Мысли христианина. Дневники - Страница 14

Ток всеобщей жизни, возникновение и исчезновение частных жизней немолчно вопиет о Животворящем Духовном Начале, вечном, присно живущем, а присутствие разума и свободной воли в людях, вначале сокрытых и потом постепенно раскрывающихся, доказывает, что это Начало разумное и свободное, праведное, святое.

Христианин! Обращайся чаще к Богу в жизни своей, как сын к Отцу, как раб ко Господу, как тварь к Творцу Чувствуешь на себе милости Божий – бежи к Отцу и от всего сердца благодари Его: «всяк дар свыше» – «от Отца светов» (Иак. 1:17); в несчастий ты – смиряйся и опять благодари: «Его же любит Господь, наказует» (Евр. 12:6); рано и поздно, утром и вечером, днем и в полдень – всегда имей в мыслях Отца Небесного.

Святой Ангел-хранитель мощно, светло, сладостно указал мне в состоянии легкого сна после пробуждения утром на пример Господа Спасителя, Который ради любви к нам, истины и правды всю жизнь подвизался, не зная покоя, пострадал и умер за нас; дал мне сильно и сладостно почувствовать, что Он и всем людям, подвизающимся на земле ради истины и добра и взирающим на Него, вполне сочувствует и благословляет их, и готовит им венцы бессмертия (внушение Ангела было после мыслей моих о Марии Египетской как сначала великой грешнице, а потом – великой праведнице, коей грехи великие и обращение усердное показаны в пример нам: как долготерпелив и милостив Господь и с какою любовию принимает Он притекающих к Нему с греховного пути). Господи! Буди это и со мною.

Когда мысль и сердце верою прикованы, так сказать, к Спасителю, тогда человек и покоен, и блажен, а когда мысли и сердце не в Спасителе, тогда – тяжесть и мрак на сердце. Опыт. – Замечательно, что какая-то враждебная сила на молитве сильно препятствует искренно соединяться мыслями и сердцем со Христом, даже очевидно силится удалить от Него и удержать в своем безотрадном, страшном плене. – Кто противник Христу, как не велиар? Потому это его дело.

Когда во время молитвы почувствуешь, что сердце твое против воли твоей лукаво, исполнено неверия и гордыни, не возмущайся этим и отнюдь не склоняйся на лукавство его: это диавол склоняет тебя к духовному блужению с собой. – Также, когда замечаешь в себе смущение и боязнь, не смущайся этим: это тоже действие духа тьмы, страхом склоняющего тебя к блужению с собою. Будь тверд и как можно глубже вводи в сердце смирение и веру, неуклонно взирай ко Господу и ожидай Его милости – Он непременно посетит тебя и прогонит врага; ты сам это почувствуешь в мире и сладости сердечной.

Что, разве ты любишь? Чаще заглядывай в сердце и узнавай, есть ли в нем любовь. Не забывай ты этого. – Еще помни, что всякая страсть обманчива. – Опыт.

Если бы не жена твоя, ты дошел бы до самого смешного, унизительного кризиса страстей. Она – земной Ангел твой, хранитель твой; она предохраняет тебя от многих худых последствий.

Кушайте сколько и чего угодно: не будем бедны. Господь за любовь не оставит нас. А если мы будем бедны, вы поможете, чем сможете.

Бог смотрит на сердце молящегося. Смотри же и ты, во время молитвы обращай все внимание на сердце и старайся молиться непременно сердцем. Человек зрит на лицо, Бог же – на сердце.

Чтоб тихо, без смущения читать тебе молитвы… веди себя везде тихо: дома будь тих и кроток со всеми и вне дома – со всеми; тихо ходи, тихо говори – словом, будь тих везде и во всем. – Главное же – будь внутренне тих и кроток: когда будет внутренняя тишина, будет и внешняя.

Когда в молитвах (церковных) просишь Бога о каких-либо благах для других – духовной паствы твоей, проси их (благ) так же искренно, как бы ты просил их для себя самого. Особенно пастырю нужно любить пасомых самою искренней любовью; нужно, так сказать, всегда носить их в своем сердце и, как мать младенца, согревать их там всегдашнею молитвою веры и любви. – Любовь пастыря к пасомым в святых Божиих, или лучше – любовь Святого Духа Божия, действовавшего в них, нашла, о чем нужно просить для них Бога (в молитвах утренних и вечерних, и особенно в молитвах Литургии, также в молитвах при совершении всех таинств и других молитвословий). И любовь обыкновенного пастыря всегда найдет, кроме предметов молитвы, изложенных в Церковном Служебнике, Требнике, Каноннике и других книгах, – свои предметы молитвы; любовь откроет много нужд в пасомых, об удовлетворении которых (нужд) он сочтет необходимым взывать к Подателю всех благ.

