Начало (СИ) - Страница 20

   Остаток недели проходит в обидах. Мои находки так же быстро истощились, и я, как дурак, постоянно хожу, прислушиваясь к себе в опасении, что только-только разгоревшаяся искорка затухнет.

   Как наркоман ищет дозу, так и я следующие две недели провожу в поисках алексиума. Так много я не копал никогда! Я закончил копать хозяйке выгребную яму. Я выкопал соседу компостную яму. Слух о том, что есть парень, который копает буквально за еду, мигом пронесся по району. Я выкорчевывал деревья. Я перекапывал огороды. Я стал виртуозом лопаты!

   И лишь на исходе второй недели меня отпускает. Искорка источника по-прежнему крохотная, но уже нет ощущения, что вот-вот пропадет.

   Наташка, уже давно простившая мне все прегрешения участливо встречает меня с очередной шабашки:

   - Гешенька, ты как? На вот, творожку поешь. Чайку сделать? - хорошо же я ее напугал, столько заботы.

   - Не надо, сам потом поставлю, - такое ощущение, что Наталья забыла, как звучит мой голос, так сильно она радуется моим словам.

   - Господи, Гешка, ты ж меня совсем напугал! Ходишь, как упырь, впору в могилу загонять! Ты чего так убиваешься-то?

   Ну, вот как ей объяснить? Я ж ей никогда не говорил, что одаренным был. Может она сама о чем-то таком догадывалась, но ни разу не спросила. Хотя Шамана-то мы вместе вытягивали, трудно тут не понять было.

   - Все нормально, Наташ. Это просто с непривычки. Уставал сильно, вот и чуть не надорвался. Больше не буду.

   - Так ведь ты назавтра еще подрядился Кузьминишне колодец копать!

   Ой-ёёёёё!

   - Ну, раз подрядился, значит пойду. Но больше пока работы брать не буду. Как у тебя дела-то?

   Наташка начинает рассказывать про свою аптеку, девчонок, покупателей, а я медленно уплываю в объятия Морфея, опять все прослушав.

   - Горюшко ты моё! - маленькая ладошка ласково гладит меня по отросшим вихрам.

   После колодца Кузьминишны решительно делаю перерыв. Пора, наконец отдохнуть и поговорить с Натальей о наших делах. Да и с алексиумом что-то надо менять. Ладно, пока тепло, а зимой я что буду делать? Лед долбить? Землю грызть? Надо как-то ставить поиск на научную основу, или я так до скончания веков по крупицам восстанавливаться буду, а у меня еще мать лежит.

   Отдохнуть опять не получается. Стоит только мне настроиться на безделье, возникает домохозяйка:

   - Гешенька, к тебе пришли!

   - МарьИванна, никому ничего пока копать не буду!

   - Геша, это просто к тебе знакомый пришел!

   Знакомый? Ко мне?

   Настороженно выглядываю во двор.

   Ну, здравствуй, Григорий Андреевич, давно не виделись!

   Интерлюдия 9.

   Начальник Московского управления ПГБ сжимал белыми от напряжения пальцами трубку телефона и выслушивал все, что думает о нем начальство. Начальство думало о нем плохо. В самом деле, просрать такую простую операцию - это надо было суметь.

   В трубке, наконец, послышались частые гудки отбоя, и Валентин Петрович Зеленый-Гагарин медленно сел в свое кресло. Вытерев накрахмаленным платком выступивший пот, вызвал секретаря:

   - Светлова, Рогова и его группу ко мне через полчаса! Нет, через час! - вначале следовало успокоиться, а то источник начал подозрительно пульсировать. - Ко мне пока никого не пускать!

   Вдох-выдох, вдох-выдох... Успокоиться получалось с трудом. Этак, он может прибить этих баранов, вместо разноса. Тоже, конечно, решение, но какое-то радикальное.

   Вдох-выдох, вдох-выдох... Нет, ну идиоты, как есть идиоты! Так подставить все управление! Теперь от очередных проверяющих отбиваться...

   Вдох-выдох, вдох-выдох... А ведь дело на личном контроле у Милославского было! Бараны!

   Сила пульсировала, не желая униматься. Что ж, есть выход. Закрывшись в скромной комнатке отдыха, примыкавшей к кабинету, Зеленый-Гагарин достал из личного сейфа коробку с заготовками под артефакты. В среде клановых считалось почти неприличным заряжать обычные болванки, это считалось уделом простолюдинов и магов-неудачников, но иногда, когда надо было стравить силу и успокоиться, это занятие подходило лучше всего.

   Вдох-выдох. Сжать бусину заготовки. Вдох-выдох. Представить, как струйка раскаленной плазмы наполняет болванку. Как трамбуется жар в этом смешном кусочке материи. Вдох-выдох. Почувствовать, что объем артефакта заполнен. Вдох-выдох. Оборвать линию подпитки и зафиксировать результат. Самый сложный момент, на котором спотыкаются все неофиты, но генерал проделал это действие практически машинально. Все-таки эта заготовка в его жизни не сотая и даже не тысячная. В сторону.

   Бусина поменяла цвет с грязно-серого на красновато-металлический, что являлось признаком высшей чистоты и наполненности. Поделки клановых отличались от обычного ширпотреба высоким качеством и в свободную продажу обычно не поступали. Энергии в этой бусине теперь хватит, например, на 10 км пути одному тепловозу с нагрузкой. Или еще для каких нужд. Генерал не вникал. Выбрав когда-то для себя путь государственной службы, Зеленый-Гагарин отстранился от клановых дел, получая лишь положенную ему ренту. А такие случайные поделки сдавал по мере накопления клановому казначею за небольшой процент вознаграждения. Хотя был бы он сейчас у себя в поместье, предпочел бы к чертям расхреначить полигон, чем вот так помалу стравливать скопившуюся злость.

   Запала хватило еще на три бусины. Умывшись и выпив приготовленного ординарцем чая, Валентин Петрович понял, что уже никого не убьет, и дал знак пригласить подчиненных.

   - Ну, и как получилось, что четырнадцатилетний юнец обводит вокруг пальца нашу группу захвата?

   - Господин генерал, это просто стечение обстоятельств...

   - Да?! А вот в Петербурге так не считают! О чем меня уведомили со всем тщанием! Вот, берем рапорт: в 18-32 на пульт дежурной группы поступил сигнал от маячка доктора Шаврина. Что делает дежурная группа?

   - Дежурная группа выехала на место сигнала сразу после вызова! - вытянувшись в струнку, рапортовал начальник дежурной группы, чья смена упустила мальчишку.

   - А вот вахтенные на выходе отметили, что группа покинула точку только в 18-41. Часы у них торопятся? Или вы за время пустых дежурств там расслабились?! Небось чаёк-кофеек гоняли, с сестричками любезничали, а?

   Крыть было нечем - рыльце было в пушку. И хоть и менялись группы в госпитале постоянно, все равно дежурство там после трех месяцев ожидания неизвестно чего превратилась в отдых и синекуру. Начальники даже, бывало, в карты разыгрывали это дежурство.

   - Смотрим дальше, доктор пишет, что забалтывал подопечного минут двадцать пять - тридцать, где были вы? Десять минут уже понятно, потеряли на сборах, но дальше-то?

   - Пробки, господин генерал... - рискнул подать голос один из группы.

   - Пробки, значит... в 8-ми кварталах от госпиталя... Ну что ж, давайте посмотрим на карту: от госпиталя до места встречи доктора с нашим бегунком ... так ... примерно два километра. Напомните мне, сержант, сколько там норматив по бегу на 2 км для сотрудников нашего ведомства?..

   - Восемь минут в полной боевой выкладке! - Отрапортовал не вовремя вылезший сотрудник.

   - Восемь минут. В полной боевой выкладке. Капитан Рогов, ваша группа была полной боевой выкладке?

   - Никак нет, господин генерал! В штатском!

   - Значит, не была... Я вынужден отметить крайне низкий уровень подготовки вашего подразделения, капитан Рогов! Я думаю, полгода боевого дежурства в Средней Азии или на китайской границе с одновременным курсом интенсивной физической подготовки помогут повысить этот уровень, не так ли?

   - Так точно, господин генерал!

   - Идем дальше. Доктор, не дождавшись нашей доблестной группы, предпринимает собственные действия, спугнувшие Васильева. Простим доктора, он к тому моменту небось уже отчаялся, что его услышали. Васильев бежит. Как? Пять! Здоровых! Лбов! Которым Родина платит, между прочим, немаленькую зарплату! Не могут поймать! Мальчишку?!! - каждое слово Зеленого-Гагарина гвоздем впечатывалось в мозги присутствующих.