Музыка рассвета - Страница 20

Последнее, что, казалось, могло поддержать Ре-Нэми, это власть. Ведь она была королевой. Мало кто знал, что на самом деле страной правил не король, а Совет Великих Старцев. В их руках был жезл верховной власти и судьба государства. Одному из достойнейших Совет вручал этот жезл, и теперь его собирались вручи ть королеве. Ведь она ни разу за всю свою жизнь не нарушила ни одного из многочисленных правил дворцового этикета. По единогласному мнению старцев она, как никто другой, могла хранить традиции и блюсти законы предков. Да, ее воле теперь должен был подчиняться и сам король.

Но и власть не радовала королеву. Когда она явилась в собрание Великих Старцев, то обнаружила, что те, кого она привыкла почитать за самых мудрых в стране, давно превратились в пустые символы. Глубокомысленные выражения жили на их лицах, но сами они спали. Да, да, уже много лет они спали, убаюканные собственным величием. Но сон их отличался одной особенностью: лишь только что-то начинало угрожать их покою, как они мигом просыпались и жестоко карали любую попытку нарушить привычный ход вещей и событий. И бедная королева поняла, что на ее долю выпала роль хранительницы великого сна великих старцев. Ничем не могла она осчастливить своих подданных или изменить дворцовую жизнь.

И осталось у Ре-Нэми только имя, одиночество и дерево. Словно проклятие пало на королеву. Стоило ей увидеть свое отражение в зеркале, воде или граненой поверхности драгоценного камня, как ее охватывала невыразимая тоска. Она чувствовала, что ей чужд не только весь окружающий мир, но и сама она, ее внешность, ее мысли и переживания. Одно только чувство одиночества, острое и холодное, принадлежало ей и пронизывало сердце, пока она не закрывала глаза и не бежала прочь от своего отражения.

Наверное, она сошла бы с ума, если б у нее не было дерева. Тот самый могучий тис раскинул ветви у окон королевской опочивальни. С ним была связана жизнь Ре-Нэми с самого детства. Когда-то еще ребенком она, поскользнувшись, упала с. часовой башни, и только ветви тиса не дали ей разбиться. Все игры Ре-Нэми происходили рядом с деревом или на нем. Обиды ее утихали, когда она прибегала к тиссу и обнимала его. Куда только не уносил он ее, когда она, взобравшись на верхушку и глядя на проплывавшие облака, представляла себя на мачтах волшебного корабля. Какие только сказки не грезились ей по ночам или в ненастную дождливую пору, когда ветви постукивали в окна, а листья шуршали на каком-то неведомом, но очень добром языке. И во сне она понимала слова дерева и узнавала невероятные истории, которые случались за три тысячи лет у его корней. А потом, когда она выросла, в день ее совершеннолетия был устроен великолепный бал-маскарад… Могла ли она забыть чудесного незнакомца в плаще и маске, сплетенных из листьев, который первым пригласил ее танцевать? И столько обожания и нежности светилось в его глазах! Она танцевала в тот день со многими кавалерами, но никто не мог сравниться с ним в изяществе. Ничье объятие так не волновало ее. И затем, когда они спустились в парк, он шепнул, что любит Ре-Нэми, и поцеловал ее. Она закрыла глаза, а когда открыла их, увидела, что незнакомец исчез, а она обнимает свой старый тис. И вот тогда, подняв голову к небу, она увидела на верхушке дерева сверкающую корону счастья.

Можно было подумать, что это звезды, просвечивающие сквозь листья, но Ре-Нэми сразу вспомнила про корону. Дело в том, что по преданию, существовавшему во дворце, корона счастья, некогда венчавшая головы королев, однажды исчезла. Никто не мог сказать, куда она девалась, но с тех пор все королевы носили вместо нее золотой обруч. Так постановил Совет Великих Старцев, который утверждал, что поскольку пропала корона королевы, а не короля, то значит, именно женщины навлекли гнев провидения и пошатнули устои власти. И только Ре-Нэми удостоилась благоволения Совета и получила жезл правления в свои руки. Может быть… может быть, корона сама вернется, когда королева удостоится ее.

И вот Ре-Нэми увидела корону в ветвях тиса. Она вскоре исчезла, но память о ней сохранилась в душе королевы. И теперь, когда Ре-Нэми охватило отчаяние, когда она не могла ни на что опереться, только дерево не изменило ей. И у корней тиса она находила утешение. Теплая морщинистая кора с ароматом старинных библиотек давала отдых, шум кроны успокаивал. Из мощного ствола дерева изливалась сила на измученную королеву. Да, и самое главное — в тисе заключалась тайна! Тайна, будоражившая жизнь всего дворца в течение многих лет.

Дело в том, что помимо короля и королевы, придворных и слуг, Совета Великих Старцев и жителей страны, приходивших во дворец, в нем жил еще Кто-то. Был ли это призрак, оборотень, дух— никто не знал. У него не было имени, и его прозвали Кто-то. И этот Кто-то вмешивался во все дела, и творил то, что хотелось ему, а не то, что должно было происходить. Однажды на Совете Великих Старцев, когда издавался очередной указ, убеждавший народ в мудрости его властителей и призывавший к спокойствию, среди единодушного сопения и похрапывания вдруг раздавался приглушенный смех. Старики немедленно просыпались, вскакивали, как ужаленные, звали стражу, и начиналась суматоха. По бесконечным анфиладам дворца за Кем-то гнались, раздавались крики, звон оружия. Но дело кончалось ничем. Кто-то всегда исчезал, причем всегда у корней тиса. Проходило время, и Кто-то опять объявлялся. Случалось, что король утверждал смертные приговоры, вынесенные Советом Великих Старцев для поддержания порядка, а сам уезжал на охоту. На следующий день на площади, где должна была свершиться казнь, все видели короля, который объявлял помилование преступникам. А еще через день король возвращался с охоты и спрашивал, как прошла казнь. Характер короля отнюдь не позволял заподозрить в нем шутника. И тогда дрожащие министры сообщали, что под видом короля являлся Кто-то и отменял его решения. Долгое время король не верил им, пока его не убедил чрезвычайный случай.

Как-то выдался неурожайный год. С этим можно было бы справиться, если б Совет Великих Старцев проснулся и принял решение закупить хлеб у соседней страны. Но он проспал, и когда голод стал угрожать жителям, спешно было выдумано, что неведомый враг стоит у границ государства, готовый вторгнуться. На жителей налагался новый налог, якобы в пользу армии, на самом же деле, чтобы обеспечить сон Со вечу Старцев и беспечальную жизнь дворцу. Подданным полагалось проявить терпение, понимание и содействие. Каково же было удивление короля, когда через неделю после указа ему доложили, что в десяти милях от столицы появилось огромное войско неприятеля. Спешно была собрана армия, которая двинулась навстречу врагу. Накануне сражения среди королевских полководцев созрел заговор, и ночью они перешли к неприятелю с основными силами. Утром король с жалкими остатками войска бросился в отчаянии к вражескому стану, чтобы своею кровью смыть позор с предавшей его армии. Его встретила собственная гвардия. Полководцы объявили королю, что берут его в плен. Но когда они обернулись, чтобы передать его в руки неприятеля, то похолодели от ужаса. Вокруг были одни королевские полки. Ни одного воина из вражеской армии не было рядом. Все это оказалось миражом. И, конечно, это было делом рук Кого-то. Пришлось распустить войска, отменить грозный указ и изрядно опустошить казну, чтобы успокоить народ. Король был в ярости, Совет Великих потерял сон, полководцы лишились голов. Тайный указ постановил немедленно уничтожить того, кто был Кто-то, как только он появится снова. Но он появился, и яд не убил его, кинжалы не причинили вреда. Кто-то ушел опять, сыграв шутку со своими преследователями.

Двору пришлось смириться с его существованием. Что касается Ре-Нэми — она не боялась Кого-то. Уже одно то, что ее любимое дерево давало укрытие ему, вызывало ее симпатию.

Как-то вечером королева сидела у раскрытого <ж на, полная тягостных дум, и вдруг услышала звуки лютни и тихую песню. Такой радостью и успокоением повеяло на нее, что, забыв все на свете, она бросилась в парк. Возле тиса сидел менестрель и задумчиво перебирал струны. Ре-Нэми долго слушала его, и раны ее души словно затягивались. Она перестала ощущать одиночество. Но вот певец поднялся, собираясь в дорогу. Королева испугалась, что он исчезнет, и обратилась к нему: