«На суше и на море» - 60. Повести, рассказы, очерки - Страница 107

Как-то незаметно весь горизонт заполняет огромная земля. Самолет идет на снижение. Стал виден раскинувшийся вдоль берега огромный город; на многих улицах оживленное движение, заметны прямые линии каналов. Джакарта.

После дороги я чувствовал себя очень усталым и немедленно по приезде в гостиницу лег спать, предварительно натянув поверх кровати специальный полог от москитов.

Как приятно было вытянуться на мягкой кровати после четырехдневного сидения в кресле самолета, когда неожиданно обнаруживаешь, что у тебя слишком длинные ноги и их никак не удается расположить удобным образом.

На следующее утро я встал очень рано и, наскоро позавтракав, вышел на улицу. Мне не терпелось ознакомиться поскорее с городом. Несмотря на яркое тропическое солнце, было еще не очень жарко.

Посередине улицы медленно текли мутно-коричневые воды канала, заключенные в светло-серые каменные стены. Прачки, расположившись прямо на камнях, стирали и отжимали белье. Рядом с визгом и хохотом брызгались смуглые темно-коричневые ребятишки.

Канал разделял улицу на две половины. По каждой из них, но в противоположную сторону с шумом и гудками неслись потоки грузовых и легковых автомобилей, мотоциклов, велосипедов. Москвичу, впервые попавшему на улицы Джакарты, многое покажется необычным. Он не увидит ни троллейбусов, ни больших автобусов. Их заменяют маленькие, окрашенные в желто-зеленый цвет автобусы, рассчитанные всего на шесть человек. Его внимание привлекут многочисленные рикши — велосипедисты, которые, непрерывно звеня, ловко лавируют в потоке автомашин.

Гостиница, где мне пришлось вначале остановиться, находилась вблизи торгового района Джакарты — Пасар Бара. Здесь полным-полно всевозможных магазинов, лавочек, палаток. Товары, развешанные в открытых витринах, разложенные на лотках, привлекают покупателей. Торговля идет прямо на улице. Здесь же крошечные ресторанчики, представляющие собой стол и несколько стульев под тентом, где рядом на жаровнях, распространяя всевозможные ароматы, готовится пища.

С высоты птичьего полета Джакарта представляет прямоугольник, сильно вытянутый с севера на юг. Он состоит из нескольких районов, мало похожих один на другой.

Позже я переехал в гостиницу, расположенную в центральной части города. Здесь шире улицы, много зданий европейского типа. Почти в самом центре города большой парк. Под развесистой кроной его тенистых деревьев хорошо прятаться от солнечных лучей. Парк выходит на гигантскую площадь, носящую название Мердека. После визита президента Сукарно советский народ знает, что это дорогое каждому индонезийцу слово означает по-индонезийски — свобода.

На площади Мердека находятся многочисленные спортплощадки. Рано утром или к вечеру, когда спадает зной, здесь разгораются оживленные сражения в волейбол и футбол.

Мои новые друзья старались ознакомить меня с жизнью своей страны. В свободный от игры день они предложили съездить в Пунчак. Это курортное место к югу от Джакарты, в горах, примерно в трех часах езды на автомобиле. Здесь мы провели весь день, хорошо отдохнули и заночевали в уютном бунгало, расположенном рядом с шоссе среди стройных пальм и тенистых деревьев. «Два часа сна в горах равны семи в Джакарте», — говорили мне мои друзья. Горные районы Западной Явы славятся замечательными климатическими условиями. Прекрасный чистый воздух и умеренная температура привлекают сюда в воскресенье сотни жителей Джакарты. Здесь так хорошо себя чувствуешь после духоты и жары побережья!

На следующий день до рассвета мы отправились в обратный путь. Ночью, прошел дождь, черная от влаги мокрая лента шоссе затейливо вилась вдоль цепи невысоких гор, до самого верха покрытых густой растительностью. Было сумрачно, на вершинах гор висели тяжелые темно-серые облака. В низинах стоял туман. Еще не рассвело. Было прохладно, и крестьяне, которых мы время от времени обгоняли по дороге, шли, завернувшись в плотные цветные одеяла. Даже не верилось, что где-то совсем рядом находится жаркая и душная Джакарта.

Шофер вел машину очень осторожно. Дорога трудная, она изобилует резкими поворотами, крутыми спусками.

