Надежда варвара (ЛП) - Страница 4

Это привлекает ее внимание. Она издает взволнованный звук и выпрыгивает из своих мехов. Я слышу, как двисти танцуют вокруг нее, пока она одевается, а затем, мгновение спустя, они оба уходят.

Наконец-то тихо. Я прижимаю к груди маленькую тунику Шамало и пытаюсь снова заснуть.

Глава 2

ХИМАЛО

— Прими мою благодарность, — говорит мне Эревен, хлопая меня по плечу. Довольный, он смотрит на новую «шкурку» своего дома. — Я не хочу просыпаться посреди ночи с Клэр, снова промокшей насквозь. Моя пара слишком хрупка для этого.

Я рассеянно киваю. Эревен — хороший охотник, но ясно, что его мысли в последнее время сосредоточены исключительно на его тихой паре. Сложно обсуждать это с мужчиной, который недавно расстался со своей второй половинкой, но в словах или мыслях Эревена нет злобы. Он просто счастлив и хочет поделиться своим счастьем.

— Это не проблема. Исправить это было несложно, как только мы сняли кожаный чехол с рамы.

— Ты должен позволить мне подарить тебе мой следующий комплект шкур в знак благодарности, — говорит он мне. — Что тебе нужно? Двисти? Снежный кот? Проси, и это будет твоим.

— Прибереги их для своей пары и своего нового комплекта. У меня больше шкурок, чем часов в день уходит на их обработку.

— Тогда ты должен поесть с нами сегодня, — продолжает он. — Хотя я должен предупредить тебя, что из-за того, что она беременна, моя пара любит, чтобы ее еда подгорала. — Он корчит гримасу, но, несмотря на это, выглядит довольным этой мыслью.

Я поднимаю руку в знак протеста.

— У меня есть сушеные продукты. Я в порядке. — Я бы предпочел съесть копченое мясо, чем проглотить полный рот горячей, подгоревшей плоти, которую так любят люди. — Корми свою пару, а не меня.

Он ухмыляется.

— Хорошо, но следующая свежая добыча, которую я добуду, будет твоей.

Я рассеянно киваю ему, изучая свою работу. Я доволен тем, какой получилась «шкурка» дома. С каждым новым домом мы с Кэшремом совершенствовались в создании «шкурок» для каждого из них. Швы здесь плотные и незаметные. Края туго обтянуты камнем, и даже легкий ветерок не сможет проникнуть внутрь и потревожить хрупкую человеческую пару Эревена. Мы хорошо поработали в этот день, и я горжусь этим. Однако Эревену вовсе не обязательно возвращать мне долг. Я бы сделал то же самое для любого соплеменника.

— Если у тебя есть лишнее мясо, принеси его Айше, — говорю я ему, думая о том, как мельком увидел свою бывшую пару ранее.

Она выглядит исхудавшей, моя Айша, ее глаза ввалились от горя. Я все еще хочу утешить ее, хотя и знаю, что она этого не позволит. Она горда и борется изо всех сил. Наше бывшее совокупление не было здоровым, и я прекратил его, потому что наше совместное страдание было хуже, чем разлука. Я скучаю по ней. Она — мое сердце, но в тот ужасный день много лет назад она потеряла нашу дочь.

Я потерял и свою пару, и комплект.

Я знаю, что она никогда не хотела быть моей парой. Я не кричу, как Харрек, и не легко подбираю слова, как Аехако. Я простой мужчина… но я всегда любил Айшу, даже когда она не знала о моем существовании. Я буду продолжать любить ее, даже несмотря на то, что мы врозь. И я всегда буду заботиться о ней.

Мысли о паре, которую я потерял, портят мне настроение. Я киваю на прощание Эревену и направляюсь обратно к хижине, которую делю с другими охотниками. Это на дальнем конце долины, поскольку все мы ша-кхаи и не страдаем от холода, как люди. Мы живем вместе, чтобы экономить ресурсы, и большую часть времени другие охотники находятся на тропах, а это значит, что я один в доме. Однако в дни плохой погоды, когда все остаются в домах, там становится тесно. Сегодня один из таких дней. Харрек, Таушен, Бек и Варрек находятся в маленьком доме. Бек занят тем, что что-то вырезает, его инструменты разложены вокруг него. Харрек нежится в своих мехах, болтая с Таушеном, в то время как другой работает над заточкой своих копий. Варрек работает над рыболовными сетями, и между всеми ними у меня нет места, чтобы разложить шкуры и поработать над своими собственными проектами. Раздосадованный этим, я хватаю несколько рулонов шкур и свои горшки и несу их через мощеную дорогу к одному из пустых домов без крыши. Здесь холоднее, но я могу разложить все вещи.

