На вершине отчаяния (СИ) - Страница 5

— У меня есть. — Вдруг признался Айк. — Погоди, я принесу.

Эния замерла посреди комнаты и в сотый раз прислушалась к звукам за дверью. Никого. От страха у нее тряслись поджилки, но она была тверда в своем решении как никогда. Она опять прислушалась. Показалось, что кто-то крадется по коридору. Нет, действительно показалось. Тихонько отворив окно, она скинула вниз веревку, скрученную из простыней и занавесей балдахина, и выбравшись наружу стала быстро спускаться вниз. Чтобы ноги не скользили по стене, она осталась босиком, перекинув сапоги через плечо, и сейчас они мешали ей вертеть головой и увидеть что там внизу. Правду говорят, у страха глаза велики. Ей опять почудились какие-то тени. Добравшись до середины второго этажа, на большее веревки не хватило, она прыгнула не глядя, и приготовившись к болезному толчку о ледяные плиты двора упала прямо в чьи-то руки. Она завизжала от страха, но ей быстро заткнули рот, накинули мешок на голову и больно заломили руки за спину. Все это происходило так быстро, что когда она очнулась и попробовала колдовать, на нее уже надели наручники, блокирующие любую магию даже Высшую, и перекинув через плечо, куда-то понесли. Она пробовала вырываться, лягаться, или еще как освободиться. Страх, что она попала к тем, от кого собиралась бежать, сводил ее с ума, умножая силы. А похититель преспокойно нес ее, не обращая внимания на все ее попытки освободиться. Добравшись до ограды, он взял ее на руки и с невиданной легкостью перекинул через трехметровый забор.

«Мне каюк» решила она, летя вниз уже с другой стороны, но уже другие, не менее сильные руки поймали ее, придержали и точно также взвалили на плечо. Рядом мягко приземлился второй, и они перебежками, с небольшими остановками, явно прячась от городской стражи, побежали прочь от замка. Придя в себя от шока, Эния решила сыграть с похитителями злую шутку. Она перекинется зверем, и посмотрим, так ли легко вам будет ее тащить. Но ее попытка не удалась. Превращения не произошло. Хотя она знала, что дар двуликости остался при ней. Она уже перекидывалась туда обратно несколько раз, желая в этом удостовериться. Видимо ее попытка не осталась без внимания, так как тот, кто поймал ее у стены и сейчас шел сзади злорадно хихикнул.

Шли долго. У нее успели замерзнуть пятки, а потом вдруг в голове зашумело, ее окутало тепло, и изменились звуки. Ее занесли в закрытое помещение. Сразу запахло прогорклым маслом, пивом и соленой рыбой, как будто они вошли в портовый кабак. Эния принюхалась. Несмотря на то, что вонь от мешка перебивала все запахи, она поняла, что воздух действительно изменился. В нем стало больше сырости и соли. Тихонько скрипели половицы, под двойным весом. От постоянно висения вниз головой у нее кружилась голова. Ее похитителя шатало из стороны в сторону и где-то над головой, так как они спускались вниз, раздался крик.

— Все пассажиры на борту! Отдать швартовые! (???)

Это не голова кружится. Это качает на волнах корабль. С ужасом подумала она и потеряла сознание.

Ее мутило. Мутило так, что желудок завязался в тугой узел, награждая ее болью где-то в подреберье. И хотя корабль уже давно не качало, она едва сдерживала судорожные позывы. Ее как не нужную вещь свалили в трюме среди мокрых канатов, тюков, бочек и прочего хлама. Где-то рядом была мокрая и вонючая рыбацкая сеть. Эти олухи наверное не вычистили всю рыбу и теперь она преспокойно гнила источая жуткое зловоние. Некто шибко заботливый заковал ей руки впереди, так что она смогла снять с головы мешок и обуться по человечески. Еду и воду ей приносил один и тот же матрос, но толи был нем, толи не понимал ее языка или просто не хотел говорить. Он просто оставлял еду, забирал прежние тарелки и уходил. Прежние потому, что она не могла есть. Ее тошнило, и конечно упрямство. Объявив своим похитителям голодовку, она наделялась, что те появятся и хотя бы объяснят что к чему. Но они не появлялись. Иногда в трюм спускались другие матросы, но занятые своими делами, совершенно не обращали на нее внимания. По их многоязыковым разговорам она поняла, что находится на борту частного судна, где капитан сам себе командир, Эрл и Бог. И была еще одна новость. Вот только она не знала как к ней отнестись. Судно было рыболовным. Эти простые люди были рыбаки, а не работорговцы. Хотя в своем теперешнем положении она бы предпочла попасть ко вторым. Пусть уж лучше ее продадут снова, чем думать о том, что ее везут к магам. Ее похитители навешали на нее каких-то амулетов, из-за которых ее восприятие было сильно искажено. Было такое состояние, как будто она спит наяву. Так что все, что она могла в такой ситуации, это свернуться калачиком, сжать зубы покрепче, чтобы не тошнило и ждать. Ждать когда же они прибудут к месту назначения.

