Музыка под занавес - Страница 23

— Они что, не ладят между собой? — небрежно поинтересовался Ребус.

— Просто ни в одном отеле нет стольких президентских номеров, чтобы разместить их всех. — Браунинг слегка усмехнулся.

— И долго они у вас проживут? — спросил детектив.

— Еще несколько дней. Я слышал, что у них запланирована поездка в «Глениглз», однако они предпочли оставить номера за собой, чтобы не выписываться и не прописываться снова.

— Приятно, должно быть, иметь подобные возможности, — заметил Ребус. — Ну и когда вы сообщите нам имена ваших русских гостей?

— Сначала я должен переговорить с управляющим.

— Когда? — повторил Ребус строже.

— Не могу вам сказать, — пробормотал Браунинг.

— Чем скорее вы это сделаете, тем лучше. — Шивон протянула ему визитную карточку с номером своего мобильного телефона.

— Иначе вам все-таки придется ставить дополнительный стол прямо в вестибюле, — добавил Ребус.

Оставив Браунинга в глубокой задумчивости (он смотрел в пол и теребил свой лавандового цвета галстук), детективы двинулись к выходу. Швейцар заметил их еще издали и предупредительно распахнул дверь, но вместо чаевых Ребус сунул ему в руку полицейскую листовку. Когда они уже шли к машине, припаркованной на пустующей стоянке такси, напротив отеля затормозил уже знакомый им черный «мерседес», и из него вышел Сергей Андропов. Словно почувствовав на себе чужой взгляд, он на мгновение обернулся и посмотрел на Ребуса своими холодными, серыми глазами — будто сфотографировал. В следующую секунду он нырнул в вестибюль. «Мерседес» плавно тронулся с места и, свернув за угол, въехал на стоянку для клиентов.

— Тот же водитель, что и у Стахова? — спросила Шивон.

— Опять я не разглядел, — огорчился Ребус. — Но самое главное, я не спросил у этого мальчишки Браунинга, какого черта столь респектабельный отель позволяет переступать свой порог отпетым мерзавцам вроде Морриса Гордона Кафферти.

Чтобы провести повторный опрос свидетелей, Шивон и Ребус ждали почти до шести, зная, что в это время наверняка застанут нужных людей дома.

Роджер и Элизабет Андерсон жили на южной окраине Эдинбурга — в отдельном коттедже постройки тридцатых, из окон которого открывался вид на Пентландские холмы. Дорожка, которая вела от улицы к дому, была хорошо освещена; слева раскинулся живописный альпинарий, справа тянулся широкий газон, который был подстрижен так тщательно, что казалось — это сделано маникюрными ножницами.

— Миссис Андерсон увлекается ландшафтным дизайном? — заметила по этому поводу Шивон.

— Кто знает, быть может, в их семье именно жена добывает деньги, а муж сидит дома и занимается хозяйством, — ответил Ребус.

Но когда на звонок дверь им открыл сам Роджер Андерсон, они увидели, что он все еще одет в строгий деловой костюм — только галстук ослаблен да расстегнута верхняя пуговица сорочки. В одной руке мистер Андерсон держал вечернюю газету, а очки сдвинул на лоб.

— А-а, это вы!.. — проговорил он. — А я-то гадал, когда вы появитесь. — Он отступил в прихожую, приглашая детективов следовать за собой. — Это полиция! — крикнул Андерсон жене.

Из кухни появилась миссис Андерсон, и Ребус приветственно улыбнулся.

— Я вижу, вы еще не повесили венок на дверь, — сказал он.

— Она велела мне его выбросить, — сообщил Роджер Андерсон, выключая телевизор при помощи пульта дистанционного управления.

— Мы собирались ужинать, — сказала его жена.

— Мы не отнимем у вас много времени, — пообещала Шивон.

В руках она держала папку с протоколами предварительного допроса, проведенного на месте происшествия. Записанные в блокноты сведения констебли Гудир и Дайсон уже перепечатали на машинке, но если первый справился с домашним заданием безукоризненно, то второй наделал грамматических ошибок.

— Ведь это не вы нашли тело, не так ли?

Элизабет Андерсон вошла в комнату и остановилась позади кресла мужа, в которое тот опустился, даже не предложив сесть никому из детективов. Ребус, впрочем, предпочитал оставаться на ногах — так ему было удобнее передвигаться по комнате, незаметно ее осматривая.