И здесь у меня не будет никого, кто мог бы потревожить мои мысли.

Многие в племени не любят выделывать кожу. Это необходимая задача, но она доставляет удовольствие немногим. Это грязная, тяжелая работа, требующая соскабливания шкуры снова и снова, и еще у немногих хватает терпения сделать по-настоящему мягкую, эластичную кожу. Хотя мне это нравится. Мне нравится возможность создавать мягкие, красивые, функциональные вещи для моего племени. Я умею охотиться и ловить рыбу, но я действительно хорош в выделке кожи. Я не против испачкать руки или потратить часы на то, чтобы втирать жир и мозги в кожу. Это позволяет мне думать.

В последнее время мне нужно было совсем немного подумать.

Я раскатываю шкурки, расстилая их на каменной поверхности. Они твердые на коленях, но хороши для приготовления шкурок, и я ставлю свои горшочки на стол и снимаю крышку с одного из них. Шкура, с которой я собираюсь начать сегодня, — это шкура снежного кота. Они меньше, чем двисти, но получающаяся в результате кожа такая же мягкая и деликатная, как задняя сторона комплекта. Этот конкретный кусочек безупречен, и я начисто отскреб его с обеих сторон. Если я все сделаю правильно, из этого получится предмет одежды, который станет предметом гордости его обладательницы. Я представляю себе мою Айшу, прекрасную и гордую, в новом капюшоне или, возможно, тунике, сшитой именно из этого предмета. Я выскребу ее и покрашу для нее, а также сошью ей что-нибудь красивое. Возможно, это заставит ее снова улыбнуться. Мне нравится эта мысль, и я приступаю к работе.

Мои руки гладят шкуру. Сейчас она твердая и негибкая. Она была очищена от меха и плоти, но над ней нужно еще поработать, прежде чем ее можно будет носить. Я достаю свои материалы для обрамления и скрепляю раму вместе, затем натягиваю на нее шкуру, пока она не станет тугой, как барабан. Я направляюсь к бассейну для купания и пользуюсь насосом, который выплевывает горячую воду, наполняя один из своих горшков, прежде чем вернуться в хижину. Вернувшись, я подтаскиваю к себе еще один маленький горшочек с костями и достаю замороженный мозг снежного кота. В ожидании использования он превратился в глыбу льда, и я опускаю его в горячую воду, ожидая, пока он оттает. Когда это произойдет, я размешиваю его в воде и перемешиваю руками, пока не образуется густая клейкая паста. Затем я беру горсть пасты и начинаю медленно втирать ее в один уголок шкуры.

Работа в суровый сезон означает, что на обработку шкур уходит в два раза больше времени. В теплое время года, когда у нас была пещера, я обмазывал всю шкуру мозгами, давал ей настояться, пока раствор не впитывался в кожу, а затем работал над ее размягчением. Из-за того, что здесь так холодно, я не могу оставить мозговое пюре на шкуре, иначе оно замерзнет, вместо того чтобы впитаться. Поэтому я беру небольшие пригоршни и втираю в небольшую часть шкуры, несколько раз проводя по ней руками, чтобы тепло моего тела не дало раствору застыть. Это значит, что я должен работать намного медленнее, но и то, что мои мысли могут обратиться внутрь себя, к Айше.

Я знаю, что она встревожена. Я знаю, что она жаждет получить еще один комплект. Я видел, какими голодными, отчаянными взглядами она смотрит на человеческих самок, особенно на Но-ра, у которой два комплекта. Конечно, она не сделает ничего, что могло бы причинить им вред, но я знаю, что для нее это нелегко. Еще до того, как появились люди, она завидовала только Мэйлак. Теперь кажется, что каждая женщина детородного возраста беременна или носит комплект на руках, и моя бедная пара страдает из-за этого. Я думаю, ей становилось лучше еще до того, как появились люди. Но как только у людей родился первый комплект, она отступила. С каждым новым комплектом, рожденным у счастливой пары, она отступает немного дальше.