На дело со своим ментом - Страница 4

– Ну и где ты была? – спросил он, прислонившись к дверному косяку. Мужчина Роман Андреевич крупный и сейчас занимал практически все свободное пространство нашей спальни.

– Ты знаешь, – отмахнулась я, переодеваясь за ширмой.

– Ничего я не знаю. Я все утро звонил на эту долбаную дачу, никто трубку не берет, точно там еще вчера все окочурились, а ты являешься и нагло врешь, что была у Верки. Вроде я уже не раз просил: завязывай мне по ушам ездить.

Муж у меня подполковник спецназа, поэтому, должно быть, и выражается временами, как форменный бандит.

– Закрой дверь с другой стороны, – посоветовала я. – А еще лучше заткнись.

– Ага, – кивнул он и пакостно улыбнулся. – Не люблю повторяться, но вынужден спросить в третий раз: где ты была, черт тебя дери?

– В таком тоне продолжать беседу я не собираюсь.

– Что тон, – еще пакостнее улыбнулся супруг. – Слышала такое слово – «рукоприкладство»? Так вот, я им непременно займусь, если ты сейчас же не объяснишь, с какой стати болтаешься неизвестно где, вместо того чтобы сидеть дома и ждать мужа из командировки.

– Ты должен был приехать завтра…

– Разумеется, – хмыкнул он.

– Прекрати, – возвысила я голос и вдруг неожиданно для самой себя решила пожаловаться. – Ромочка, – сказала я отчаянно, – я нашла труп. Точнее, его нашла Женька, но я его тоже нашла, потому что нырнула вслед за Веркой, а она там лежала так страшно… бледная, и волосы запутались вокруг коряги. – Вспомнив эту жуткую сцену, я заревела, а Роман Андреевич нахмурился, отлепился от косяка и торопливо шагнул ко мне.

– Эй, в чем дело? – спросил он тревожно.

– Мы нашли утопленницу, молодую женщину. Вчера после обеда на Большом омуте. А сегодня с утра пришлось ехать в райцентр, ведь это мы первыми наткнулись на нее… – Тут я заревела по-настоящему. Роман Андреевич прижал меня к могучей груди и принялся утешать.

На это ушло примерно часа полтора, после чего мы приготовили ужин, предварительно посетив магазин, и торжественно отметили возвращение супруга из командировки. Разумеется, я успела в деталях рассказать о постигшем нас несчастье. Роман Андреевич был потрясен, сочувствовал мне изо всех сил и даже попросил прощения за скверное поведение при встрече. Я с готовностью простила, потому что достоинства моего мужа перевешивают кое-какие его недостатки, а Женька вообще утверждает, что неревнивых мужей в природе не водится и обращать внимание на всякие глупости не стоит.

Вечер мы провели очень мило, и я поняла, чего мне не хватало все эти две недели, а не хватало совсем немногого: чтобы Роман Андреевич был дома, а не в очередной опасной командировке, и пусть даже встречает меня своим дурацким «Где ты была?». Это все-таки лучше, чем две недели без него… Подобные мысли увели меня довольно далеко от недавней трагедии, так что вспомнила я о ней только утром, да и то после звонка Женьки.

Она позвонила в половине девятого, когда мы с Романом Андреевичем спали и не планировали просыпаться еще по крайней мере час.

– Ужас, да? – спросила Женька, забыв поздороваться.

– Разумеется, – разозлилась я, взглянув на часы. – Приличные люди еще спят.

– Да ладно… Она мне приснилась. Может, мне у тебя пожить? Вдвоем как-то спокойнее.

– Втроем, – поправила я.

– Ромашка вернулся? – неизвестно чему порадовалась Женька, то есть радоваться ей не следовало, если она всерьез собиралась водвориться в моей квартире, потому что Роман Андреевич неизменно выступал категорически против подобных намерений.

– Вернулся, – ответила я, косясь на мужа, который продолжал симулировать сон, хотя уши навострил и, разумеется, все слышал.

– Хорошо, – вновь порадовалась Женька. – Теперь я хоть за тебя спокойна.

– В каком смысле? – нахмурилась я.

– В том, что ночью тебе должно быть не страшно, если твой бравый подполковник дрыхнет рядом… Слышь, Анфиса, пусть Ромик узнает, кто она такая.

– Кто? – не сразу поняла я.

– Ну, женщина эта.

– Зачем тебе? Думаешь, если узнаешь, она сниться перестанет?

