Наёмник - Страница 12

Работали врачи быстро и наркоз был замечательный ― Кирк ничего не чувствовал, кроме жуткой досады по поводу своей идиотской затеи с турниром, но против этого медицинские препараты были бессильны. Заштопали его быстро, минут за пять. Раны оказались неглубокими и то ли наркоз хорошо подействовал, то ли они и правда были не очень болезненными, но ван Детчер после этой экспресс-операции всех из примерочной выгнал и оделся совершенно самостоятельно. Уходя к себе в номер Кирк несколько секунд размышлял, можно ли (и стоит ли вообще?..) забирать с собой перчатки для ксиболдинга? Типа на память.

Сувенир, конечно же, получался не очень радостный, но лучше, чем ничего. В части можно будет ребятам показать эти перчатки, наплести что-нибудь, продемонстрировать шрамы... хотя, этого-то как раз лучше и не делать. Но, так или иначе, а перчатки ван Детчер забрал, громко заявив в пустоту примерочной: «реквизировано в пользу десантной бригады!..» У себя же в номере он к перчаткам сразу охладел, пожалел о содеянном и бросил их на пол возле кровати.

Оказавшись в номере, Кирк ван Детчер разделся и встал перед зеркалом. Швы были почти незаметными, но слегка чувствовались. Шрама на горле вообще видно не было. Да какой там шрам?! Так, царапинка крошечная, врачи могли даже и не обращать на неё внимания. А остальные...

— А остальные мы никому не покажем, ― хмуро пояснил своему отражению ван Детчер, и пошёл в ванную.

После душа Кирк нарядился в халат и развалился на кровати. И какого чёрта я подписался на этот турнир, в который уже раз подумал он. Что я этим доказал? Кому доказал? И зачем вообще доказывал?

Доказал я этим, что являюсь полным идиотом, сам себе ответил ван Детчер. Кому доказал? Всем окружающим и, в первую очередь, себе. Зачем доказывал? Вот это уже более сложный вопрос. Просто я, наверное, дорвался до вольной жизни. Первый отпуск за всё время службы ― всё понятно. Хотелось восхищённых взглядов, восторгов окружающих, хотелось показать всем вокруг, какой я весь из себя крепкий орешек, железный десантник, гордость и опора Империи. Ну, будем считать, что показал. Хотя и непонятно, зачем.

Не думал я, что эти глупости меня ещё могут интересовать ― я имею в виду мнение обо мне окружающих. После Ксиона-II, после всех тех долгих месяцев плена (я всегда считал это пленом, да и в документах именно так и записано, хотя на самом деле это было самое настоящее рабство), после всего, что было ― доказывать кому бы то ни было свою крутость, это просто мальчишество.

Крутость свою я уже доказал, усмехнулся Кирк, закидывая руки за голову. Всем доказал ― и ксионийцам, и десантникам, и командованию, и себе самому. Жив я, вот она ― крутость. Самая настоящая. А ещё бóльшая крутость, что из того проклятого рейда на Ксион-II вся моя группа вернулась целая и невредимая... ну, почти невредимая... лейтенант Хоггинс ― лёгкое ранение в руку; сержант Ши Вонг ― потеря двух зубов... или трёх?.. не суть, все живы. Да и я жив остался. А пятерых флаер всё равно поднять не смог бы...

Прозвучал мелодичный сигнал, возвещающий о том, что за дверью гостиничного номера находится гость. Тайнис, подумал Кирк. И эта мысль почему-то вызвала у него неудовольствие. Хотя, если подумать, он сейчас как раз после душа, в халате, в постели даже уже, адреналина в крови ― навалом...

Кирк перекатился на правый бок, дотянулся до пульта и вдавил клавишу. Экран осветился и на нём появилось изображение Ксирс-Тис-Сат.

Вот тебе и раз, подумал Кирк. Ей-то чего здесь понадобилось?!

Он нажал на другую клавишу и отпер дверь. С постели Кирк решил даже и не вставать ― какого чёрта, в самом деле?! Он у себя в номере. У себя дома, можно сказать.

— Ты один? ― спросила Ксирс-Тис-Сат, входя в номер и оглядываясь по сторонам.

— Чего надо? ― грубо спросил Кирк.

А с чего это ему быть вежливым?!

— Ты хорошо сражался, ― Ксирс-Тис-Сат подошла к постели и присела на её край.

Одета она опять была в свои прежние короткие обтягивающие шорты телесного цвета и ярко-синюю балахонистую майку. Глаза ксионийки изучали Кирка с неподдельным интересом.

— Где ты учился ксиболдингу? ― спросила Ксирс-Тис-Сат.

— На Санаранийском плато, ― ответил Кирк.

— Дорого пришлось заплатить за обучение? ― поинтересовалась Ксирс-Тис-Сат.

