На плахе Таганки - Страница 3
5) что-то застучало в машине... ехать к Демидову;
6) Сережа получил за контрольную по русскому «4», завтра контрольная по математике;
7) Денис <Денис — старший сын автора.> наконец-то сдал гармонию;
8) отправить в Париж Тамару;
9) похудеть — по-моему, уже начал...
24 октября 1987 г. Суббота
— Шок, понимаете... Вот не было литературы, и вдруг появился «Один день Ивана Денисовича». И здесь: не было театра — и вот театр! — Это Зиновий Гердт о спектакле Додина в Малом драматическом театре «Звезды на утреннем небосводе» по пьесе Галина. Спектакль великолепный! Я всячески старался, уговаривал себя, чтоб он мне не понравился, нет — победил театр, актерская самоотверженность, сверхотдача при природных талантах актрис. Четыре блистательных актрисы сразу, вместе, в одном наборе. Все это завидно. И сразу вопрос: могу ли я так, есть ли у нас в театре такой потенциал?
Смотрели вчера помещение — оно «замечательное», как раз под наше дело, затопляется раза два-три в год по колено канализационными водами вот уже 8 лет подряд. И что с этим делать — никто не знает. Что же нам, продукты, муку, мясо и пр., поднимать на метр на стеллажи? А гниль, запахи, сырость и пр.? Морозильные камеры там удивительно просторные и мощные. Переделки, по-моему, минимальные, ставить печи, котлы и мойку-стол. И запускать производство.
На час отключили свет — обед остался недоваренным, копченая курица в духовке недоразогретой, пишу дневник при колеблющемся пламени свечи. Тамара пошла за Сережей. Вся электроника, часы, магнитофон, приемник — все мертво. И тишина. Я люблю или полюбил снова эти сидения дома, оказывается, бури магнитные были в эти дни, страшнейшие туманы — вот почему хотелось пораньше лечь спать и вообще ничего не делать. Как это я заставил себя вчера оторвать задницу от дивана и поехать в театр? Калягин с Глушенко, Смоктуновский, Гердт, Юрский, Демидова, Арбатов, Менглет. Почему грустно?! Почему тоскливо?! Почему-то мечтается, что в пельменной у меня будет отдельный кабинет, с пианино, с разными портретами, с фотографиями Чуйского тракта, Сростков, Иркутска и пр. Неужели я стану опять театралом и забуду про пельменную?
Я не против Израиля, пусть Ю. П. живет в этой обетованной земле. Но вот что странно. Он так любопытно срежиссировал свой побег, что все ему сочувствуют, все так или иначе на его стороне, до того все «патриоты». Поступил человек неординарно, и уже его поступок вызывает уважение, кроме как у меня. Мне это глубоко несимпатично.
25 октября 1987 г. Воскресенье
Господи! Прости и сохрани! Был в церкви. Помолился за Тамару и Сережу. Дениса вспомнил и себя не забыл. Причастился, хотя и не исповедывался. Ну да Господь про нас и так все знает. Просил Бога, чтоб вернул мне талант, чтоб сподобил меня на написание «Родословной» моей, а то ушел от меня талант и не возвращается. И вернул чтоб смирение мне! Вот и сегодня — сыграю я Находку <Находка — персонаж из спектакля «Мать» по М. Горькому.> беспрекословно, оттанцую и отпою.
26 октября 1987 г. Понедельник
Молился-то молился, но поехал в Некрасовку, взял два номера «ТЖ» <«ТЖ» — журнал «Театральная жизнь».> взамен на два своих буклета. Такой день вчера бездарный, только что в церкви был... Нет, еще репетировал с Леной.
Потом повезли меня с поэтом Левитанским Юрием Давыдовичем на спектакль студии «Пять вечеров». Боже, какое убожество, а разговоры у них... Про какие-то исследования, вот там, дескать, просто спектакль, а у нас вроде того что исследование и этим вроде того что никто, кроме них, не занимается. Действительно, искусством можно либо заниматься, либо о нем разговаривать. Ривкин Семен Аркадьевич! Ладно.
27 октября 1987 г. Вторник
Тамара возражает устраивать киносъемку у нас в квартире.
— Вот когда про тебя будут снимать, еще можно подумать, а здесь еще и вранье — видеомагнитофона у нас нет, и что это за дешевые показы...
