На морских дорогах (СИ) - Страница 5

— Охххх — выдохнул я, вновь лёжа на песке полуэльфом.

— Ты в порядке? — спросила невеста, подбежав ко мне и начав ощупывать. Волнуется опять… Но это приятно.

— Более менее — отозвался я, садясь с некоторым трудом. Тушка слушалась не очень хорошо, будто я её отлежал.

— Ну слава богам — проговорила она — Я так испугалась, когда у тебя хвост из круга вылез!

— Это да, неудобно получилось — пришлось мне признать — Рассчитывал максимум на медведя, даже сделал запас, но всё же. Зато не мелкий ужик, на тебя смотрел примерно с того ракурса, что и сейчас.

— Ну это да — наконец уселась Ивина рядом — Только я таких змеев не припомню.

— Буду искать в библиотеке — мотнул я головой и обнял подругу за плечи, прижав к себе — Там какие только твари не описаны. Размером я был примерно с питона, основной средой обитания является вода, если по плавнику судить… Вообще скорее всего с каких-нибудь южных островов животинка. Странно только что она мой тотем, никогда ведь её в глаза не видел.

— В твоих книгах писалось, что душа связана с миром. Так что наверно видеть и не обязательно — проговорила она — Ты кстати не можешь быть родственникам этим вашим морским змеям?

— Скорее всего так и есть — кивнул я, припоминая рассказы о том, что обитает в наших широтах — Они конечно отличаются весьма заметно, но тут похоже мелкий южный подвид. Хм, или я просто ещё слишком молод, Локи их знает, сколько морские змеи живут и растут, может вообще столетия. Да и что у них с миграциями тоже не ясно.

Крупным животинам вообще свойственно долгожительство. В телах земных китов, как я читал, порой обнаруживали гарпуны, которым было заметно больше ста лет. И это при том, что морские млекопитающие получив от китобоев эти подарочки вероятно уже были взрослыми, то есть им было уже минимум лет пятнадцать, а скорее всего значительно больше. С морскими змеями и вовсе мало что было понятно, ассоны не особо заморачивались научными исследованиями, может они растут первые лет пятьдесят, если активно питаются. Однако что больше сотни лет эти рептилии живут было известно точно. К примеру не так далеко от Берна восемьдесят лет обитал Одноглазый. Змея вероятно потрепал конкурент, лишив одного органа зрения, но при этом животное было хоть и не молодо, однако вполне активно и неглупо. По крайней мере с людьми он не ссорился, не вызывая тем самым желание притащить конунгу свою голову. Неясно лишь куда животное делось, уплыло или его всё таки кто-то схарчил. Природа ведь место такое, там сильные жрут слабых, в том числе и стариков.

Метаморфизм же наукой был специфической, не было в нём точной системы, чтобы сказать в каком возрасте пребывает тотемная форма, бывало люди в котят оборачивались, а бывало в вполне себе взрослых коней. Даже от зрелости самого мага оттолкнуться не выходило, возможно вообще тут достаточно было быть молодым душой. А может дело было абсолютно в другом.

— Ну тебе теперь это выяснять — отозвалась Иви — Ещё одно непаханое поле для исследований.

— Я скорее буду думать как в этой форме сподручней таскать из под воды водоросли — хмыкнул я — Обидно конечно, что летать не получилось научиться, но во всём надо искать свои плюсы. И пинать Синталя с Синлатой.

— Их-то с чего? — приподняла она бровь.

— Нам пригодится воздушная разведка — пояснил я — Раз уж у меня ничего не вышло, эта проблема ляжет на их плечи. Пусть хоть двух воробьёв приручают, но смотреть через их глаза нашим друидам придётся научится.

— Ох и суров ты — ткнули меня кулачком в бок.

— Ещё и не таким могу стать, а то что-то все уже стали забывать как мы на практику шли — осталось мне только усмехнуться, а потом сменить тему — Пошли лучше искупаемся. Надо песок смыть, да и когда ещё просто отдохнуть выйдет? Экзамены на носу.

— Давай — легко согласилась моя подруга, грациозно поднимаясь на ноги и опять заставляя собой залюбоваться. Впрочем как и всегда.

Бран Вакнэ спокойно, размеренно и без спешки направлял свою магию в заклинание, пока водные нити вычерчивали перед ним причудливые узоры. Торопиться или нервничать надо было раньше, во время подготовки к экзаменам, здесь же надо было всё сделать без лишних нервов и продиктованных ими ошибок. Впрочем русоволосый полуэльф вообще был не особенно склонен к импульсивным поступкам, жизнь практически с рождения приучила сначала думать, потом делать и желательно не попадаться никому на глаза.

Свою мать он не помнил, дядя говорил, что та отреклась от него и стала монашкой. Не удивительно, её ведь угораздило понести вне брака, отправка в монастырь в таких случаях обычное дело, а некоторые не выдерживая позора и вовсе сводят счёты с жизнью, порой бросаясь с обрыва вниз вместе с младенцами. Надо ли говорить, что плоду греха и позору семьи не сладко жилось в доме дяди? Хорошо хоть мелкий дворянин был не самым плохим человеком и по видимому любил сестру, а потому всё же заботился о племяннике. Не как о своих детях конечно, но и это было не мало. Можно было даже сказать, что Фрэнса Вакнэ полуэльф любил. А вот почти всех остальных своих родичей едва ли не ненавидел, натерпевшись от них очень многого. И на полном серьёзе собирался свести счёты с каждым и каждой из них за всё от ударов розгами по поводу и без, до презрительных взглядов и не менее презрительных слов. «Ушастый ублюдок» на горе короткоухих законнорождённых вырос не злопамятным, он просто был на них зол и ничего не забывал.

А с недавних пор зол он был и на длинноухих родственников. Бран только казалось освободился от оков привычной для себя ненависти, которую научился скрывать за маской равнодушия ко всему. Нет, все годы в академии она только росла и крепла, он ведь превратился из «ушастого ублюдка» в «нищего ушастого ублюдка», так что нехватки объектов для тёмного чувства вокруг не наблюдалось. Скорее уж был их избыток. А потом появился тот, кто вызвал в нём поистине лютую злобу, причём по иронии судьбы он тоже был «ушастым ублюдком». Однако вскоре Бран был вынужден признать, что Альвгейр по всем признакам куда более злобное существо, чем он сам. А потом выяснилось, что вся его злоба и вовсе была напускной, правдой оказались лишь те слова о его безразличии к тому, кто стоит перед ним и какие у него уши. Для студента это дорого стоило. Едва ли не так же дорого, как спасение его жизни.

А жизнь спасать пришлось. Если практически всех родственников со стороны матери молодой маг ненавидел за то, что к нему относились, как к отбросу, то родичей со стороны отца он желал заставить ответить за то, что для них он и вовсе был чем-то на уровне жертвенного скота. Люди хотя бы видели в нём пусть паршивую овцу, но всё же родича. Боги, да у него теперь даже не получалось желать им смерти! Отомстить-то хотелось по прежнему, как и заставить почувствовать свою боль и унижения, но лишь их. Он ведь жив, не сдох от побоев, не умер с голоду, не околел от холода, а это был показатель, не всем человеческим сиротам так везёт. Дом же своего эльфийского отца Бран желал извести под корень. Мужчин, женщин, стариков, детей… Плевать. Все они до сих пор существовали лишь потому, что отправляли на алтарь таких, как он. Будет справедливо, если им всем вскроет глотки полуэльф. Только не для ритуала, уподобляться подобным тварям Бран всё таки не желал. Пусти отдавал себе отчёт, что поставил не самую светлую жизненную цель.