Так прошло три дня. От постоянной тошноты и голода у нее начались видения. Сначала ей почудилась Хэлиания. Призрак говорил с ней. Увещевал потерпеть. Она говорила, что скоро ее мучения закончатся. Дважды она проваливалась в другие видения, от которых веяло невыразимой тоской и одиночеством и тогда она говорила с последним из оставшихся в их мире Эльфом. Она рассказала ему о Хэлли. О том как они ее нашли и освободили от древнего проклятья, быть призраком убийцей, которому древние демонические культы приносили человеческие жертвы. И теперь она вполне приличный и законопослушный дух, с которым во всех отношениях приятно иметь дело. Эльф рыдал, узнав, что его любимая мертва, и хохотал как сумасшедший слушая ее рассказы о Хэлли и ее закадычном друге Темном Маге Пере. Он обозвал ее чокнутой и совершенно ненормальной девчонкой, живо напомнив ей Зарима и Аликая, и она прорыдала пол ночи, вспоминая как выгнала обоих из своей спальни. Она так и не успела рассказать Зариму о том, как смогла соединить двойной контур силы и вернуть себе возможность вновь стать человеком. Сохранив при этом свой дар быть зверем. Правда тройным оборотнем ей уже не стать. Что-то произошло с ее силой. Но она и не стремилась к этому. Ей было вполне достаточно того, что есть.

На четвертый день разыгрался шторм. Корабль крутило и кидало на волнах. Со всех щелей текла вода. От вспышек молний было светло даже в трюме, а от раскатов грома, жалкое суденышко дрожало как мокрая щепка. Ее тоже швыряло по полу. Однажды больно ударило о какой-то бочонок, а потом кинуло прямо в сети, запутав словно рыбу. Очередная вспышка молнии была особенно яркой, а последовавший раскат грома совпал с жутким треском. Мощная волна хлынула в трюм, смыв ее к дальней стенке. Ее закрутило вместе с мусором и прочим хламом. И девушка поняла, что это конец. Она утонет вместе с кораблем и пойдет на корм рыбам. Если бы не наручники, если бы у нее была возможность колдовать. Она могла бы спасти всех вместе с кораблем, а так они все покойники. Люк в потолке открылся, выхватив сияющее в тресках молний ночное небо. Кто-то спрыгнул в трюм и пробираясь по пояс в воде, преодолевая силу потока, стал дико озираться по сторонам.

— Сиу! — Заорал он.

— Я тут. — Выкрикнула она из последних сил. Вода достала ей уже до горла и в следующий миг накрыла с головой.

Сильные руки Айка выдернули ее из лап стихии и потащили вверх. Она кашляла, выплевывая воду. Он же подпрыгнул, ухватился за край люка и легко перекинул ее на палубу, и в следующий миг выпрыгнул сам.

Сил, чтобы встать у нее не было. Холодный дождь хлестал с небес. Казалось, сама стихия мстит людям за ее обиды. Оставаясь лежать на боку она видела как команда суматошно носится по палубе в попытке спасти тонущее судно и вывезти его из эпицентра бури.

— Я вытащил ее. — Крикнул Айк, кому-то в попытке перекричать бушующую стихию. — В трюме вода. Скоро судно утонет!

— Руки! — Прохрипела она.

— Что? — Не расслышал Айк.

— Освободи мне руки, идиот! Я открою портал.

Айк упал рядом с ней на колени, снял с шеи ключ от ее наручников и отомкнул замки. И тут они вместе с ним поехали по скользкой палубе. Это судно резко накренилось и начало медленно заваливаться на бок. Люди с криками прыгали в воду, понимая, что судно уже не спасти. Самим бы быть живу. Айк схватил ее, встряхнул пару раз и с силой надавал оплеух.