О Высоцком надо очень строго снимать, не вдаваясь в лирические воспоминания, сопли, слезы и пр. Покойник этого не любил. А Сатуновский хочет еще, чтоб сын Высоцкого, Никита, читал письма его, записи дневниковые о нем... Я против. Сколько вообще у коллег амбиций. Говорухин <Говорухин Станислав — кинорежиссер, друг В. Высоцкого.> тянет, водит за нос, истинных причин своего отказа (произнести свои же слова, что написал) не объясняет и в кадр не торопится. Туров <Туров Виктор — кинорежиссер, постановщик многих фильмов, где снимался и для которых писал песни В. Высоцкий.> после дня рождения вообще заявил:
— Я первый его открыл, мне все обязаны, а теперь — все друзья его (Высоцкого), кроме меня! — Мат-перемат. — Пусть приезжают в Минск, я им там устрою съемку!..
Каждый из них, я думаю, хочет сделать фильм о Высоцком сам и по-своему. Ради Бога! Каждый думает и уверен, что только он имеет монопольное право на Владимира Семеновича и пр. Конкуренция у гроба закончится не скоро.
Крикухин замотает меня, и в конце концов я откажусь от кооперативной идеи — так он рассчитывает. Райисполкомы обязывают — вот в чем дело! — заниматься нами, частниками, нэпманами. И они занимаются так, что всякая охота и энтузиазм пропадают.
«Пера я не сложу из-за бытовых пустяков...» О. Мандельштам.
Нобелевская премия присуждена Иосифу Бродскому. Надо составить для Сережи библиотеку современных писателей с автографами. Виктор Некрасов передал мне книжку — автографа нет и писателя уж нет, веселого, выпивающего человека.
Взять автограф у Бакланова Григория Яковлевича. «Сибиряки» мои — Сергеев, Буйлов и др. — отличились в «Книжном обозрении», Карлсона в тунеядцы записали, Чебурашку космополитом обозвали. Высоцкий, по Сергееву, оказывается, не состоялся ни как актер, ни как певец, ни как поэт, а из Пастернака не надо делать суперзвезду. Черт знает что... Вот гласность до чего моих земляков довела, всю глупость обнаружила, да это даже и не глупость, это что-то нечто за гранью обычной грамотности, а они похваляются романами... «вы, дескать, помните, в первой книге моего романа...», и все высказались в этом духе. Хороши, нечего сказать.
28 октября 1987 г. Среда — мой день
Спокойствие, только спокойствие, дело житейское. Ну и что, что Госкино уговаривает слетать в Корею на 10 дней с фильмом «Чичерин». Ким Ир Сен просит очень. «Ну и что, что с 22 ноября — Америка и с вами по нашей линии все в порядке. После Кореи полетите в США...» И вот я думаю: не помешает ли Америка Корее? Бортник смеется надо мной.
С горлом плохо. Кондакова говорит, что после статьи в «Московской правде» об издательствах «Советский писатель» и «Современник», где директоров ловят за руку, что они издают друг друга, идти пока никуда не следует, пусть поутихнут страсти, тем более что Фролов в Индии и т. д. Съемки сегодня у Сатуновского нет, и день свободный. Тамара спросила, почему я роман не пишу. Вчерашний фильм — «Поезд в Голливуд» — я про это все знаю, и давно. Жалко, что еще не написал. А вообще вся жизнь моя, да и человеческая, — это поезд в Голливуд, мечта, надежда... ожидание чуда — хороший фильм. И актриса — явление, выдающаяся девка... Мы разъедемся с Тамарой — я в Корею, она в Париж... здесь будут хозяйничать теща и кот Тимка-Тимофей. Ну и Сергей. Он остался вчера один, безропотно и без слов лег и уснул. Пришли — тихо, спокойно, на полке-вешалке Тимофей дежурит. Во сне сегодня я с Игорем Петровичем все выяснял, кто толще, жирнее из нас. Сантиметром талии друг другу измеряли, и у него оказалось в талии меньше... Очень я был расстроен, проснувшись, обнаружил, что не так я в самом деле уж и толст, а уж по сравнению с Петровым просто тростинка.
Утром Тамара спросила:
— Ты почему не пишешь роман?
Я ничего ей не смог ответить. «Не пишется» — это ведь не ответ.
Завтра премьера «Матери». Дай-то Бог. Сережа получил три четверки. «Я ревел. Правда, я в себя ревел. Без слез». Что же Леонову дать на выставку В.С.В.?