Мужской стриптиз - Страница 9
— Совсем не кисло! — радостно похвастал Тимоша. — Теперь мы живем, Андрюха! Работку непыльную по нахалке нарыл, блеск! И жрачка дармовая! Случайно откопал и словчил! Мужик подсказал башковитый. Честь ему и хвала! А то уж я совсем изверился, ежкин нос! Зато нынче знаю, откуда ноги растут. Ты загляни ко мне утречком, нарисую полную картинку. А опосля аккурат в это самое время почапаем ко мне в клуб. Его с молотка берут! Столпешник боярышень! И на вскидку очень приличные баксы. Ты вздрогнешь и отпадешь!
Но Андрей не вздрогнул и не отпал: новое занятие Тимофея ему сильно не понравилось.
— Дурно пахнет и душу не греет, — буркнул он. — И именно это как раз плевок судьбы. Хотя вовсе не бесплатный. Баш на баш!
— Ты, идиот продвинутый! С нарезки съехал? Завел любимую, старую волынку: "Ну и пусть будет нелегок мой путь!" В герои наметился? — завопил Тимоша. — Бездарно выеживаешься вроде Степки! Каков поп — таков и приход! Монеты не пахнут, особенно крупняк! Ты же их не свистнул, а надыбал! А в базарно-рыночной повседневности глупо мучиться проблемой выбора! И совесть болеть не должна! Она давным-давно у всех отболела и сдохла! И в землю закопали, и надпись написали! Лабуда! Госпожа мораль всегда в роли страдательной! Пока в этой круговерти пляшешь, нельзя ни размякать, ни размокать! Ломись по-наглому — и ага!
Андрей брезгливо поморщился.
— Здесь морду корчить нечего! — яростно продолжал Тимоша. — Мы — дети смутного времени! Распахни глаза! Я тебе местечко выговорил и заначил, но у него, видите ли, типа совесть! И потому никак не вытанцовывается! Вот хреножуть! Да тебя старшие дяденьки и тетеньки неправильно научили! Чтоб ты сам себя потом измордовал! Совки паршивые! А ты ее хоть раз видел, совесть эту ежиную? Ну, если даже сподобился, то "глазки закрывай"!
Андрей на Тимофеевы философские страсти и политические провокации не поддался и бурно дискутировать не стал: все равно они друг друга ни в чем не переубедят. Бессмысленно. Каждый останется при своем. До поры до времени.
Тогда Андрей еще верил, что разрыв Тимоши и Степана — ненадолго, что Тим скоро перестанет артачиться, вернется на паркет и помирится с тренером, а все эти стриптизы канут в прошлое, как бредовый случайный сон. Не кануло.
…Зиночка явно хочет, чтобы на месте разболтая-Тимошки оказался Андрей. И он не против, но рядом Викуля… Зачем это Зинаида, далеко не дура, уселась рядом с дорогостоящей, розовой куклой? Чего нашла в ней? Может, понравилась, хочет попробовать, что получится? Да ничего путного с Викой у Зинки не выйдет! Виктория четко запрограммирована на мужиков, типичная натуралка, несмотря на свои ножки розовые. А впрочем, кто знает… Если взяться за дело с умом да с Зинкиной опытностью…
…Тогда, около двух лет назад, пара Литвиненко — Черных гремела особенно звонко. На весь белый свет. Приветливо улыбалась близорукими глазами Аллочка Чеботарева. Горели яркие лампы и софиты, скользили и стучали по паркету легкие туфли…
Вытягиваясь вечерами на диване рядом с Зойкой, Андрей продолжал слышать непрерывную, навязчивую музыку и снова и снова мысленно прокручивал одни и те же привычные движения, отработанные до автоматизма детали и штрихи, бесконечные балетные па. Зойка прижималась грудками и шептала на ухо что-то ласковое, неразборчивое… Лапушка…
Ее давно уже нет с ним рядом. Значит, так тому и быть. Нет и не надо. Было бы о ком жалеть…
Зойка сделала свое дело — вполне грамотно, как говорит Тимоша, — и может уйти. В конце концов, этим партнершам, унесенным временем, нет числа. К калейдоскопу их лиц и имен Андрея приучил сам Степан.
