Мы живы! (СИ) - Страница 1

====== 1 глава ======

У каждого есть свой предел. Кого-то не сломить и всеобщим апокалипсисом или даже близостью ужасной смерти. А кто-то решит всё закончить просто потому, что утром пошел дождь. Конечно, тут надо разобраться в предыстории события, посмотреть сколько человек пребывал в угнетённом состоянии. Возможно, причина, по которой произошел финальный акт трагедии, всего лишь последняя песчинка на весах.

Мог ли я обвинять Такаси за то, что он решил шагнуть в пустоту с крыши школы поздним дождливым вечером? В моем распоряжении вся его память. За последние лет пять более-менее чётко, подальше уже фрагментарно. Но так вот. Это был вполне нормальный парень, встреться я с ним, думаю подружился бы. Не тюфяк, но и не тот, кто будет самоутверждаться за счет других. Точно знаю, что он даже не думал сделать из своей смерти шоу и что-то кому-то доказать. В тот момент он вообще ни о чем не думал. Просто так бывает. Годами справляешься, а в один прекрасный момент шагаешь с крыши с улыбкой на губах…

И да, в числе причин была девушка. И лучший друг, к которому она ушла. И все бы ничего, если бы они об этом сказали сами. Но случилось так, как случилось. Такаси увидел их целующимися за школой. Чувства парня мне вполне понятны. Эти воспоминания даже меня нехило задевают. Сначала ступор, потом всепоглощающая тоска. Такаси ничего не стал говорить. И не стал отвечать на оклики бывшего друга и бывшей девушки. Просто развернулся и ушел. А когда Хисаши пришел к нему домой, просто набил ему морду лица и спустил с лестницы.

Да, может Такаси и был отчасти сам виноват в том, что случилось. Когда Рэй оставили на второй год, по произволу этого урода Сидо, девушка искала поддержки, но Комуро в этот момент сосредоточился на экзаменах и его внимания к Рэй, судя по всему, оказалось недостаточно. Видимо у Хисаши времени оказалось больше. Скорее всего случился классический форс-мажор, когда потом участники событий и сами не понимают, как так вышло. И судя по лицам, они искренне раскаивались в содеянном. Рэй несколько раз пыталась заговорить с Такаси. Но парень уже закрылся. Сильное чувство потому и называется сильным, что при перемене знака оно действует в обратном направлении ничуть не слабее.

Такаси никак не мог выйти из состояния подавленности. Ну и да, тут еще и собственный характер парня, склонность к меланхолии, к самокопанию. Друг у него был один, собственно Хисаши, и после всего случившегося Такаси, конечно, проводил время практически всегда в одиночестве.

А дома, где он стал прозябать большую часть свободного времени, явственно зрел раскол между родителями. С тех пор как отец стал часто и надолго уезжать по делам в другие города, мама стала часто приходить мрачной. Уже было несколько серьезных скандалов… которые, в смысле причины этих ссор, никуда не делись, а продолжали раскачивать лодку. И Такаси, на фоне этого, старался не нагружать маму еще и своими проблемами. И варился в собственному соку, все больше уходя в жесткий депрессняк, осложненный предэкзаменационным стрессом (а в Японии это настолько серьезно, что суицидом на этой почве никого не удивить)…

И вот экзамены сданы, впереди каникулы. От мысли о них, днях, которые будут теперь лишь отрезками времени не наполненными ничем, что-то сжималось в груди Такаси и было нестерпимо больно. Быть может, если бы хоть кто-то в тот момент просто оказался рядом, Такаси бы не стал разрывать этот замкнутый круг вот так. И эта красная черта, подведенная под итогами года, не стала бы тем толчком, после которого Такаси Комуро, сидя на крыше, встал, шагнул на край и посмотрев в вечернее небо, отправился в вечность. Он ушел, совсем ушел, а в больнице в его теле очнулся уже я.

Позвольте представиться. Артём Самохин, двадцать девять лет, не женат и не был, не состоял, не привлекался, сейчас работаю (то есть… работал) водителем на грузовичке, в фирме, что занимается переездами, а так где и кем я только не зарабатывал на жизнь. Чинил тепловозы, затем жизнь сделала пируэт и кинула меня в IT индустрию. Потом, когда там стало скучно по деньгам, я устроился на железную дорогу дежурным по станции. Когда железка окончательно рехнулась, некоторое время трудился грузчиком в магазине, потом там же начальником смены. Потом был склад, такси, сезон на самосвале у дорожников. В последнем месте, пусть и было не сильно хорошо по деньгам, я задержался исключительно из-за адекватного руководства. И опять судьба сделала неожиданный поворот, на этот раз кардинальный…

…В памяти вспыли радостные лица детей, когда он обгонял автобус. И при виде несущегося с холма грузовика, что расталкивал попутные машины, Артём лишь постарался, чтобы его Соболь ударил в грузовик так, чтобы тот слетел на обочину. И к сожалению так получилось, что именно водительская сторона его машины первая соприкоснулась со взбесившейся фурой. Перекошенное лицо водителя грузовика, его рот раззявленный в беззвучном крике, глухой удар, стон сминаемого металла…

Похоже тот поступок Артёма где-то зачелся, раз он оказался здесь. И еще раз повезло с тем, что отделался лишь переломом руки, ноги, ребер, да сотрясением мозга. Тошнило потом, правда, пару месяцев, да пришлось пропустить год учебы. Несколько раз приходили Хисаши с Рэй. Все-таки школьники они такие школьники. А если бы Комуро остался на месте? Вот подумали бы, каково ему было бы видеть бывшую девушку приходящую с новым парнем? Понятно, что их грызла вина, но включить голову, не?

Однажды Хисаши пришел один. Он долго молчал, мрачно смотря в окно. А потом выдал, что у них с Рэй был всего один поцелуй, тот самый, что видел Такаси. В тот день Хисаши нашел Рэй плачущей на лавке, естественно, принялся ее утешать… и все перешло в поцелуй. Бывший друг все повторялся, что он сам не понимает, как так вышло. Что с тех пор Рэй избегает его. И тут Артём не выдержал.

— Все нормально, Хисаши, — сказал он. — Сделанного не вернешь. Может это и к лучшему.

Тот посмотрел на Такаси-Артёма.

— Может быть, — ответил он.

А Такаси (Артём решил так себя называть даже мысленно, чтобы побыстрее привыкнуть) смотрел на него и думал о том, что Хисаши в этой ситуации как бы не тяжелее всех пришлось. Он же всегда очень щепетильно относился к вопросам верности, чести. А тут оказался в роли, по-сути, предателя. Вопрос, как он сам с крыши не шагнул? Видимо у парня оказался более сильный стержень, чем у прежнего Такаси. И Артём протянул Хисаши руку.

*

В чем был солидарен Артём с Такаси, так это в том, что учиться очень муторно! Плюс к этому, Артём ведь уже закончил школу, хоть и не японскую, но все же. Нет, он ходил на занятия, все же нужно было освежить знания. Но были и предметы, которые приходилось зубрить. Например, японскую литературу. Если честно, ну такая мутота! Плюс очень «интересный» учитель, который бубнил текст на одной и той же интонации… при этом смотрел на учеников, как на еретиков. В общем, Артём-Такаси, возненавидел этот предмет со всем пылом накачанного гормонами юношеского тела и отвращением взрослого к тому, кто делает доверенное дело спустя рукава.

А вообще, они были похожи. Сильно похожи. Мрачноватый японский школьник и побитый жизнью русский. В числе прочего, например, они оба отталкивались в жизни от того, что совершенно не видели проблемы в том, что вокруг них не вьются восторженные поклонники. То есть не делали вид, что им нравится такое положение дел, а просто жили с этим. Так что новому хозяину тела даже не пришлось как-то себя кардинально перенастраивать. Все воспринимали его прогулы занятий, как вполне обычное поведение Комуро Такаси. Насколько понял Артём, у него была репутация такого слегка хулиганистого парня себе на уме. Ну и да, последняя выходка внесла в его портрет еще и нотки сумасшествия. Так что некоторые неизбежные ляпы, например касательно поклонов или то, что он по привычке называл учеников по имени, да еще без суффиксов, списывались на этот его образ. И по этим же причинам, его новое увлечение тоже не вызвало большого удивления. Ну, а что такого? Да, Артём, бывший реконструктор и ролевик. И поэтому просто не мог пройти мимо клуба кендо!