Мы, или Рождественский переполох (СИ) - Страница 11

Аврора

— Тебе не кажется, что все не очень-то и торопятся? — спросила я, уложив под высокую ель последний из приготовленных подарков. Большая, украшенная бантом красная коробка предназначалась для Марики. Корзинки, подарочные пакеты, мягкие игрушки… Встав, я повернулась к Денису.

Он стоял поодаль, скрестив ноги и, опираясь плечом о косяк, смотрел на меня. Я улыбнулась, поправила широкий ворот свитера и посмотрела в окно. Снега намело столько, что вокруг всё было белым-бело. Белые пушистые шапки укрывали лапы елей, крыши домиков, лежали на подоконниках. Белая сказка.

— Вандор звонил, — Денис, оттолкнувшись от косяка, не спеша подошёл ко мне. — Они прилетели пару часов назад.

— И до сих пор не доехали? — сперва удивилась я, но снова посмотрев в окно, поняла, что странного в этом ничего нет. Должно быть, они с Миланой просто решили переждать снегопад, только и всего.

Подойдя к ёлке, Денис коснулся одного из шаров — большого, серебристого, с ручной росписью. Красовавшийся на нём снегирь гордо выпятил алую грудь, нахохлился, окружённый огненно-белой зимней рябиной. Потихоньку толкнув шар, Дэн улыбнулся уголками губ. Лежащий на большом квадратном столе телефон зазвонил, и я поспешила взять трубку.

— Это Стэлла, — шепнула, прежде чем нажать кнопку.

— Да… Да, мы ждём, — ответила с улыбкой. — Конечно. Безе? — потихоньку засмеялась. — Вообще-то, у нас тут много всего, но безе… Безе точно нет. Да…

— Они с Алексом тоже скоро будут, — закончив недолгий разговор, сказала я Денису и положила мобильный на прежнее место.

На столе, укрытом тёмно-синей скатертью уже были расставлены бокалы. Оставалось лишь достать вино. Домашнее печенье, лежало в накрытых льняными салфетками корзинках, как и имбирные пряники в форме сердечек и звёздочек. Поначалу мы хотели поставить ёлку в зале нового корпуса, но поняли, что всё это не то и выбрали один из домиков — самый большой, рассчитанный на нескольких человек. Здесь, в уютной комнате с деревянными полами, приближение Рождества чувствовалось как нельзя лучше. В воздухе витал запах шарлотки, которую я сама испекла получасом ранее, корицы и мандаринов. Рождество…

— Всегда любила Рождество, — призналась я, подойдя к Денису. — В этом празднике есть что-то такое…

— Волшебное, — закончил за меня он.

— Да, — согласилась и, немного подумав, добавила: — Волшебное и настоящее. Он не такой, как Новый год. Знаешь… Рождество нужно встречать с теми, кого действительно любишь и кто любит тебя. С близкими, с друзьями…

— Так оно и есть, — Дэн взял меня за руку и, немного приподняв рукав свитера, провёл кончиками пальцев по венкам. Я быстро отдёрнула руку и, спрятав за спину, качнула головой.

— Стэлла и Алекс уже скоро…

— Кстати, об Алексе, — Денис сунул руку в карман джинсов и вытащил серебристый мешочек с украшенной вензелями вышитой буквой «А». Развязал стягивающие его ленты и, снова взяв меня за руку, вытряхнул мне на ладонь… брелок. Чёрный дракончик, точь-в-точь как у него, только украшенный переливающимися камушками лежал у меня в руке приятной тяжестью. Крохотный бриллиант в каждом треугольничке гребня, полоски камней на боках.

— Какой красивый, — прошептала я, проведя по гребню пальцем и подняла взгляд.

— Хотел, чтобы у него, — достал из кармана ключи с брелоком, — была своя Рапунцель, — уголок его рта чуть заметно дёрнулся.

Я снова посмотрела на дракончика у себя на ладони. Поднесла её к ладони Дэна, и мы сплели пальцы, зажав брелоки меж рук.

— Теперь ты не жалеешь, что когда-то встретил меня? — тихо спросила я, прикасаясь пальцами к его груди. Посмотрела на него снизу вверх.

— Я никогда не жалел об этом, — так же тихо проговорил он. — Что бы я ни говорил, в чём бы ни уверял себя… — дотронулся до моего лица, провёл по скуле и покачал головой. — Никогда.

Обхватив мою голову, он наклонился и поцеловал. Я почувствовала привкус глинтвейна, что мы пили совсем недавно, свежесть апельсина, пряность гвоздики и обвила его шею свободной рукой. Раскрыла губы, отвечая на поцелуй и прикрыла глаза.

— Мой Чёрный дракон… — выдохнула и потихоньку застонала, чувствуя, как он поглаживает меня по спине под свитером. Как же хорошо было мне в его руках, в его тепле, рядом с ним. Целуя его, я думала о том, что обязательно подарю ему дочь. Может быть, не сейчас — через год, два или три, но обязательно. Потому что…

— Никто не смог бы любить меня сильнее тебя, — немного отстранившись, сказала я. — Никто не сумел бы любить меня так, как любишь ты, Дениска. И как я тебя… Так тоже никто.

— Никто, — согласился он и, прислушавшись, обернулся к окну.

Я тоже услышала шум подъезжающей машины и сделала шаг назад, зажав в кулаке свою маленькую дракониху. Выглянула в окно.

Большой чёрный Джип, взметая колёсами снег, остановился у соседнего дома. Передняя дверца открылась, и из машины выпорхнула Милана. Осмотрелась по сторонам, тряхнула головой и набрала пригоршню снега. Едва только со стороны водителя показался Вандор, снежок ударился о его грудь, Мила же набрала ещё одну горсть, но бросить не успела — оказалась в крепких руках мужа. До нас донёсся визг, Милина куртка мелькнула маячком и скрылась в пушистом сугробе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— По-моему, им и там неплохо, — заметил Дэн, приобняв меня со спины. Стоя у окна, мы наблюдали за попытками Миланы насыпать мужу за воротник как можно больше снега. Взрослые, имеющие двоих сыновей, они походили на беззаботных подростков.

— Это и есть Рождество, — посмотрела я на Дениса. — Белая сказка, и самые близкие люди рядом. Смех, радость…

— И любовь, — добавил он, отведя взгляд от наконец поднявшейся парочки.

— И любовь, — эхом отозвалась я.

День пролетел так быстро, что мы и не заметили. Алекс и Стэлла появились буквально через десять минут после Вандора и Милы, вслед за ними — Макс и Марика.

— Где Рената носит? — спросил Алекс, когда гора разложенных под ёлкой подарков стала просто неприличной.

— Это волшебные горы, — с усмешкой ответил Вандор. — Тут, знаешь…

— Вандор! — Мила толкнула его плечом, Стэлла хмыкнула, Марика сделала вид, что рассматривает ёлочные игрушки.

— Ска-зоч-ны-е, — протянул Макс и шлёпнул Марику по заду. Та едва не подпрыгнула от неожиданности, порывисто обернулась к нему и ударила ладонью в грудь.

Отпив глоток пряного глинтвейна, Стэлла подошла к ёлке и, взяв веточку, втянула носом запах хвои.

— Пахнет Рождеством, — тихо сказала она, посмотрев на всех нас. Во взгляде её мелькнуло что-то грустное, но очень светлое. — Запах… запах детства. Дом, корица, Рождество…

Алекс тут же обнял её обеими руками, развернул к себе и поцеловал, абсолютно не смущаясь присутствием друзей. Стэллу это, в общем-то, тоже не беспокоило, ибо ответила она ему весьма жарко и откровенно.

Спустя пару минут, накинув куртку, Денис вышел на улицу. За ним — вся компания.

— Чёрт подери! — беззлобно ругнулся он, доставая сигареты, — покурить-то спокойно можно?

С трудом переборов желание отобрать у него сигареты, я убрала за ухо прядь волос. Вдали, меж занесённых снегом деревьев, мелькнуло что-то тёмное, и я обернулась к Алексу.

— Кажется, пропажа нашлась. Все мы смотрели на приближающуюся точку. Наконец точка превратилась в затормозившую прямо возле нас машину. Дверца со стороны водителя хлопнула, на белом фоне мелькнула шуба — красная, отделанная белым мехом и такая же шапка.

— Ну ничего себе, — присвистнул Макс.

— Здравствуй Дедушка Мороз, борода из ваты, — пропел Вандор, когда современная версия Дедушки, обогнув морду внедорожника, подошла к нам. Его Снегурка, путаясь в голубом пальтишке, едва ли не вывалилась следом и лёгким взмахом руки поправила кокошник.

— Ты подарки нам принёс? — подхватил Алекс. — Нет? Звездуй обратно.