На небесах тебе нет места. Уроки жизни - Страница 2
– Успэль.
Я пожелал всего хорошего и побежал внутрь.
Туда, где мне суждено было встретить свою кончину множество раз.
Глава 2
– Мне очень жаль, но других мест нет. – представительница авиакомпании бросила на меня отрепетированный грустный взгляд и посмотрела за моё плечо. – Следую…
– Ладно-ладно, давайте место посередине. – ответил я, забирая из рук женщины посадочный и паспорт.
– Раньше надо регистрироваться. – едко заметила стоящая за мной в очереди старушка, умевшая, как по таймингу, цокать языком раз в минуту. По моим прикидкам, цокнула она 6 раз.
Я решил было что-то пошутить про слуховой аппарат, но, увидев её мужа, решил, что драка с дедом, массирующим её шею, как грозному ротвейлеру, мне не нужна. Тем более, двое против одного – нечестно.
Ну а дальше как обычно: зона вылета, пункт досмотра, рамка, пи-пи-пи… «Ой, извиняйте, ремень забыл снять», снова рамка, телефон… На ходу открываю мессенджер:
«Санёк, я сейчас твой кофе выпью… Ты где?»
Санёк на связь так и не выходил, странно…
Сориентировавшись и найдя свой выход на посадку, я по пути зашёл в кофейню и сделал заказ.
– Один американо и латте с маршмеллоу.
Достав телефон, печатаю:
«Там в стакане что-то булькает, я начинаю переживать». И напуганный смайлик.
Бедный бариста, стоящий за кофемашиной, только и успевал отгружать клиентам стаканчики с подслащённым кофеином.
Смотрю на часы. Блин, на табло уже красным цветом горит строчка рядом с Нижним Новгородом – «Посадка окончена».
– А можно как-то побыстрее? – вслух произношу я.
– У меня что, десять рук? Номер заказа.
Называю номер. Бариста хмыкает и уверяет, что осталась ещё минутка.
Гад, поставил два стакана через три моих цоканья. Нет, а что, заразная это штука, всем рекомендую. Про себя отчитываешь 60 секунд и ЦОК! Главное языком это делать звонче нужно, чтобы все вокруг слышали.
Получив заказ, наспех надеваю крышку на один стакан, но вторая крышка всё никак не хотела отцепляться от остальной пачки, собака… Раздражённо дёрнув сильнее, я захватил другие чёрные крышечки, которые взмыли ввысь и, расцепившись на лету, рассыпались на полу кофейни.
– О-о-ой. – сказал я, чувствуя на себе как минимум двадцать раздражённых глаз. – Я опаздываю! У меня уже посадка закончена!
Схватив первую попавшуюся крышку, я наспех натянул её на американо и, развернувшись, чтобы уйти, наступил каблуком на другую лежащую крышку, от чего мою правую ногу понесло вперёд, а левая осталась на месте. Почувствовав боль в паху, я инстинктивно сжал стакан, и чёрная жижа, выбив крышку, как нефть из недр земли, хлынула на меня потоком.
Приняв основную часть горячего американо на белую рубашку, я заорал и растелился на мокром полу.
Вокруг, как кувшинки на болоте, валялись крышечки и маршмеллоу.
На мгновение мне показалось, что всё замерло, и не было ни звука.
– ****! – заорал я во всё горло и, как ребёнок, забил ногами об пол, брызгая остатками кофейных напитков по сторонам.
Посетители отступили от меня, как от прокажённого.
Кто-то сзади хватает меня за подмышки и приподнимает. Я остервенело отталкиваю, мужчину, и он шлёпается на задницу рядом, уставившись на меня.
Пилот самолёта с каплями на белоснежной рубашке потерянно смотрит на меня и не знает, что делать. А я и сам, **ять, не знаю, что делать, сидя в этой луже с бордовым от стыда лицом.
Кажется, ещё чуть-чуть, и я разрыдаюсь. И, чтобы прекратить это, я вскакиваю и бегу с этого проклятого места.
Теперь на меня смотрят люди из соседних кафешек, плевать! НЕНАВИЖУ!
Взбегаю вверх по лестнице и мчусь на посадку номер 8.
Намокшая часть рубашки тёмным пятном прилипла к телу, а волосы, до этого скрывавшие залысину, склеились, как сопли у трёхлетнего пацана, требующего конфетку.
