Надежда - Страница 19

Девушка вздрогнула. Женщина бросила на нее строгий взгляд и вопросительно посмотрела на мужа. В руке у нее был нож. Она хотела нарезать хлеба. Мексиканец продолжал спокойно сидеть, как будто ничего не слышал. Лицо у него не изменилось. Помедлив, он сказал:

— Нарежь.

Женщина разрезала хлебец на части. Они жевали быстро, по очереди запивая водой из фляжки.

— Нож дай сюда, — сказал мексиканец.

Женщина кивнула и подала ему нож. Когда съели хлеб, он вскинул на спину узел, продев лямки на плечи.

— Теперь пойдемте.

Девушка взяла на руки маленького, мать — старшего.

— Надо идти быстро, — сказал мексиканец.

И снова они шли. Ветви били их по лицу, ветер свистел наверху между стволами деревьев.

Наконец вышли из леса. Далеко впереди темнела другая большая роща.

— Туда, — мужчина показал рукой.

Второй выстрел застал их уже в этой роще. Взрослые совсем выбились из сил. Руки у девушки одеревенели. Хорошо, что маленький уже выспался и мог теперь держаться за шею. Старший мальчик снова шел сам.

Они присели отдохнуть на ствол поваленного дерева, когда раздался второй выстрел. Совсем близко. Не дальше чем в полутора километрах от них.

На этот раз и женщина вздрогнула. Теперь стало окончательно ясно, что это гонятся за ними. Отдыхать было нельзя. Мужчина встал и прислушался, потом кивнул женщинам, и они пошли дальше. Они шагали так быстро, что старший мальчик вынужден был почти бежать, чтобы не отставать от взрослых. Мексиканец всё время держался одного направления. Он двигался с таким расчетом, чтобы луна была у него слева, за спиной. Но вот луна зашла за тучи. Стало совсем темно. Он шел наудачу, в темные проходы между деревьями.

Они вышли на поляну, когда ветер донес издалека слабый лай собаки. Звук доносился слева, а не сзади. Мексиканцу стало ясно, что он сбился с направления.

На поляне протекал ручей. Они подошли к нему и остановились. Лай собаки раздавался всё ближе. Мексиканец понял, что им не уйти. Он сбросил свой узел и повернулся к женщинам:

— Будем стоять здесь.

Роза спустила маленького на землю. Старший мальчик прижался к матери. Все они напряженно смотрели в темноту леса, откуда продолжал доноситься настойчивый, становящийся всё более громким, собачий лай*.

Неожиданно из леса показалась темная фигура. Мексиканец схватился за нож. Женщина отодвинула мальчиков за спину.

— Вы что, к земле прилипли, что ли? — раздался вдруг мальчишеский голос. — Хотите, чтобы собака ваши штаны попробовала?

Это был Архи. Он быстро подошел к ним и кивнул мексиканцу, как старому знакомому. Тот стоял в напряженной позе с ножом в руках, маленький, недоверчивый.

— В чем дело? — спросил Архи. — Чего вы тут встали? Хьюз с шайкой гонится за вами вовсю. У них овчарка. Я ее по голосу узнал. Знаю тут всех собак на сто километров вокруг.

Мексиканец с женой смотрели на Архи с недоверием, но Роза бросилась к нему. Путая испанские и английские слова, она объяснила, что они заблудились и теперь не знают, что делать.

— Ну и что? — рассудительно сказал Архи, насмешливо глядя на мексиканца. — Я же вам объяснил, чтобы вы шли в лагерь.

— Но мы не успеем! — воскликнула Роза.

— В самом деле, — сказал Архи. — Надо торопиться.

Он схватил платок девушки, который был у нее на плечах.

— Я сейчас запутаю следы. Вы идите, — он толкнул Розу в ручей, — идите по ручью вниз. Всё время по воде, пока не выберетесь из леса. Доберетесь до дороги, а там налево лагерь, в двух километрах. Там спрячетесь. Только не бойтесь.

С платком в руках он бросился к ручью, пересек его и, волоча платок по земле, вышел на другой берег. Мексиканец и его жена смотрели на него ошеломленные.

— Да объясни ты им! — крикнул мальчик Розе. — Объясни, в чем дело.

Девушка повернулась к дяде. С минуту все трое горячо говорили по-испански. Потом мексиканец повернулся к мальчику и сказал несколько слов на своем языке.

— Дядя благодарит тебя, — объяснила Роза.

