На пути к Медине - Страница 76

при первом знакомстве.

Мне доводилось видеть калек. Не скажу, чтобы много, но доводилось. Особенно в детстве. Может быть потому что в детстве у меня хватало любопытства обращать на них внимание, а может быть потому что мой родной городишко просто был богат на инвалидов. Большинство из них так или иначе скрывали свои ампутированные конечности, по крайней мере, не выставляли их на показ. А еще, все они были мужчинами. Не припомню ни одной женщины без руки или ноги. Наверное поэтому вид того, что осталось от правой руки Фриты сразу вызвал у меня неприятную жалостливую брезгливость. Мне сразу захотелось отвести от культи взгляд и постараться больше никогда не смотреть на нее снова. Позже выяснилось, что такие чувства испытывал далеко не я один.

На первый взгляд, во Фрите было крайне мало женского. Пожалуй, лишь недостаточный для мужчины рост, недостаточно широкие для мужчины плечи, слишком полные бедра и отсутствие щетины на лице. Даже ее лицо можно было бы назвать скорее мужским, но чертам не хватало грубости.

Женским был ее голос. Низкий, грубый, хриплый, с жесткими интонациями, но однозначно женский. Этим женским голосом она сказала нам свои первые, совсем мужские слова. Вот что она нам сказала:

- Стражи! Запомните это слово. Теперь каждый из вас – страж. Именно так я буду называть каждого из вас. Имен у вас не будет. Я не хочу знать их до первого боя. Я буду знать имена только тех, кому суждено будет стать шахидом. Того, кому будет суждено стать шахидом, но кто не захочет им становиться, я сделаю шахидом сама, прямо на поле боя. Вот этим ножом.

Нож возник в ее левой руке как по волшебству. Словно фокусник, произнося слова «вот этим ножом», она подняла руку, грациозно, очень по-женски развернув кисть, и в ее пальцах оказался нож, какого ни один из нас никогда раньше не видел. Она держала его очень изящно, даже манерно, кончиками пальцев, как длинный сигаретный мундштук, лезвием от своего лица, торцом рукоятки по направлению к своим губам. И смотрела при этом не на нас, а на отточенную кромку клинка.

Нож был прекрасен. Это был древний ятаган, уменьшенный до размера мачете. Рукоятка была тонко инкрустирована перламутром и некрупными изумрудами. На гнутом клинке цвета ртути едва просматривались какие-то неясные письмена. Казалось, что поверхность клинка была действительно отлита из ртути – если начинать всматриваться в высеченные на клинке символы, по поверхности начинала бежать мельчайшая рябь, от чего символы принимались плясать и перестраиваться в новый порядок. Как только я увидел это, у меня кровь начала гулко стучать в ушах и тупо заболел затылок. Я перевел взгляд с клинка на Фриту, и голова сразу прошла.

Фрита, держащая ятаган кончиками пальцев, казалась футляром, оттенявшем его красоту. Этот футляр, простоватый и грубоватый, от близости с таким великолепием пропитывался его благородством и шиком, как потемневшая и загрубевшая от времени и долгого использования, но крепкая еще кожа старинного книжного переплета. Так я впервые,Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com