– Не в этом дело…

– А в чем?

– Отвяжись, интересно просто. И участковый сказал, может, не утонула она вовсе, может, это убийство?

Не успела я ответить, как Роман Андреевич вырвал из моих рук телефонную трубку и рявкнул:

– Трупами должна милиция заниматься, им за это деньги платят!

– Ты что орешь, родной? – удивилась Женька. – Я ж просто интересуюсь…

– Знаю я вас, – разволновался супруг. – Затеете расследование. Мало мне головной боли на работе, так еще дома никакого покоя. Трупы – дело милиции, твое дело – статейки в газетку писать, а Анфисино – детективы. Вот и напрягайтесь, а трупами меня больше не волнуйте. – С этими словами он швырнул трубку и грозно посмотрел на меня, как будто я собиралась возражать. А я и не собиралась вовсе, правда, за завтраком, глядя в окно, вспомнила, как женщина лежала на дне со спутанными волосами, и…

– Ромочка, – позвала я ласково. – Может, действительно стоит позвонить?

– Куда? – ехидно спросил он.

– Ну… у тебя же есть возможность узнать…

– Нет у меня никаких возможностей, – зарычал он, – а ваши замашки частных сыщиков действуют мне на нервы!

Я надула губы и обиженно замолчала. Роман Андреевич швырнул вилку, посуровел еще больше, а потом сказал:

– Анфиса, сию минуту пообещай мне, что ты оставишь этот труп в покое.

– Что за глупость ты говоришь? – возмутилась я.

– Не заговаривай мне зубы. Допустим, Женька твоя совсем дура, и ей просто нечем заняться, вот она и открыла любительское сыскное бюро, но у тебя-то есть я, вот мной и займись, пожалуйста. К тому же не далее как вчера ты жаловалась, что работать даже не начинала, а рукопись обязана сдать до десятого октября.

– У меня еще уйма времени.

– Отлично, – кивнул он. – А у меня целая неделя отдыха. – И продолжил с лучезарной улыбкой: – Махнем на юг?

– Махнем, – сразу же согласилась я.

Он подошел ко мне, опустился рядышком на колени и заявил:

– Заметано. – После чего погрозил пальцем и добавил: – И никаких трупов. Обещаешь?

– Обещаю, – кивнула я.

На следующий день мы улетели на юг, где и пробыли семь дней. Домой вернулись поздно вечером, дорога изрядно меня утомила, и, приняв душ, я сразу же завалилась спать. Звонок поднял нас в половине первого ночи. Конечно, звонила Женька. Трубку снял Роман Андреевич с намерением высказать наболевшее, но неожиданно для меня, забыв свой богатый лексикон, молча выслушал сообщение и повернулся ко мне:

– Анфиса, звонит Женька, говорит, у Веры неприятности, что-то с дочкой.

Я схватила трубку и испуганно пробормотала:

– Что случилось?

– Дела хреновые, – бесцветным голосом сообщила Женька. – Ребенок пропал.

– Как пропал? – растерялась я.

– Как дети пропадают? Гуляла во дворе и вдруг исчезла. В милицию сообщили, толку пока никакого.

– Господи… нам приехать?

– Приезжай, хоть и не знаю зачем. Сидим у Верки в полном составе и зубами клацаем…

– Когда это случилось?

– Вчера после обеда. Я тебе без конца звонила…

– Да мы только-только приехали и сразу спать.

– Вот-вот. Ладно, голова моя мало что соображает, а Ромка твой, как ни крути, почти что мент, может, по своим каналам что-нибудь сумеет, хотя… – Женька отчетливо всхлипнула и повесила трубку. Роман Андреевич к этому моменту уже оделся, я торопливо поднялась и бросилась в ванную.

Верка забилась в угол дивана и дрожала, точно в ознобе. Ее муж Игорь нервно расхаживал по комнате, время от времени останавливался перед кем-то и смотрел растерянно, точно силился понять, по какому поводу здесь все собрались. Четверо мужчин и шесть женщин сидели, пряча друг от друга глаза, и старались не дышать. Время от времени кто-нибудь вожделенно смотрел на телефон, но тот упрямо молчал.

Роман Андреевич сделал несколько звонков, но особого толка я в них не усмотрела. К несчастью, похищение детей не такая уж редкость, но поверить в то, что беда приключилась с очень близким тебе человеком, упорно не хотелось. Не выдержав всеобщего напряжения, мы с Женькой вышли на кухню и закурили.