На суше и на море. 1962. Выпуск 3 - Страница 160

Термические особенности тяжелых инертных газов способствуют тому, что любые взрывы в такой атмосфере будут обладать очень большой яркостью. И любопытно, на Марсе неоднократно наблюдались яркие загадочные вспышки, не находящие объяснения. Если предположить там криптоно-ксеноновую атмосферу, то эта загадка получает простое объяснение: вспышки эти не что иное, как быстро сгоревшие метеориты, для которых даже тонкая криптоно-ксеноновая атмосфера — непробиваемая броня. Эта особенность приводит также к заключению, что самоторможение межпланетных ракетных кораблей в нижних слоях атмосферы Марса должно быть значительным и очень опасным.

В заключение хочется сказать еще несколько слов об одной особенности этих газов. Она заключается в том, что криптон и ксенон обладают высокой растворимостью в воде и способностью давать с ней при низких температурах, несмотря на свою химическую инертность, малостойкие твердые соединения — криогидраты. Эта особенность повышается с увеличением атомного веса и резче всего выступает у ксенона. Поэтому наиболее устойчивы криогидраты криптона и ксенона. При очень низких температурах на полюсах Марса (до минус 100 градусов) можно ожидать образования не только чистого льда, но и криогидратов, свойства которых очень мало изучены. Возможно, что их существование стоит в связи с некоторыми плохо объясняемыми особенностями полярных шапок Марса и его белых облаков.

Если на Марсе действительно существуют или ранее существовали разумные существа, создавшие высокую цивилизацию и построившие, как предполагает советский ученый профессор И. С. Шкловский, искусственные спутники Марса — Фобос и Деймос, то для них единственным выходом поддержать свою жизнь в современных тяжелых климатических условиях Марса было бы создание искусственной атмосферы из тяжелых инертных газов. Такая атмосфера была бы неплохой броней против межпланетного холода, наступающего на планету, и против метеоритной бомбардировки, столь возможной из-за опасного соседства кольца астероидов. Она также мешала бы убеганию кислорода, существование которого в нижних слоях атмосферы Марса поддерживалось бы фотосинтезом специально выведенных для этого растений-однодневок, усиленно выделяющих кислород. Питание же этих растений влагой и углекислым газом, может быть, происходило через сеть естественных и искусственных трещин — каналов, по которым подаются влага от полюсов и углекислый газ из недр планеты.

Цивилизация, создавшая такие огромные искусственные спутники, по нашему мнению, способна была бы также создать и поддерживать искусственную криптоно-ксеноновую атмосферу. Каким способом могли быть получены эти газы, трудно предугадать. Быть может, они были получены за счет направленного распада рубидия и цезия, извлекавшихся специально выведенными для этого растениями или бактериями (для земных растений известны факты накопления рубидия) Или же применялись какие-то методы ядерного синтеза, процесса, еще нам недоступного в полном его объеме, — все это пока лишь фантастическая гипотеза, на основе которой можно написать научно-фантастический роман или повесть. Будем надеяться, что наши писатели-фантасты не обойдут своим вниманием и такую тему.

НЫНЕШНЕЕ время для африканских народов — пора завоевания долгожданной свободы и независимости. Иго колониализма в итоге мощного национально-освободительного движения африканцев свергнуто во многих бывших бесправных колониях.

Освобожденные народы Африки созидают новую жизнь. Вместе со всем старым они отбрасывают прочь и географические названия — Золотой Берег, Невольничий Берег, Проклятые Лагуны… — напоминающие им о долгих столетиях колониального рабства, разбоя и беззакония.

Но есть и такие географические наименования, данные европейцами-первооткрывателями, которые сохраняются и сегодня в молодых независимых государствах Африки. О возникновении этих названий и пойдет ниже речь.

