Музыка судьбы - Страница 28
Во взгляде Джулии промелькнуло беспокойство. Или, может быть, Алану показалось? Спустя мгновение на ее лице была снова вежливая улыбка…
– Это тебе просто показалось, – пожала плечами она, разливая кофе по фарфоровым чашкам, – После выступления на подиуме я обычно немного возбуждена, вот и все.
Нет, все-таки она изменилась, думал Алан. Оставалось только выяснить причину столь стремительного преображения.
– Твоя матушка, поговорив со мной начистоту, не выдала никакого секрета, Джулия, – немного нагнувшись к ней, сказал Алан. – Она решила, что мы с тобой друзья.
Джулия вздрогнула.
– Конечно, письма с угрозами и телефонные звонки от негодяя, которому взбрело в голову, что у него есть право что-то диктовать мне, изрядно попортили мои нервы. Но что поделаешь, такие люди тоже встречаются, каждому в душу не заглянешь. – И она, нахмурившись, пожала плечами.
От Флой Алан узнал, что это далеко не все.
– Но ведь этот подонок ворвался в твою раздевалку и мог покалечить тебя! ~ хрипло сказал он, холодея при одной мысли о том, что он мог с ней сотворить.
Он и сам испытал боль, узнав об этом. Только тогда понял, что вселило страх в душу Джулии, заставило ее бояться собственной тени. После разговора с Флой в нем все кипело, ему искренне хотелось как-то помочь любимой женщине и оградить ее в будущем от любых неприятностей. Если только обо всем уже не побеспокоился Ламберт Уиндем.
Джулия пожала плечами, пряча глаза от Алана.
– Того беднягу, что напал на меня, отправили на принудительное психиатрическое лечение, – спокойно объяснила она. – Все это продлится очень долго. Так что прежние страхи стоит отбросить прочь.
Инцидент так и не получил широкой огласки ни в газетах, ни на телевидении. Алан понимал, почему Джулия предпочла сохранить все в тайне. Только перед глазами почему-то неотступно стояло бездыханное тело кинозвезды, застреленной пару лет назад одним психопатом прямо в зале на премьерном показе. Тогда этот кадр обошел все телеканалы.
– Послушай, Алан, – взволнованно проговорила Джулия. – Сейчас уже все кончено, и…
– Неужели? – перебил ее О'Мейл. – А как же письма, которые ты до сих пор получаешь?
Джулия с трудом сдерживала участившееся дыхание.
– Алан, я все-таки предпочла бы впредь не касаться этой больной темы, – тщательно выговаривая каждое слово, ответила она.
– Понимаю, – признал он. – Но получается, что мерзавец, несмотря на строгие условия содержания в клинике, не успокоился, не так ли? И сейчас лишь выбирает время, чтобы начать снова терроризировать тебя?
– Прекрати! ~ воскликнула Джулия. – Письма больше не приходят. За последние несколько недель я не получила ни одного конверта.
– Хорошо, а как часто ты их получала вообще? – спросил Алан.
– Раз в две недели, – подумав, ответила она.
– Не слишком ли рано ты обрадовалась, что их больше не будет? – настороженно спросил он. – Нет, все-таки ты мне что-то не договариваешь.
Джулия через силу улыбнулась.
– А мы не настолько хорошо знаем друг друга, чтобы я могла делиться с тобой всеми своими тайнами!
Алан неодобрительно посмотрел на нее и нахмурился.
– Видимо, последние дни ты была слишком занята. Всякий раз, когда я звонил, мне любезно отвечали, что тебя нет дома, или что ты не можешь подойти к телефону.
Снова он уловил в ее взгляде мимолетное беспокойство. Конечно, не тот прежний страх, а просто легкую тревогу.
– Я же предупреждала, что на ближайшие полгода в моем расписании нет свободного времени, – попробовала отговориться она.
– Кстати, хочу заметить, что я эти дни тоже не бездельничал, – сухо добавил О'Мейл.
– Надо же? – наиграно удивилась Джулия. Это обидело Алана.
– Я закончил твой портрет, – коротко бросил он.
– Как ты сказал? – заморгав, удивилась она. – Портрет?
Алан насмешливо взглянул на нее.
– А что тебя так удивило, дорогая моя?
Ее щеки запылали.