— Меня учили бесплатно, ― сказал Кирк.

— Плен? ― догадалась Ксирс-Тис-Сат.

— Рабство, ― поправил её Кирк. ― Почти сразу после десантных курсов. Моя третья боевая операция. Я тогда ещё лейтенантом был.

— А сейчас?

— Капитан. Слушай, чего тебе надо, а?

— Я содержу школу, ― сказала Ксирс-Тис-Сат. ― Школу по ксиболдингу. Для людей. Понимаешь, я просто хотела узнать, в какую сумму тебе обошлось обучение. Ну, сам понимаешь ― бизнес, ― она смущённо улыбнулась.

— Узнала? ― спросил Кирк.

— Узнала, ― согласилась Ксирс-Тис-Сат. ― Но это моим ученикам не подходит, ― она продолжала улыбаться и вдруг протянула руку и коснулась пальцами живота Кирка. ― Как ты? Не сильно я тебя?..

— Самое главное уцелело, ― криво улыбнулся Кирк.

— Это хорошо, ― серьёзно ответила Ксирс-Тис-Сат.

— Да?! ― изумился Кирк.

— Да...

Рука Ксирс-Тис-Сат скользнула по животу вниз, задержалась на том месте, куда был нанесён удар перчаткой. Чёрт побери, подумал Кирк. Ему вдруг живо вспомнилась Нис-Тнис-Тсир, точно такой же взгляд (Кирк определил его для себя, как всепожирающий), такие же движения. Нет уж, подумал он. Я и тогда, в плену, отказался, а сейчас-то уж тебе, кошечка, и рассчитывать даже не на что...

— Киска, ― усмехнулся Кирк. ― Давай, иди-ка ты к своему... этому самому... как его?.. не помню. Ладно?

— Ты уверен? ― спросила Ксирс-Тис-Сат.

— Абсолютно, ― ответил Кирк. ― Прости, но я не зоофил.

— А я ― зоофилка, ― грустно вздохнула Ксирс-Тис-Сат, убирая руку и принимаясь поправлять на себе майку. ― Мне очень нравятся люди. Поэтому у меня всё в жизни... так вот... не так, как надо... ― она махнула рукой.

— Ну, вот и иди себе к своей мартышке, ― Кирк и сам не понял, как сорвались у него с губ эти слова. Но сейчас, вспоминая слащавого приятеля Ксирс-Тис-Сат, Кирку иные ассоциации, кроме озвученных, на ум не приходили. И слащавый приятель этот почему-то вспоминался не с Ксирс-Тис-Сат, а с рыжей и зеленоглазой Тайнис.

Что же касается Ксирс-Тис-Сат, то она киркову аттестацию восприняла совершенно спокойно.

— Ему сейчас не до меня, ― невесело усмехнулась она. ― Наши мартышки сейчас в баре, очень мило проводят время.

— Кто? ― не понял Кирк.

— Моя мартышка и твоя, ― пояснила Ксирс-Тис-Сат. ― Ну, эта... рыжая такая.

— В баре? ― тупо переспросил Кирк.

— Ну да, ― кивнула Ксирс-Тис-Сат. ― А ты что, совсем глупый?! Ты что, ничего не понял? Она же просто подставила тебя. Наверное, ты ей слишком много о себе наплёл, нахвастался сильно, ― ксионийка усмехнулась. ― Вот она и решила, что сможет с твоей помощью избавить мою мартышку от меня. Денег у меня много, мартышка бы всё унаследовала, так что... дальше объяснять? ― Ксирс-Тис-Сат рассмеялась.

Кирк промолчал.

— Ты извини, что я это говорю, ― сказала Ксирс-Тис-Сат. ― Не надо было, наверное, ― она поднялась и шагнула к двери. ― И оставлять тебя в живых, наверное, не надо было, ― добавила она. ― Всё равно ничего не получилось... но должна же была я попробовать... ― она пожала плечами и вышла из номера, не закрыв за собой дверь.

— Кошка драная, ― проворчал ей вслед Кирк. ― Зоофилка несчастная... дура...

Настроение, как ни странно, испорчено не было. Кто ему Тайнис, в конце концов?! Случайная женщина, встретились ― разбежались. Ничего особенного. Зато будет, что вспомнить...

Кирк перевернулся на живот и поморщился. Раны слегка давали о себе знать, видимо, кончалось действие наркоза. Врачи уверяли, что больно не будет, и что шрамов не останется... А! Ерунда! Мало у меня шрамов, что ли?! А к боли мне вообще не привыкать...

Дверь осторожно шевельнулась, распахнулась шире. Кирк поднял голову и попытался заглянуть себе за спину ― кого это ещё принесло? Но краем глаза он увидел лишь много рыжего и пышного. И тут же знакомый голос с внезапно опостылевшей интонацией произнёс: