Надежда феникса (СИ) - Страница 45

Кабинет Лизы (а ранее ее матери) был просторным. Я сделала здесь небольшую перестановку — поставила стол поближе к окну, оставив за спиной шкафы, картины и прочее, и каждый день любовалась открывающимися мне видами. Только они помогали примириться с реальностью и с тем, что мне каждую минуту хотелось забиться в спальню и больше оттуда не выходить. Увы, я как никто другой прекрасно понимала, что если позволю себе расклеиться, у бабули появится великовозрастной ребенок, за которым тоже потребуется уход, как за Верой. А этого я допустить не могла.

Тем более что Люба тоже хандрила. Она очень остро восприняла тот факт, что мы не возвращаемся, а остаемся здесь. Несмотря на то, что она большей частью, как и мы все, была «в семье», то есть особо близких подруг или парня у нее не было, тем не менее она рассчитывала вернуться.

— Что мы будем здесь делать? Вчетвером? — угрюмо поинтересовалась сестра, когда утром после переезда мы решали на семейном совете, как жить дальше.

— Заниматься восстановлением нашего народа, — ответила я. — Алые сирин должны вернуться в мир.

— И долго будем заниматься?

— Сколько потребуется. Это наш долг.

— Лично я никому ничего не должна, — огрызнулась сестра. — Вы же понимаете, что помимо нас алых сирин больше нет? С какой скоростью, простите, мы должны размножаться, чтобы их возродить?

— Люба! — нахмурилась бабушка.

В ответ Люба демонстративно поднялась и превратила семейный совет в семейный дуэт, напоследок громыхнув дверью.

С одной стороны я ее понимала, поскольку для меня здесь все тоже было непривычно. Не просто непривычно — теперь помимо красоты я видела еще и случившуюся здесь трагедию. С другой — понимала, что только благодаря нам народ алых сирин может возродиться, и он должен возродиться. Чтобы прошлое осталось в прошлом, чтобы трагедия, оставшаяся в забвении, сменилась новыми жизнями, радостью, счастьем.

Несмотря на все то, что я наговорила бабуле, о случившемся я так никому и не рассказала. Прошло уже больше недели, а я не рассказала до сих пор и сама толком не могла понять, почему медлю. Возможно, потому что я все еще слышала его слова: «Я ничего не знал», а может быть, потому что помнила каждый его жест, каждую черточку, каждый взгляд с момента нашего знакомства. Наверное, не будь он в центре всего этого, стань причиной гибели алых сирин кто угодно, чей угодно предок, только не дед Леграна, я бы могла воспринять это менее остро.

Увы.

Сейчас я понимала, какая пропасть раскинулась между нашими народами и между нами. Что с этой пропастью делать, я не знала, да и не была уверена, что нужно что-то делать.

— Рад вас видеть, арэа, — вошедший дракон был подозрительно серьезен, так на первый взгляд и не скажешь, что действительно рад.

— Миранхард! — я поднялась ему навстречу. — Как добрались?

— Оставим церемонии. Для начала объясните, почему вы мне ничего не сказали.

От неожиданности я замерла. То есть он знает, но… если он знает, это может быть только от Феникса?!

— Разумеется, я знаю от императора, — Миранхард словно мысли мои читал. Заложив руки за спину, шагнул ко мне. — Вот уже почти неделю как знаю и все жду, когда же вы мне скажете. Но вы так и не соизволили поделиться.

Неделю? Получается, он сказал ему сразу?!

Дракон покачал головой:

— Я думал, мы с вами друзья, Надежда.

— Конечно, мы с вами друзья! — воскликнула я.

— Тогда почему вы молчали?!

— А вы как думаете?

Я подавила желание обнять себя руками, потому что очень хотелось. Но арэа точно не полагается так себя вести, поэтому я еще больше выпрямилась, напоминая себе натянутую до предела струну, и сказала:

— Вы столько всего для меня сделали, Миранхард. Столько сделали для нас. Переезд, это все… — Я обвела руками комнату, намекая на весь дворец и на все остальное. — Помогли обустроиться. Помогли с проверенными помощниками. Со слугами. Я бесконечно вам благодарна, и эта благодарность гораздо большее, чем просто дружба. Вы для меня член семьи.

— Но? — дракон приподнял бровь.

— Но есть то, о чем мне не хочется говорить ни с кем. О чем мне больно говорить. Понимаете?

Миранхард вздохнул.

— Понимаю. Иногда семья помогает облегчить боль, Надежда.

— Не всегда. И не всю, — я покачала головой. — Если уж мы оба теперь знаем, я бы предложила сменить тему. Например, на цель вашего визита. Простите! Я же не предложила вам сесть!

Дракон улыбнулся:

— Мы слишком резко начали, поэтому и не предложили. Буду честен, мне надоело сидеть, я бы с большим удовольствием с вами прогулялся.

Спустя пять минут мы уже шли по дорожкам, утопающим в густой траве. Знакомый шум водопада и щебетание птиц — после нашего возвращения их здесь стало просто бесчисленное множество, прохладный, бодрящий прозрачный воздух и строгие вершины гор, защищающие мягкость холмов — все это напоминало о нашей первой прогулке на землях алых сирин. На наших землях.

— О цели моего визита, — произнес Миранхард, когда мы отошли от дворца. — В какой-то степени я посланник сегодня, хоть в это и верится с трудом.

— Посланник? — искренне изумилась я.

— Парламентер, — добавил вторую характеристику дракон. — От его императорского величества. Легран знает, что если вы с кем-то и будете говорить, то только со мной. Поэтому он попросил меня об одолжении поговорить с вами. Пригласить на Совет, на котором будет решаться судьба нашего мира и императорской семьи.

Удивляться я уже не могу, а переживать устала. Поэтому сейчас просто уточняю:

— То есть как решаться?

— Легран собирается отказаться от власти и поставить вопрос о новом императоре. Точнее, ставить вопрос уже будем мы все, потому что… — Миранхард не договорил, но в принципе можно было и не договаривать. Потому что я прекрасно понимаю, чем чревато отсутствие императора. Вот только у меня в голове не укладывается, что Легран по своей воле отказывается от того, чем так дорожил. Или я просто слишком плохо его знала?

Как бы там ни было, мне придется туда поехать, раз уж я приняла на себя обязанности арэа. Поэтому я киваю:

— Я буду, Миранхард. Просто скажите, когда.

— Вы даже не представляете, как я рад это слышать, Надежда, — дракон выдыхает с явным облегчением, а у меня это почему-то вызывает улыбку.

— А вы чего ожидали? Что я буду кидаться в вас вазами и так и попрошу передать императору?

— Скорее, что вы разобьете о мою голову вазу и так и попросите передать, — хмыкнул Миранхард.

— Так вот какого вы обо мне мнения?!

— У вас в семье все женщины горячие, — неопределенно пожимает плечами дракон.

— Все? Это вы сейчас о ком? — что-то не припомню, чтобы я била вазы о головы или даже кидалась ими. Кажется, из себя выходила, да, но это было не в присутствии Миранхарда. Который неожиданно перестает смотреть мне в глаза и неопределенно выдает:

— Совет завтра. Назначен на полдень, но можете прибыть немного заранее, чтобы прийти в себя и отдохнуть с дороги. Гостям и сопровождающим будет выделен отдельный зал, где они смогут отдохнуть перед началом.

Это имело бы смысл, если бы мы все здесь по большей части не ходили порталами. Да, на его создание требуется сила, но я пока еще не научилась открывать переходы сама, так что у меня гостит один из придворных магов Миранхарда. Честно говоря, с моей силой у меня пока больше непонятного, чем понятного — еще и по той причине, что моя семья — единственные алые сирин, и учить меня некому. Тем не менее со временем я со всем разберусь, а пока отдых после перехода мне точно не потребуется.

— Я приду точно ко времени, — сообщаю я.

— Вы будете одна? 

— А нужен кто-то еще?

— Арэа желательно появиться с сопровождением. Как минимум с фрейлинами, а лучше со свитой. Я могу вам с этим помочь.

— Благодарю, — искренне отвечаю я, — но откажусь. Вы и так сделали для меня больше чем много, Миранхард. Не говоря уже о том, что я не привыкла делать хорошую мину при плохой игре. Если у меня пока нет свиты и фрейлин, прицепить их к себе и показать всем, что есть — так себе затея. Все теперь прекрасно знают, что в мире осталось четверо алых сирин. Во всех мирах. Я соберусь с силами, и все будет. А пока как есть.