Наблюдай как мужчина, выгляди как женщина - Страница 2

Я стремлюсь помочь своим дорогим соотечественникам. Всем, кого за рубежом называют «русские». Нас, граждан огромной страны России, никто за пределами родины не делит на якутов, татар, калмыков, адыгейцев, русских, армян… Для внешнего мира все мы русские, и это совершенно справедливо. Ведь воспринимаем же мы граждан Великобритании как англичан, хотя население ее весьма неоднородно по национальному составу. Это касается и американцев, и австралийцев, и граждан многих других стран. Нам тоже надо к этому привыкать. Наша страна – едина, мы, ее граждане, живем по одним законам, преодолеваем одни и те же трудности, учимся в школах по одинаковым программам.

И что очень приятно, нам всем – как нации – симпатизируют за рубежом.

Расскажу о недавно произошедшем со мной случае.

Сейчас я живу в Берлине. Ранним утром мы с дочкой вышли выгулять собачку и выпить кофе в соседней кондитерской. Конечно, мы переговаривались на родном языке, улыбались друг другу, шутили, выбирая, что будем есть и пить.

И стоявший за нами господин не выдержал, заговорил.

– Вы русские? – добродушно обратился он к нам.

– Да, – подтвердила я. – Вы понимаете по-русски?

– К сожалению, нет. Просто я подумал, что только русские женщины имеют такое обаяние, несут так много жизни и радости.

Это было невероятно приятно – получать комплименты не просто в свой адрес, но в адрес всех наших женщин.

Несколько лет назад один знакомый итальянец озвучил мне формулу, раскрывающую русский женский характер. Он назвал меня настоящей русской, и когда я поинтересовалась, что он вкладывает в это понятие, услышала в ответ:

– Вечно юная, обладающая большой силой характера, любящая романтику, лишенная страха, имеющая терпение и понимание. А еще: любящая труд и умеющая ценить обращенное к ней добро.

Да, как формула нашего характера – замечательно.

Если бы только все мы соответствовали этому.

Но есть и кое-что другое, о чем я не устаю говорить.

Давайте вместе выделим слова, которые пришли к нам из других языков в качестве обращений к женщинам.

Конечно, одним из первых вспоминается «мадам», подаренное Францией, так же как и «мадемуазель» – барышня.

Мы знаем и свободно используем английское слово «леди», уже не видя в нем ничего чужеродного. Ведь о супруге президента так и положено говорить: первая леди.

Из английского заимствовано «мисс». «Мисс Россия» – вполне прижившееся на русскоязычной почве словосочетание.

Знаем такие иностранные обращения к женщинам, как «сеньора» и «сеньорита», «фрау» и «фройляйн», а какие подарили миру мы?

Ну-ка, попробуем вспомнить.

Не «госпожа» и не «сударыня» – увы.

Однако есть одно русское слово, вполне прижившееся в чужих рубежах.

Слово это БАБУШКА, с ударением на У.

Только не думайте, пожалуйста, что указывает оно на родственницу, отцовскую или материнскую родительницу. Ах, если бы так!

Но обозначает это интернациональное слово русскую женщину любого возраста (его трудно определить), с явно избыточным весом, со скуластым, лишенным способности улыбаться лицом. У бабУшки есть свой стиль одежды. Это шерстяная кофта на пуговицах, обтягивающая внушительный бюст, пуховой платок или шапка (тоже пуховая или – что круче – меховая). Весь облик этого типично нашего существа внушает чужеземцам иррациональный страх. Трудно понять, какие мысли обитают в голове под шапкой. И уж никто не поверит, что и бабУшка была когда-то легконогой девчонкой или мечтательной девушкой, ждущей любви. Она впряглась в заботы, и они ее одолели.

Но представьте, даже эти бабУшки охотно и с радостью возвращают себе женский облик.

Главное – взглянуть на себя со стороны и понять необходимость перемен.

Надеюсь, что книга, которую вы держите сейчас в руках, поможет любой из нас сделать это.

И пусть весь мир забудет о бабУшке как о типичной представительнице русских женщин. Пусть видят в нас витальность, оптимизм, обаяние, способность к творчеству и к поддержке любимого. А таких примеров в нашей истории не счесть. Это и Майя Плисецкая, и Галина Вишневская, и Гала Дали, и тысячи других, знаменитых и не очень, но от этого не менее замечательных женщин.

Мне не дает покоя один мучительный вопрос.

По многим показателям мы должны быть здоровой и крепкой нацией долгожителей, ведь о таких предках повествуют пришедшие из глубины веков сказания и былины. В нашем характере есть большая жажда жизни, неугасимый к ней интерес, мы обладаем быстрой реакцией, легко осваиваем новое, с удовольствием учимся, хитры на выдумку и умеем преодолевать любые трудности.

Чего же нам не хватает?

Почему так катастрофически мала продолжительность жизни нашего народа?

Однажды в Майами, в хорошем курортном отеле я была свидетельницей такой сценки.

Несколько веселых нарядных дам пришли в салон-парикмахерскую, чтобы подправить лак на ногтях. Я ждала своей очереди к маникюрше.

Дамы весело щебетали, вспоминая вчерашние танцы, кто из кавалеров как себя вел и тому подобное. Они подшучивали друг над другом и были явно счастливы.

Я про себя решала, сколько им может быть лет.

Ну, по нашим меркам… Лет шестьдесят с небольшим хвостиком. Вышли на пенсию, переехали на Атлантический океан и вовсю наслаждаются жизнью.

Одеты они были ярко: красные, бирюзовые, оранжевые, желтые, зеленые краски бросались в глаза, вызывая дополнительные эмоции. Серьги, бусы, браслеты – все это блестело, позвякивало, привлекало внимание. Красота, да и только! Не отличаясь особой стройностью и гибкостью, все были оживлены и подвижны.

– Эй, Энни, я же тебе только вчера педикюр делала! Как ты успела лак подпортить? – шутливо спросила мастер.

– Танцевала до упаду! – гордо отвечала Энни, заливаясь смехом.

Как же заразительно они все хохотали, настраивая нас, совершенно посторонних людей, на веселый лад!

Пришла моя очередь. Конечно, молча мы с маникюршей не сидели. Общались вовсю, как и положено женщинам. За время полуторачасовой процедуры обычно мы ухитряемся рассказать друг другу практически всю свою жизнь. Так вот, наобщавшись досыта, я вспомнила о веселых дамах, подаривших столько радости одним своим появлением.

– Сколько же им лет? – поинтересовалась я.

Маникюрша предложила угадать.

Я высказала версию о 65 годах (специально назвала побольше, чтоб уж наверняка).

Моя собеседница рассмеялась:

– Это несерьезная цифра!

– А сколько же тогда? Неужели 70?

– Самой младшей 85! – гордо провозгласила мастер женской красоты. – А самой старшей – 88!

Вот тут я и ахнула:

– Не может быть!

– Я их уже двадцать лет знаю, как сама сюда приехала. У них вся жизнь – в делах, ни минуты не сидят на месте.

Тогда я была просто поражена и сравнивала этих плясуний с нашими хотя бы семидесятилетними бабУшками. Понятно, что тут мы проигрывали по всем статьям.

А ведь они, эти американки, много и, поверьте, тяжело работали всю жизнь. Так принято. Там стыдно быть бездельницами. Но остались женщинами, радующими и глаз, и сердце.

Мне очень хотелось бы этого пожелать всем нам.

Почему же активные люди за восемьдесят в России – огромная редкость?

В чем же наши проблемы? Какого витамина нам не хватает?

Слишком много поколений в нашей стране испытывали разного рода тяготы. Даже если не было голода и особых лишений, моральное давление ощущалось всегда.

Мне иногда кажется, что наши люди не умеют испытывать и ценить маленькие радости. Мы с трудом переживаем состояние счастья, не доверяя ему.

Я уже писала о том, что ощущение довольства и покоя передается от старшего к младшему – от спокойной, умиротворенной матери к мирно набирающемуся сил новорожденному, от сильного надежного отца к беспомощному пока младенцу. И так из поколения в поколение. Но если хоть одно звено в родовой цепочке ослабнет, сломается – беда. Понадобится долгая и осознанная работа по восстановлению разрушенного. И увы – если эта работа не будет проделана большинством, прогноз один: деградация, упадок.