Положив газету на журнальный столик, на котором стоял бокал с чем-то, по запаху напоминавшим коктейль из трех частей джина и одной — тоника, мистер Андерсон сказал:

— Мы услышали, как та девчонка кричала, и решили узнать, что стряслось. Сначала мы думали — это на нее напали.

— Ваша машина оставалась… — Шивон сделала вид, будто никак не может найти в записях нужное место.

— На Грассмаркет, — подсказал Роджер Андерсон.

— Почему именно там, сэр? — уточнил Ребус.

— А почему нет?

— Просто мне показалось, что это довольно далеко от церкви. Ведь вы слушали рождественские хоралы?

— Верно.

— Не рановато ли? Ведь Рождество еще не скоро.

— На будущей неделе по всему городу уже включат рождественские гирлянды.

— Служба закончилась поздно?

— После службы мы зашли в ресторан, чтобы поесть. — В голосе мистера Андерсона прозвучало искреннее негодование: он как будто не понимал, зачем его заставляют повторять то, что он уже говорил.

— Вам не пришло в голову воспользоваться парковкой на Кинг-стейблз-роуд?

— Она закрывается в одиннадцать, а я не был уверен, что мы к этому времени освободимся.

Ребус кивнул.

— Значит, вы знаете этот район? Знаете, как работает парковка?

— Раньше я часто ею пользовался, но… После шести тридцати стоянка на Грассмаркет бесплатная.

— Да, если можно, всегда лучше сэкономить, — согласился Ребус, разглядывая просторную, хорошо обставленную гостиную. — В ваших показаниях говорится, что вы работаете…

— В Первом шотландском банке.

Ребус снова кивнул, стараясь скрыть свое удивление. На самом деле Дайсон и не подумал спросить, где работает свидетель.

— Вам повезло, что вы меня застали, — добавил Андерсон. — Обычно я прихожу домой гораздо позднее. В последнее время у нас чертовски много работы.

— Вы, случайно, не знаете мистера Стюарта Джени?

— Конечно, знаю. Я много раз с ним встречался… Но послушайте, какое отношение все это имеет к тому бедняге, которого убили?

— Возможно, никакого, — признал Ребус. — Просто мы стараемся выяснить все обстоятельства, нарисовать сколь возможно полную картину…

— Мы оставляем машину на Грассмаркет еще и потому, что эта улица хорошо освещена и там всегда много людей, — чуть слышно подсказала Элизабет Андерсон. — Мы стараемся соблюдать осторожность.

— Тогда почему, чтобы попасть туда, вы выбрали столь рискованный маршрут? — удивилась Шивон. — Поздно вечером Кинг-стейблз-роуд почти безлюдна.

Ребус, остановившись перед сервантом, разглядывал выставленные за стеклом фотографии в рамочках.

— Это ваша свадьба? — проговорил он.

— Да, — подтвердил мистер Андерсон. — Мы поженились двадцать семь лет назад.

— А это — ваша дочь? — снова спросил Ребус, хотя заранее знал ответ: несколько фотографий, сделанных в разное время, отражали различные события в жизни девочки.

— Ее зовут Дебора. Она учится в колледже. На будущей неделе она приедет домой на каникулы.

Ребус задумчиво кивнул. Он заметил, что фотографии, относящиеся к детскому и школьному периоду, стоят спереди, заслоняя самые последние снимки Деборы.

— Я вижу, ваша дочь прошла через увлечение готами — красила волосы в черный цвет, сурьмила глаза…

— Я все-таки не понимаю, инспектор, какое отношение?.. — снова начал Роджер Андерсон, но Ребус только отмахнулся.

Шивон подняла глаза от протоколов, которые якобы читала.

— Я понимаю, это глупый вопрос, — сказала она с улыбкой, — но вчера у вас было достаточно времени, чтобы все обдумать, обсудить… Можете ли вы добавить что-то к тому, что вы сообщили нашим сотрудникам в первый раз?

— Ничего, — коротко сказал мистер Андерсон.

— Ничего, — эхом повторила его жена. — Скажите, — добавила она через секунду, — он действительно был известным поэтом? Понимаете, нам постоянно звонят репортеры и…