Мы живы! (СИ) - Страница 89

— Ну, пошли, — сказал он Сидзуке.

*

Сидзука осторожно разбинтовала ногу. Такаси сидел на кровати и смотрел на то, как она осматривает его конечность.

— Ты говорил с Рикой? — спросила тут Си.

— Да, — ответил парень, чуть усмехнувшись. — Интересная была беседа.

Женщина с некоторым страхом посмотрела на парня.

— И что она тебе сказала? — спросила Си, переведя взгляд обратно на ногу.

— В основном угрожала, — хмыкнул Такаси и добавил. — Она переживает за тебя.

— Да, — Си убрала прокладку из бинта с раны.

Некоторое время она молчала, осматривая ногу.

— Ну и как дела? — спросил Такаси.

— Хорошо, — ответила женщина. — Даже удивительно. По всему, тебе даже наступать на нее должно быть очень больно. Прошло всего несколько дней. А такое впечатление, что прошла пара недель.

— Ну это здорово, разве нет? — поинтересовался парень.

— Да, наверное, — Сидзука нахмурилась. — Странно, что такое я наблюдаю у всех.

— В смысле? — не понял Такаси.

— Например, у Рики, сломано несколько пальцев и растянуты сухожилия, — пояснила Си. — Но она уже может наступать на ногу. И вообще, у всех быстро все заживает.

— Может, эта такая реакция организмов на условия жизни, — предположил Такаси. — Мобилизация скрытых резервов и все такое?

— А то, что никто даже простудой не заболел за это время? — откликнулась Сидзука. — Нет, тут что-то не то…

Она буквально за пару минут снова забинтовала ногу. И встала. Такаси пошевелил ногой.

— Ладно, давай возвращаться, — сказал он, потянувшись за штанами.

И тут Сидзука прильнула к его губам.

— Си? — удивленно спросил Такаси, ощутив на своем члене ее руку.

Естественно младший бурно отреагировал на все это, чуть не мгновенно приняв боевую стойку.

— Прости, мне надо! — прошептала Сидзука, расстегивая рубашку.

Чашечки лифчика она просто задрала вверх, выпуская наружу свой главный калибр, а потом снова прильнула с поцелуем. При этом ее руки бесцеремонно забрались под футболку парня.

Она стянула ее с него и легко толкнула, укладывая на кровать.

— Тебе нельзя напрягаться, — сказала она, забираясь сверху. — Я остальных предупрежу.

Такаси лишь усмехнулся. А потом поймал ртом сосок на этой замечательной груди. Легкий стон известил его о том, что его действия одобряют. И тут Си приподнялась и Такаси ощутил, как его напряженный орган входит в скользкое и тесное.

«Ну и как я могу бортануть такую женщину?» — думал парень, наблюдая восхитительное зрелище, возбужденной красивой женщины… И да, с совершенно потрясающими формами! Которые так и тянет потискать! Что Такаси с удовольствием сейчас и делал. А Сидзука, прикрыв глаза, насаживалась на его член, закусив губу, видимо чтобы не оповестить находящихся в соседней комнате, что тут происходит.

«Хвала богам, меня и тут с размером устройства не обидели!» — усмехнулся про себя Такаси.

А Сидзука и вправду, видать, нуждалась. Потому уж как-то быстро она вышла на просто бешеный темп и вдруг замерла, выгнув спину.

— А-ах! — упала она на грудь парня. — Как хорошо!

«Тысяча пьяных ежиков, как же это круто видеть лицо удовлетворенной тобою женщины!» — думал парень, смотря на довольно улыбающуюся Си.

И Такаси уже сам двинул бедрами. Его член все еще был внутри Сидзуки и ему вообще-то тоже хотелось довести дело до конца, раз уж начали…

… — Такаси, ты же не бросишь меня? — этот вопрос застал одевающего штаны парня врасплох.

Он озадаченно посмотрел на Сидзуку, все еще лежащую на кровати.

— Интересно, с чего ты вдруг пришла к таким мыслям? — спросил он. — Я что, давал повод так думать?

— Прости! — всполошилась Си, увидев суровое лицо парня. — Просто… Я… А ты…

Такаси вздохнул, подняв брови в выражении «ох уж эти закидоны», и сел с ней рядом.

— Милая, — улыбнулся он, проведя рукой по голове, а потом остановив ладонь на щеке. — Оставь свои страхи в прошлом. Ты должна понимать, что сейчас у тебя есть семья. Что ты теперь можешь говорить «мы». И уж если на то пошло, я не могу уже, как ты это сказала, бросить тебя. Обещание, даже не так, клятва, была дана всем вам. Она общая, понимаешь?