— Давайте скорее! — крикнул мальчик. — Потом поговорим. Это вам не сенат.

Они спустились в ручей и пошли, по колено в воде, направо. Архи следил за ними, пока они не скрылись в лесу, потом побежал налево, волоча по траве платок.

Около пятнадцати минут поляна оставалась пустой. Потом из леса, заливаясь лаем, выбежала собака и вслед за нею Майк. С минуту они кружились вдвоем потраве.

— Ищи, ищи, — говорил Майк. Он был разгорячен и впал уже в настоящий охотничий азарт.

Хьюз и Данни услышали третий выстрел около пяти часов утра. Они поскакали, обходя рощу, которая была самой большой из тех трех, которые попались им на пути.

Хьюз непрерывно ругался. Данни помалкивал. Он с трудом держался в седле. В руке у него был повод второй кобылы, для Майка.

Майк ждал их на окраине рощи.

— Ну теперь-то они где-нибудь рядом, — сказал он, осматриваясь.

Начиналось утро. Стало светлее.

Они поскакали опять по сжатому кукурузному полю.

— Не могу понять, — говорил Майк, — куда они бросились. Как будто бы шли к большой дороге, а теперь в другую сторону.

— Это они со страху, — хихикнул Данни. — Услышали, что ты стреляешь, и начали метаться.

— Ну, у них еще будет случай защелкать зубами, — пообещал Хьюз, — когда мы спустим собаку.

— Ни черта он не защелкает зубами, этот мексиканец, — сказал Майк. — Я их знаю. Его теперь хоть режь, он и виду не подаст, что ему больно.

— Ничего, ничего, — Хьюз сжал кулаки. — Когда я ему дам одну плюху, он всю гордость потеряет. Вот увидишь! Потащится на работу в сад. Я его еще месяц заставлю поработать, если только будет что делать.

— Тогда будешь должен мне еще сто двадцать, — сказал Данни.

Кукурузное поле поднималось кверху. Собака шла по следу прямо по тропинке.

— За гребнем мы их увидим, — сказал Майк. — Вот будет потеха, когда они оглянутся.

Они доскакали до гребня, остановились и осмотрели. В долине никого не было.

— Что за дьявольщина! Сквозь землю они, что ли, провалились? — сказал Хьюз. — Ну и бегут, — на лошади не догнать.

Они поскакали дальше. Неожиданно собака остановилась. Майк с разбегу чуть не налетел на нее.

Собака металась взад и вперед по тропинке, недоуменно поглядывая на Майка.

— Ну и дела, — сказал он. — Еще ни разу не было, чтобы она со следу сбилась. Ищи, ищи, ну…

Собака, повизгивая, вертелась на поводу. Майк слез с лошади.

— Ищи! Ну, скотина!

Собака, наконец, нашла след. Он вел теперь под резким углом направо, почти назад. Хьюз выругался.

— Значит, они всё-таки бросились к федеральной дороге.

Майк взобрался в седло, и они поскакали по полю назад. Снова спустились в долину и поднялись на пологий холм. Солнце уже показалось из-за горизонта. Было совсем светло.

— Вот они, вот они! — закричал Данни и показал рукой вперед.

В километре от них маленькая группа серых фигурок торопливо двигалась по федеральной дороге.

— Поскакали! — крикнул Хьюз.

— Никак это возле лагеря безработных? — сказал Майк.

— Наплевать.

— Смотри-ка, сказал Майк. — Их вроде больше стало. Пятеро бегут.

Хьюз всматривался в группу бегущих людей.

— Черт возьми, да ведь это мальчишка! Этот Арх или как его там? Он их ведет.

— Ну, мы его тоже выучим! — воскликнул Майк. — Он забудет, как его мать звали.

— Ну, поскакали скорее! — закричал Хьюз.

Они пригнулись к спинам коней и ринулись за мексиканцем и его семьей. Хьюз и Майк впереди, Данни — всё больше и больше отставая от них на своем тяжелом жеребце. Ветер свистел у них в ушах, расстояние между ними и беглецами сокращалось с каждой минутой.

— Ну, так и есть: они вошли в лагерь! — крикнул Майк Хьюзу.

— Ничего, — зарычал Хьюз. — Мы и там их достанем. — Он нахлестывал свою кобылу, которая устала носить всю ночь его стокилограммовое тело.

Они выехали на широкую асфальтированную федеральную дорогу и поскакали по направлению к лагерю.