими на захватчиков, как на своих новых хозяев. Мне не понравился их вид и я отдал распоряжение:

— Мальчишек всех связать и посадить под замок. Утром будем разбираться. Не нравится мне состояние девочки — боюсь мы от нее ничего не узнаем о пацанах. Надо будет тщательнее допросить самих бандитов о детях. Пока не получим информацию о мальчишках, пусть сидят связанные. Ну и самих подростков придется основательно допрашивать.

Покрутившись еще некоторое время в поселке, мы с Ником отправились обратно в лагерь к «нянькам», уведя с собой девочку. И мне, и Нику было неприятно находиться в поселке, не говоря уже о том, чтобы там спать. Даже дом Томы и Цари оказался за несколько месяцев настолько загажен, что, боюсь, Томе плохо станет, когда она увидит, во что превратилось ее бывшее жилище.

Когда утром мы перебрались в поселок, то решили все-таки жить в лагере поблизости, в нескольких сотнях шагов от поселка, поскольку всех наших заметно напрягало это место. Даже бойцы, привычные ко многому, предпочитали спать в нашем лагере, а в поселке находились лишь по работе.

— Тома, среди бандитов есть те, кто убивал Ликусю? — спросил я женщину.

— Да, трое, — вздохнула она. — Всего их было пятеро. Одного убили в пьяной драке на равнине, во время зимовки. Другого убил Миля зимой.

— Что с девочкой? — спросил я

— Не выдержала издевательств, — ответила горестно Тома. — Замкнулась в себе. Такое с девочками часто случается. Но только так они и выживают. Остальные погибают. Больше года-двух никто не выдерживает. Ты бы знал, скольких я за свою жизнь похоронила! А вот такие имеют шанс выжить, уйдя глубоко в себя. Я тоже такая была в первые годы в этих горах.

— О мальчишках она что-то расскажет?

— Вряд ли, — ответила Крейна. — Она перестает говорить, если ее спрашивать о чем-то, что ей больно вспоминать. Она просто замирает и сидит, как истукан. Но тут мы выяснили интересный момент. Пару месяцев назад из банды сбежала еще одна девочка. И Шими говорит, что ее иногда видят издалека. Может тебе, Крис, вместе с Цари и Ником стоит поискать ее? Она как раз может стать хорошим источником информации. Тем более, если мы уйдем, она одна здесь не выживет. Ее имя Кастя.

— Хорошо, мы поищем ее.

— Бандиты говорят, что весной они привезли девятнадцать детей и еще шестерых выкупили у северных соседей, — продолжила Крейна дрожащим голосом. — Но больше половины детей уже погибла. Возможно, разозленные тобой, Крис, бандиты в этом году поначалу особенно сильно зверствовали, срывая свою злость на детях.