Дрянное у меня сердчишко, слабо, удобоподвижно, изменчиво. А ему нужно быть твердым и неподвижным, как наковальня. Таково было сердце у святых Божиих. Твердо, неподвижно установлено было ими сердце в вере, надежде и любви. Эта твердость сердца обнаруживаема в подвигах мученичества и в продолжительнейшем – во всю жизнь – умерщвлении своей плоти и своих страстей. Их сердца были настоящий адамант. Господи! Даруй мне, грешному, благодать твердого сердца!

Каким я чудом есмь ныне то, чем есмь! Дед мой был непросвещенный. Отец – также, а я получил обилие света умственного? Как я сделался тем, чем не были мои родители и дед? Они не могли дать мне, чего сами не имели. Благодетель мой, Господи Иисусе! Я знаю Тебя. Я не таю благодеяний Твоих. – Твоя благость сделала меня тем, чем я есмь. «Сокровище благих! Царю Небесный, Утешителю, Душе Истины!» Целую трепетно Твою благодеюшую мне постоянно десницу.

Есть в нас какое-то злое начало, которое силится разъединить даже то, что неразъединяемо, что вечно – едино. Сына от Отца и Духа от Отца и Сына, а начиная с Пребожественной Троицы и то, что от Нее создано, что должно быть едино по духу и не должно разъединяться, то есть род человеческий – от Бога и их между собою. – Это разъединение болезненное: сердце чувствует это, но слепо, помочь себе не в силах. А соединение сладостно, животворно (с Богом людей и между собою). Оттого-то любовь – союз совершенства; оттого-то есть, что она ведет к соединению взаимному и к блаженству. Это также сердце чувствует.

Молитва веры ко Господу или прошение с верою всегда исцеляло меня от лютости страстей.

Сын знает, что у него и над ним есть отец, любит его и повинуется ему во всем; раб знает, что над ним есть господин, и боится его и повинуется ему; подданный знает царя и благоговеет пред ним и исполняет тщательно царские повинности. Священник ли, как чадо, как раб, как служитель, как тварь Господа Бога, забудет, что над ним есть Господь, и не будет постоянно обращаться к Нему с молитвою веры, надежды и любви? Он ли не будет на всяком месте благоговеть пред Ним, он, который все делает о имени Его, великом и страшном?

Есмь, и якоже несмь: потому что мое «есмь» так еще недавно.

Кто может отвергать, что в нас живет невидимое, духовное начало – душа, которое то бывает тревожно, то спокойно, то мучается, то радуется; то скорбь, тесноту и тяжесть она испытывает, которые не проходят и ночью; то радость, спокойствие и леготу… А если так, кто станет отвергать действительность… за гробом и вечных мучений?

Научись понимать глаголы своего сердца: когда будешь понимать и исполнять их, то будешь блажен.

В мысли о своем ничтожестве я нахожу покой и услаждение сердца, потому что по сокрушении себя воскресает во мне Господь, а Господь есть мир и сладость сердец наших…

Спаситель – вещей Истина. И я принадлежу к числу этих вещей.

Братия! Молясь, не ослабевайте в молитве: для Господа не потеряется ни один сердечный вздох ваш, ни одно искреннее, доброе и святое чувство; если вы стараетесь удерживать его в сердце, Владыка нашей жизни всегда при нас: все видит и слышит, Он видит и слышит все помышления сердечные; мы в Нем живем и движемся, и Ему совершенно все известно в нас и о нас. Что Он с нами всегда и на всяком месте, в этом легко вам удостовериться даже опытом: хороши вы своею душою – и вам бывает хорошо, мирно, легко, радостно; не хороши вы – и вам непременно бывает как-то нехорошо, неловко, неприятно, тяжело, беспокойно. Что это значит? Это то значит, что, когда вы добры душою, тогда Господь с вами, в вашем сердце; тогда Он – ваш Отец и вы – Его добрые дети; вы и сами чувствуете тогда, что Бог – ваш Отец: в сердце вам то и дело слышится голос: Авва[13], Отче. А когда вы злы в душе, тогда Господь выходит из вашего злого сердца, потому что как быть свету со тьмою, как быть добру со злом? Тогда вы не Божий и не с Богом, а того, кто есть тьма и первое зло; имя его вы знаете. А как он «человекоубийца искони» (Ин. 8:44), то он входит в наше сердце, когда мы становимся злы, для того, чтобы окрасть нашу душу от всякого добра и убить и погубить ее навеки; часто ему это и удается. Тогда, то есть когда человек сам склонится на сторону его и не послушает ничьих добрых советов или обличений, такому человеку бывает ужасно тяжело: он преждевременно носит в своей груди ад, ко всем бывает хитер, двоедушен, лукав, зол.