На Север за чудом - Страница 15

Всадники один за другим останавливали коней и спешивались; пришедший вторым дружески обнял победителя.

– Братья Ярвеля, – пояснил Тиэра. – Они лучшие лошадники в наших краях. Средний наконец-таки обскакал старшего! Видишь, приберёг силы к концу-то! Я сразу заметил.

Тем временем зрители обступили всадников. Антеро увидел, как победителя стали качать на руках.

– Элакоон[29] Урхо Ярвеля! Да здравствует Всадник Укко! – кричали саво. Состязание завершилось; шумной толпой направились люди обратно в село – продолжать праздник.

Среди всеобщего радостного гула внимание Антеро привлёк спор двух человек. Первый из них – степенный, богато одетый – был либо зажиточным хуторянином, либо исанто небольшого селения. Его неторопливые веские слова складывались в речь, словно валуны в ограду, о которую разбивался бурный поток слов второго – порывистого громкоголосого парня. Не заметить его было невозможно – даже на фоне своих сородичей молодой лесовик смотрелся необычно. Простые белые одежды, лишённые яркого убранства, местами успели потемнеть – с начала праздника их хозяин уже немало посидел и повалялся на земле. Светлая борода, обрамлявшая круглое лицо неровными клочьями, не срасталась на подбородке, оставляя его безволосым. Из двух длинных кос у висков одна была помятой и растрёпанной, точно старый веник, другая же, наоборот, – тугой и гладкой, с вплетённой в неё синей ленточкой – знаком верности лесной хозяйке Миэлликки. Антеро понял, что перед ним метсямиес – охотник из числа тех, что живут в лесу почти безвылазно, кормясь силками да стрелами. В споре молодой горячился всё сильнее, чем заметно забавлял своего собеседника.

– Кто этот, который горланит? – спросил Антеро у Тиэры.

– Который? А, этот! – присмотрелся Тиэра. – Кауко Ахтинен, смех народа саво.

– Почему смех?

– А непутёвый. Живёт он один в лесу, охотится да рыбу ловит, иногда продаёт пушнину в Виипури. Ещё работает на поле у нашего исанто, а тот платит ему зерном – своего поля Кауко не держит. Любит он пиво и девушек, оттого многие хозяева ему ох как не рады – даже на двор не пускают. Ещё Кауко много хвастается и часто поднимает шум – всё потому что непутёвый. И сейчас, видишь, с соседом спорит. Вот тебе, к слову, живой Лемминкяйнен, и никаких рунопевцев не надо.

– О нём тоже слагают руны?

– Не то чтобы руны, а вот в истории попадает часто да сам про себя байки рассказывает. Взять хоть эту: прошлый год заперся Ахтинен в своей лесной лачуге, да так, что месяц без малого не было его ни видно, ни слышно. Ворожил-ворожил себе чего-то, а потом вышел к людям в Савонкоти – пьяный да счастливый, а под мышкой принёс крестовый лук собственной работы.

– Какой-какой?

– Крестовый. Особенный. Сам лук короткий и тугой необыкновенно да закреплён на ложе с желобком для стрелы. Ложе в плечо упираешь, а какая-то хитрая штука на конце удерживает лук натянутым, пока целишься. Тетива кручёная, чуть не в палец толщиной, а стрелы короткие, тяжёлые и для простого лука негодные. Так вот, принёс Кауко эту игрушку людям и давай нахваливать: мол, бьёт она далеко да лося матёрого за сто шагов сваливает. Только наши-то Ахтинена знают и словам его шибко не поверили; тут и взялся охотник их делом доказывать – лук в охапку и в лес бегом. Удачи ему в тот раз не было. То ли Тапио пьяных не любит, то ли ещё чего, а только нет дичи ни следа, сколь ни хвастайся новым снаряжением. Досадно, а что делать – темнеет уже в лесу, хоть порожняком, а домой возвращаться надо. И тут встретились ему мальчишки, которым в силки попался заяц, как сказал сам Кауко, здоровый, словно лайка. Тут он долго не думал – купил зайца у мальчишек и решил выдать его за первую добычу своего оружия. Но вот незадача. – Дальше Тиэра говорил, с трудом сдерживая смех. – Зайца-то Кауко попытался вести за собой! Посадил на свой собственный ремень, точно собаку на поводок, а заяц упёрся и идти нипочём не хочет! Правильно, он же заяц, а не собака! Промучился охотник с упрямой животинкой чуть не до полуночи, осерчал совсем и решил наконец её пристрелить. Привязал поводок-ремень к кустам, зарядил самострел, прицелился, нажал спуск, – ох, не могу… – Отсмеявшись, Тиэра продолжил: – Выстрел получился меткий – стрела перебила поводок аж с тридцати шагов! Заяц обрадовался и в лес умчал, а Кауко без ремня остался.

– Вы-то как про это узнали? – спросил Антеро.

– Так он же и рассказал. В смысле Кауко, а не заяц. Началось с того, что ремня нет, а распоясанным на люди выйти неприлично. Вот этот горе-охотник, чтобы чего не вышло, подпоясался тетивой самострела да в таком виде и прошёлся по деревне, на глазах всего честного люда!

Так оно и было. Над Кауко потом долго смеялись, сам он дулся и ворчал на темноту леса, немилость Тапио и ещё Хийси знает на что, однако хвастаться не переставал. В его устах история обрастала подробностями, заяц всё увеличивался в размерах и уже грозил обернуться медведем, расстояние выстрела всё росло и росло. Опальный самострел больше на охоту не отправлялся, однако висел дома на почётном месте и гордо показывался гостям. Кауко оставался единственным, кто серьёзно относился к этой штуке и искренне верил в её полезность.

Между тем вокруг спорщиков уже столпились любопытные.

– Неправду говоришь ты, Кирму! – шумел охотник. – Я же на всадника поставил, а вторым-то пришёл конь!

– По-твоему, всаднику следовало без коня взапуски бежать? С верховыми наперегонки?

– Нет, но я ставил на всадника!

– Верно, на всадника. Всадник не выиграл. А коли не выиграл – то и ты проспорил, и причитается с тебя.

– Так ведь конь! Всадник-то при чём?

– А притом что всадник без коня – не всадник! Вот ты сам без коня – не всадник!

– А что, если всадник? – заносчиво вскинул голову Кауко.

– У тебя же коня нет! На чём поскачешь? На зайце, что ли, которого ты недострелил? Он уж, наверное, с лося ростом вымахал, глядишь, увезёт тебя на спине!

– Лемпо[30] с ним, с зайцем! – Упоминание злополучной охоты уязвило лесовика не на шутку. – Конём моим будет бревно, уздечкой – шест, а дорогой пусть послужит Хурттийоки! И бери мой проигрыш вдвойне, если не домчусь так до самого Сууривеси!

– Чего удумал! Вот врать-то! – со смехом закричали из толпы.

– С ума сошёл! – проворчал Тиэра.

– Почему? – не понял Антеро. – Разве ваши парни не забавляются, плавая с шестом на брёвнах?

– Ещё как забавляются, и Кауко в таких забавах не последний! Подходящих речек у нас много. Но по Хурттийоки, Лихой речке, – это уже слишком! – объяснил саво. – Она петляет по лесу, и валунов в русле не счесть! И ведь знает, негодный, что перед самым озером водопад сажени в три, если не в четыре! Как раз шею сломать!

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.