– Но я же слишком мало позировала, – с сожалением сказала она. – Кроме того, Ламберт уже поставил тебя в известность, что не желает, чтобы ты продолжал работу над ним.
– Ты недооцениваешь мой художественный талант, раз думаешь, что я не способен писать твой портрет по памяти, – сказал Алан.
– Нет, но… – и она сделала неопределенный жест, удивленно спросив: – Стоит ли продолжать столь кропотливый труд, если он не будет оплачен?
– Этот портрет не для продажи! – твердо сказал Алан.
Он действительно не собирался никому продавать его.
– Не понимаю, – покачала головой Джулия.
– Неужели? – с иронией спросил он.
Джулия выглядела еще больше озадаченной, чем прежде.
– Что ты собираешься делать с картиной?
– Пока не знаю. Возможно, она появится на одном из вернисажей.
Хотя мысль о том, что в этом случае придется расстаться со своим детищем, на время, передав его выставочному залу или галерее, пусть даже весьма респектабельной, тоже не доставляла ему удовольствия. Может быть, он просто повесит портрет у себя в спальне – так, по крайней мере, он будет иметь при себе хоть частицу Джулии!
– Сообщи мне, когда будет очередная выставка с твоим участием, – кивнула Джулия. – Я обязательно приду.
– С таким же успехом ты можешь прийти в любое время ко мне домой, чтобы взглянуть и оценить… – не задумываясь, предложил Алан.
Джулия бросила на него настороженный взгляд, потом улыбнулась.
– Думаю, мне все же лучше дождаться выставки.
– Как тебе будет угодно. – Он пожал плечами, затаив, однако в душе обиду.
Алан с тревогой заметил, что тон их беседы постепенно изменился. Былое возбуждение, слишком заметное в поведении его собеседницы вначале, теперь бесследно исчезло.
– Джулия, – сказал он, но тут же осекся и замер, наблюдая, как та медленно подняла чашку с кофе к губам и сделала глоток.
И тут ему стало ясно, что же все-таки отличало нынешнюю Джулию от прежней. Как он раньше этого не заметил! На ее левой руке не было перстня с бриллиантом, того самого, которое, как клеймо, свидетельствовало, что обладатель украшения является собственностью Ламберта Уиндема!
Джулия вопросительно взглянула на Алана, заподозрив что-то неладное. Потом поняла, что тот смотрит на ее левую кисть.
– Где твое кольцо? – спросил Алан.
Этого вопроса Джулия ждала с тревогой, понимая, что он неминуем.
Она невольно скользнула взглядом по освободившемуся от роскошной ноши безымянному пальцу. Что подумает ее приятель, если признаться, что помолвка отменена? И причина всего этого кроется именно в нем, Алане О'Мейле. Она выпрямилась и посмотрела ему в глаза.
– Я вернула кольцо Ламберту, – совершенно спокойно ответила она.
– Ты отдала Уиндему обручальное кольцо?! – изумился Алан.
– Вот именно, – коротко подтвердила Джулия. – По-моему, неправильно было бы носить его, раз мы больше не помолвлены.
– И когда это произошло? – насторожился Алан, все еще не веря своим ушам, и даже слегка наклонился вперед. – Я ведь оборвал телефон, пытаясь дозвониться до тебя, а мне отвечали, что ты якобы не можешь подойти!
– Чисто технически так и было, – удрученно улыбнулась Джулия. – Ведь я уже не жила в доме Ламберта. Послушай, Алан, уже поздно. – Она нагнулась, чтобы взять свою сумочку. – Вечер и так затянулся, и, если ты позволишь…
– Нет, не позволю! – перебил он ее. – Ты не можешь просто так встать и уйти, сообщив, что порвала с Уиндемом!
– Почему же, очень даже могу! – сказала Джулия и добавила, глядя на хмурое лицо Алана: – Так или иначе, но помолвка прекратила свое действие по взаимному согласию. Последние дни я, откровенно говоря, наслаждалась свободой.
Безусловно, со дня ухода от Ламберта в характере Джулии произошли разительные перемены. Она вновь обрела уверенность в себе, и страх, мучивший ее последние месяцы, исчез.
– А где ты теперь живешь? – Он явно не мог скрыть своей радости.
– Купила квартиру с помощью агентства по продаже недвижимости. Уже успела оплатить счета и завезти мебель.