Сидзука с каким-то выражением изумления глядела на Такаси. А тот убрал ладонь и продолжил, смотря перед собой.

— Я сознательно связал всех нас так, — продолжал парень. — Вот, к примеру, решил я бросить тебя. Нарушить свое слово. Замкнуло у меня что-то в башке. И тут же я теряю и Саэко. Она такого не поймет. Уйдет Саэко и начнутся проблемы с отцом Саи, потому что ему вряд ли понравится, что я нарушаю свои обещания. То есть я теряю уже и Саю, и вообще все надежды на нормальную жизнь.

Такаси посмотрел на Си, на ее округлившиеся глаза от такого монолога и усмехнулся.

— И это ж как надо долбануться головой, — сказал он с нежностью. — Чтобы захотеть бросить такую красивую женщину как ты? Это ж надо ориентацию сменить.

— Такаси! — прошептала Сидзука.

— Кстати, — парень сощурился. — Какая у тебя фамилия?

— Марикава, — недоуменно ответила Сидзука.

— Не понял?! — притворно грозно спросил Такаси, нависнув над ней.

— Ой! — Сидзука прижала ладони к груди. — Прости, Такаси! Но…

— Но? — поднял бровь парень. — Ты теперь Комуро! Без но!

— Я поняла, Такаси! — пролепетала женщина.

И вдруг по ее щекам покатились слезы.

— Ну вот, опять, — покачал головой парень.

Он нагнулся и поцеловал Си в губы. Та с готовностью ему ответила.

— Так, Си! — Такаси с трудом оторвался от этих мягких и нежных губ. — Давай уже пойдем! А то мы рискуем повторить!

— Ну и что? — спросила Сидзука, смотря на парня лукавым и явно похотливым взглядом.

А ведь она еще не оделась! Такаси сглотнул и потряс головой, прогоняя наваждение. Точнее, искушение! Черт, руки хоть привязывай, прямо сами тянутся!

«Вот как женщины так делают? Взгляд, улыбка и все остальное идет на хрен!»

— Давай только по-быстрому, — хрипло сказал парень.

Си просияла и тут же встала на коленки, выпятив попку и так призывно, с улыбкой, посматривая на Такаси.

«Ну вот и кто тут главный?» — хмыкнул Такаси, расстегивая ширинку.

*

Они лежали на огромном деревянном помосте-пирамиде, укрытом синей тканью, чтобы скрыть убогость конструкции, собранной на скорую руку. Мужчины, которых было большинство, лежали на первых ступенях помоста, словно продолжая защищать женщин, лежащих выше. И двух детей, что были на самом верху.

А живые стояли вокруг. Суровые лица мужчин, многие женщины не скрывали слез. Непривычно тихие подростки и дети.

Такаги стоял первым. Он не опускал взгляда, он смотрел на них. Вот четверо мужчин, слуг семьи, погибших при обороне плотины. Вот трое в черной форме, погибли у лестницы. Их лица пришлось буквально заштукатуривать, чтобы эти мужчины достойно ушли в свой последний путь. Глава смотрел на каждого и вспоминал. Часть людей ему были незнакомы и это были в основном женщины. Потому что они были из лагеря…

Скорбная очередь медленно двигалась к помосту. Люди прощались с близкими, друзьями и просто знакомыми. За это время все видели уже немало смертей, но это прощание… Оно будто снова напоминало, что они люди. Не звери, что забывают тех, кто оказался слаб и не выжил. Может быть потому, что погибшие как раз и защищали тех, кто был слаб.

Саэко, уже прошедшая мимо покойных, смотрела, на Такаси, который почему-то задержался. Вначале он подошел к нескольким мужчинам в гражданской одежде. Он остановился напротив каждого, словно мысленно разговаривая с ними. Потом были двое в черной форме. А затем Такаси поднялся на следующий ряд, где лежали женщины. И опустился возле одной из них.

Девушка даже вздрогнула от этой наполненной болью улыбки парня, когда он положил руку на сложенные на животе руки молодой, даже юной девушки. И в который раз мечница задалась вопросом, что же произошло там, у лагеря? Почему Такаси мрачнеет и говорит лишь, что было нелегко? Почему Рика, что была оказывается там с ним, вообще молчит? Видимо эти вопросы даже отразились на ее лице, раз стоящий рядом Кота вдруг заговорил: — Он не дал ей стать зомби, — сказал парень.