Мысли не слова - Страница 2

Изменить размер шрифта:

«Проснулся – ночь, ровно два…»

Проснулся – ночь, ровно два,
жжёт в затылке, хочется плевать,
смотрю в окно – тьма, ничего
не видать, пасмурно слишком:
мороз минус сорок четыре —
это исключительно русская зимища —
всё пронзила в стране,
за долгие годы феноменально
опостылев моему уму.
Хочется бить стены, просто,
чтобы увериться, что ещё существуешь.
Мне давно невесело, уже лет пять,
но смешно наблюдать скопления
людей в общественных местах.
Прелестно, что не с кем поговорить
о проблемах, которые меня интересуют,
иначе, моей свободы бы поубавилось
со всех точек зрения.
Холодно даже в доме: чёртова
русская зима, сколько людей
в ней полегло; для себя я могу
заметить, что русская зима —
так же состояние измученной души
даже летом в поле.
Я часто, – куда бы ни прибыл, —
вспоминаю запах мороза —
это запах депрессии, и поэтому
так тягостно открывать окна
с октября по март.
Эта ночь затянулась, а ещё только
три минуты третьего. Мне нужно
выпить таблетку от головы —
не такую, чтобы голова исчезла,
но чтобы перестала болеть.
2011

Татьяне Евстратовой

Кудесница Тилоцера, ты ли здесь, м?
Неужто за столько лет это действительно ты предо
                                                                                    мною?
Представить только, истинно ты?
Из моей ли воли произвела ты столкновение, в той
                   разжатой точке времени, между отношениями
окружающих меня ветхих стен, офисной мебели,
предметов канцелярии, света, и корпускулярных
                                        диффузий моей метасубстанции?
Милосердие как самая последняя проблема.
О, Тилоцера: немеркнущая, единственная, вдохновенная,
                                                 кристальная равноценность.
Моя антиципированная онтотеологически ноогоническая
                                                                                      муза!
Явление простоты твоих очертаний остро сводит чарами
                                                                   мои губы и щеки,
онемение на моём лице возводится в абсолют
анинсценированной интимности обоюдного вдыхания
                                           отработанного нами кислорода.
Вне здания кривые гипотимичные деревья, ритмично
                                        сбросив засохшие листья, уснули.
Ты, Тилоцера, кашляешь – и конвульсивно
                                                      направляешься к выходу.
2011

Две минорных недели

Прошедшие пару недель я пребывал в плохом
                                                                           настроении:
мне было грустно, особенно вечерами.
Я садился на старинный стул посередине своей
                                                                                комнаты,
в которой всегда занавешены шторами все окна.
Я думал о многом – времени у меня было вполне
                                                                            достаточно.
Это был мой обычный, приятный досуг.
Но в то время, приходившие ко мне мысли были очень
грустными; я тосковал. Всё мне казалось в те дни
скучным и блеклым.
Так как в моём доме никто не живёт, кроме меня,
в моей комнате постоянно тихо, в ней я уверенно
нахожу себя бодрым и сосредоточенным.
Однако, в те дни это было совсем непросто;
тогда ко мне приходили лишь безрадостные мысли,
которые целиком разрушали всю желаемую мною
                                                                                  картину.
Я подолгу сидел с чашкой сладкого черного чая в руках,
молча смотря томительным взглядом в исцарапанную
поверхность деревянного пола; изредка зевая, вздыхая;
не находя в нашей «уникальной» планете никакого
                                                                                  смысла.
Вероятно, у меня ухудшилось настроение из-за смены
весны на лето, что со мной случается довольно часто,
а может быть это просто на меня так сильно повлияла
бездумная игра той маленькой белокурой девочки,
которую я видел около фонтана по пути к своему
одинокому дому. Или, возможно, виновен рёв
                                                                         проезжавших
мимо меня утром мусоровозов. Кто знает.
Но ясно одно: мне было по-настоящему скверно целых
четырнадцать медленно протекающих суток.
У меня были и острая бессонница каждой ночью,
и удручающая вялость по утрам, и потеря аппетита
после полудня, и даже нервный смех во время ужина;
я был злым, не брился, не причёсывался, не пользовался
одеколоном, и совершенно не следил за происходящими
в мире событиями. Будто на меня снизошло что-то вроде
наказания. Хотя, тут я видимо перегибаю, привлекая по
отношению к себе некие высшие разумные силы.
Вообще-то, признаться честно, я, конечно же прекрасно
знаю, в чём на самом деле заключается настоящая
                                                                                 причина
всех тех моих личных бед и стенаний,
                 но писать здесь об этом я нашёл неприличным.
2011
Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com