Как только я подбежал к стойке, на меня испуганно посмотрел представитель авиакомпании.
– С вами всё в порядке?
– Лучше, **ять, не бывает! – ответил я, протягивая посадочный и паспорт.
Парень брезгливо взял билет и пробил штрих код.
Я ещё и паспорт залил, по обложке каплями свисали тёмные остатки американо.
– Вы последний. Пожалуйста, скорее проходите. Ещё чуть-чуть, и я бы зак…
Я, не дослушав, выхватил из его рук билет и побежал по телетрапу, на бегу вытирая влажные глаза.
Глава 3
Никогда не любил японскую кухню, но сейчас я, словно маленькая рисинка, был зажат между двух деревянных палочек. Ну как палочек… скорее, брёвен!
Около пяти минут назад я уселся в кресло посередине, где вместо подлокотников были локти двух мужиков в два раза больше меня.
Один мужик у прохода пропах пловом и постоянно что-то выковыривал языком из зубов, второй смотрел ролики в ТикТоке и глухо смеялся, сотрясаясь всем телом.
Как поётся в песне – «Во-о-от компания какая…»
Я сложил руки на колени. Два часа мучений, и я на месте… Пытаясь залезть в карман два раза, я бросит тщетные попытки и, облокотившись на подголовник, закрыл глаза.
Зачем я лечу на эту долбаную встречу? После каждых таких командировок я ещё неделю пичкаю себя успокоительными, залезая по вечерам в ванную с солью.
А что, мужикам тоже можно. К тому же это действительно расслабля…
– Молодой человек, пристегните ремни.
– А! – улетев в свои мысли, я совсем забыл пристегнуться. – Я бы с радостью, но, кажется, я уже пристёгнут крепче не бывает.
Стюардесса шутку не оценила и продолжила стоять надо мной в ожидании.
Ну ладно…
Кое-как вытащив одно плечо, я попытался приподняться, но безрезультатно. Мясистые руки и толстенные ноги, как железобетонные баррикады, перекрывали путь к выходу.
Мужик со вкусом «Шанель номер плов» залез длинным ногтем мизинца в рот и стал поглядывать на меня.
– Может, вы это… – я посмотрел на соседей. – Поможете мне?? – увеличивая тон голоса, я снова стал привлекать внимание людей, сидящих сзади. – Подвиньте, гмм…
Вытолкнув вторую руку, я высвободил, наконец, грудную клетку и привстал. Кудрявый пацан с натянутым до самых глаз капюшоном достал телефон и стал снимать.
– Убери камеру! – парень лишь захихикал. – Я тебе говорю, камеру УБРАЛ! – гаркнул на него я.
– Мой телефон. Что хочу, то и снимаю. – ответил парень и продолжил с ухмылкой игнорировать мои просьбы.
Злость внутри меня нарастала с каждой секундой. Ещё чуть-чуть, и я взорвусь, разнесу к чертям этого сосисочника сбоку и накинусь на пацана, откусив ему ухо, как Майк Тайсон во время боя.
– Молодой человек, сохраняйте спокойствие. – стюардесса, до этого стоявшая надо мной, оживилась и стала очень быстро говорить что-то про капитана самолёта, что меня высадят и прочее. Но я уже не слушал…
Перепрыгнув через ноги толстяка, чьи колени упирались в спинку следующего ряда, я рванул к пацану.
Кто-то схватил меня за лацкан пиджака, и, не увидев чью-то выставленную в проходе ногу, я потерял равновесие и с размаху упал животом вперёд.
Не успев вытянуть руки перед приземлением, я ударился носом, и в голове, как после выпущенного фейерверка, заплясали искры.
– Так, что у вас происходит! – донёсся откуда-то сверху мужской голос.
– Молодой человек, да выключите вы телефон, иначе с этим буйным пассажиром вместе высадим. – попыталась истерично разрулить ситуацию стюардесса, но случайно наступила мне на палец.
Я взвыл.
– Да поднимите же вы его! – прокричал командир самолёта.
С двух сторон меня взяли за подмышки и приподняли. Тёплая густая кровь из носа потекла тоненькой струйкой, окропляя сначала шею, а потом и рубашку.