В УЗКОЕ створчатое окно косо падали солнечные лучи, освещая стоящий в углу комнаты стол и склонившегося над ним человека. Купец-работорговец Фернан Гомиш внимательно просматривал свои торговые книги, время от времени делая на полях пометки. Пора было уже подводить итоги, так как пятилетний срок монопольной торговли с Сенегамбией, милостиво предоставленный ему португальским королем Аффонсу V, истекал.

Судя по довольной улыбке, то и дело появлявшейся на лице Гомиша, результаты его подсчетов были более чем утешительны. И это несмотря на то, что король ограничил его возможности, повелев всю собираемую в Гвинее слоновую кость продавать ему по твердой цене. Мало того, посылаемые Фернаном Гомишем корабли должны были в течение оговоренного пятилетнего срока обследовать побережье Гвинейского залива, каждый год приблизительно на протяжении пятисот километров.

Гомиш листал страницу за страницей, и за скупыми цифрами вставали события и факты, свидетельствующие о его предприимчивости и кипучей деятельности. Каждый год, начиная с 1469, когда ему была предоставлена монополия, отмечался новыми открытиями, ознаменовывался умножением его богатств. Берег Слоновой Кости, вслед за ним Золотой Берег и еще далее на восток Невольничий Берег.

Каждое из этих названий говорило само за себя и служило как бы вехами торговой деятельности португальского купца. Слоновая кость давала немалый доход, но приобретаемое в стране ашанти золото в виде золотого песка было куда более соблазнительным. Не менее, а, пожалуй, даже более прибыльным делом была торговля рабами, черными невольниками, взамен которых в сундуки Гомиша лилось рекой золото. Не случайно берег Гвинейского залива между реками Вольта и Нигер получил название Невольничьего. Обилие укромных бухт, близость густо населенных областей тропической Африки — все это облегчило задачу работорговцев. Сюда прибывали их корабли и, нагруженные живым товаром, возвращались в Португалию. Эти места, свидетели деяний, позорящих человеческое достоинство, получили и другое наименование, еще более выразительное, — Проклятые Лагуны.

Но мысль об этом отнюдь не тревожила совесть богатого лиссабонского купца, и если на мгновение на его лице появлялось выражение тревоги, то оно было вызвано совершенно другой причиной. «Что с Сикейрой? Почему он до сих пор не вернулся?» Гомиш возлагал большие надежды на свою последнюю экспедицию и имел все основания для беспокойства. По его расчетам, Сикейра должен был возвратиться в Португалию еще месяц назад, а его все нет и нет. «Что могло с пим приключиться? Неужели кораблекрушение? Или, быть может, его постигла участь Нунью-Триштана, и он погиб в стычке с африканцами?».

Погруженный в эти невеселые мысли, Гомиш не расслышал осторожного стука в дверь. И только когда стук повторился, он крикнул: «Войдите!».

В дверь просунулась черноволосая голова его слуги. Глаза его блестели от возбуждения.

— Хозяин, — с трудом переводя дыхание, проговорил! он, — капитан Сикейра…

— Что? Погиб? — упавшим голосом спросил Гомиш, не дожидаясь, пока слуга закончит фразу.

— Я бежал что есть духу, — захлебываясь, продолжал тот, — от самой гавани, чтобы первым сообщить вам известие…

— Да говори же толком, что произошло! — раздраженно закричал купец. — Не тяни, ради бога!

— Ваша воля, хозяин, а только я и говорю, что сеньор Сикейра…

— Что, что Сикейра? — не в силах сдержать нетерпение и гнев перебил его Гомиш. — Скажешь ли ты, наконец, что Сикейра?

— Я хочу все время это сказать, да вы не даете мне закончить, — растерянно ответил слуга.

— Ну-ну, — внезапно успокаиваясь, сказал Гомиш, — говори, я тебя слушаю.

— Корабль сеньора Сикейры входит в порт, ваша милость, и я поспешил вам об этом сообщить, как вы и приказывали.

— Слава создателю, слава пресвятой деве Марии! — пробормотал купец, творя крестное знамение. — Эй, Диого, подай мне шляпу и плащ и следуй за мной.