Постепенно начало рассветать. Яркие солнечные лучи неумолимо пробивались сквозь гущу облаков. Облака теряли свой мрачный цвет, светлели и таяли буквально на глазах. В облачных разрывах показалось голубое небо.

Дорога перешла в один сплошной спуск. На склонах гор видны заросли низкорослого кустарника с темными блестящими листьями — плантации знаменитого яванского чая. По тропинке, вьющейся вверх по склону, взбирается цепочка женщин. Поверх головных платков надеты широкополые шляпы. У каждой к поясу привязан небольшой мешок. Это выходят на работу сборщицы чая.

Прошел час пути. Горные вершины, хорошо видные в утренней дымке, остались позади. Пейзаж заметно изменился. Вокруг нас до самого горизонта раскинулись ступенчатые террасы рисовых полей. Их зеркальная поверхность ослепительно блестит под лучами взошедшего солнца. Из воды дружно высовываются зеленые побеги риса. Кое-где видны огромные, как абажур, соломенные шляпы крестьян, кропотливо копающихся по колено в воде на своих участках.

По обеим сторонам шоссе небольшие селения. Красивые, нарядные домики перемежаются с простыми хижинами, сколоченными из бамбуковых палок и циновок. На крылечках-верандах домов стоят большие клетки с яркими птицами тропиков. Селения утопают в тени развесистых деревьев. Рядом с домами островки высоких стройных кокосовых пальм или растрепанные копны банановых листьев.

Движение становится оживленнее, мы вынуждены ехать тише. Слышится мелодичный звон бубенчиков — это по дороге нам навстречу едут доверху нагруженные повозки — докары, запряженные маленькими низкорослыми лошадками. По обочине характерной раскачивающейся походкой идут носильщики. На длинных гибких коромыслах они несут большие, иногда очень громоздкие тюки. Мои друзья объяснили мне, что раскачивание груза в такт ходьбе облегчает носильщикам их тяжелый труд.

Въезжаем в город Богор, славящийся своим ботаническим садом, где собрана богатейшая коллекция растений многих стран. В саду у подножия деревьев-исполинов тропических джунглей пасутся стройные козочки и серны.

За Богором шоссе тянется через лес высоких, высаженных в правильном шахматном порядке стройных деревьев. На их коре немного ниже человеческого роста ясно видны следы надрезов елочкой, к некоторым стволам прикреплены металлические стаканчики.

Как читатель, вероятно, уже догадался, это каучуковые деревья. Они были завезены сюда из Бразилии меньше ста лет назад и хорошо прижились. Сейчас каучук один из важнейших предметов экспорта Индонезии.

Пока я любовался окружающим пейзажем, мы подъехали к Джакарте.

Даже коротенькая поездка по стране дает возможность убедиться в огромных природных богатствах Индонезии, в исключительном трудолюбии ее населения. Страна «тысячи островов» оказалась совсем не такой, какой она существовала в моем воображении.

Как мало мы знаем о жизни многих стран Азии? До этой поездки романтические названия островов Индонезии ассоциировались в моей памяти с питекантропом, орангутангом, пряностями. Еще со школьной скамьи я знал, что именно на Яве были найдены части черепа одного из предков человека — питекантропа, что в джунглях острова Борнео водится человекообразная обезьяна — орангутанг. Мне было известно, как настойчиво стремились в средние века алчные европейские купцы к Молуккским островам в поисках мускатного ореха, миндаля и других пряностей, ценившихся в то время на вес золота.

Поиски путей к «островам пряностей» привели к открытию Колумбом Америки, к экспедициям Васко да Гамы и Магеллана, к развитию географии, естествознания и в конце концов к тому, что Европа смогла сбросить мрачную сутану средневековья.

В основном мои знания касались прошлого страны. И вот теперь мне пришлось увидеть ее настоящее. На Яве я не обнаружил никакой особой экзотики, так привлекающей заокеанских туристов. Передо мною предстала жизнь многомиллионного народа со всеми ее сложностями и трудностями, народа, самоотверженно борющегося за свое счастье. Я увидел крестьян, умело обрабатывающих примитивной мотыгой (пачолью) рисовые поля, я видел быстрые движения пальцев сборщиц чайного листа, обветренные лица рыбаков и мускулистые ноги рикш-велосипедистов.