…После того нехорошего разговора Андрей слегка отдалился от Юрасова. Даже попробовал жить отдельно, в своей квартире на Бутырской, вместе с Зойкой. Но быстро соскучился и загрустил без тети Маши, ее забот, пирожков, булочек и уюта, и снова переехал на улицу Удальцова.
Зойка — обе руки левые! — готовить не умела и не любила, да и времени у нее на это не оставалось. Андрею постоянно хотелось смолотить большую вкусную еду, вдоволь нахлебаться тетимашиного отменного супцу и наглухо отрубиться до утра на чистых, льняных, пахнущих дорогим стиральным порошком простынях. Поэтому конфликт почти забыли, и вернуться к нему можно было, только хорошенько порывшись в памяти. Возвращаться не хотелось, но о разладе стал напоминать Тимоша, появляющийся в жизни Андрея все чаще и чаще.
Тимофей за прошедший год заматерел, освоился в своем клубе, стал получать приличные, чуть ли не бешеные "бабки", как сам докладывал. На жизнь не жаловался. Да и по его внешнему виду было незаметно, что он бедствует. Всегда в отличном прикиде.
А Андрей стал потихоньку, понемногу задумываться о своем будущем. О грядущем, которое тесно и словно навсегда связано с Юрасовым, им основано и задумано, им одним создано. Андрей, казалось, оставался к своей судьбе непричастным, чувствовал себя посторонним, будто речь шла вовсе не о нем и не о его дальнейшем пути. Подопытным кроликом быть надоело. Да и сколько лет он сможет еще танцевать? Профессионалом или любителем, какая разница? Что он будет делать дальше, чем собирается заниматься, зарабатывать на жизнь? У него, конечно, есть свои деньги, но рано или поздно они кончатся. Сдать квартиру и продолжать жить у Степана? Тоже попробовать открыть свою школу танцев? Нет однозначного ответа. Юрасов прав: жизнь скупа на них, на однозначные. Печальный прогноз… А от паршивых мыслей спасение одно — работа. Танцы до изнеможения. Пляски на паркете…
Неизвестно, когда и к какому решению пришел бы Андрей, но в его жизнь вмешалась Маринка… Точнее, он сам ее к себе "примешал".
Он не понимал, почему. Но было в ней, в этой простой, на первый взгляд, девке, что-то таинственное, притягивающее, заставлявшее мужиков безумствовать и с ходу бросаться за ней, моментально ошалев. Флегматичная растрепа, несколько лет назад неудачно упавшая на тренировке и сломавшая руку. Ну, прифартило девке! Так ведь это еще не все, везуха особая на том не закончилась: рука неправильно срослась и осталась кривоватой. На операцию Маринка не согласилась — боялась. Посему танцы оказались заказаны. Вот и ищи себе другую профессию, иди туда, где на твою руку не сильно будут обращать внимание! Так нет, малахольная, от жизни отбившаяся Маринка сутками просиживала на соревнованиях танцоров и в спортзалах, откуда ее, хорошо зная и сострадая, никогда не выгоняли. Сидела и сидела, молча, тихо, подперев кулачком вечно лохматую, плохо стриженную головку, никому не мешая. До самого конца тренировок и выступлений, когда наступала пора отправляться домой. Неухоженная, неприбранная, к внешности своей равнодушная, безразличная барышня, влюбленная только в танцы, где ей давно ничего не светило и не могло ни крохи обломиться…
— Ой, жалко ее! — иногда сочувственно вздыхала Зойка, виновато и смущенно поглядывая на странную девушку. — Хочется помочь, а не знаешь как…
Андрей тоже давно приметил эту чумовую, не от мира сего девицу. К которой мужики липли, словно медом помазано, а она почти не реагировала, еле отвечала, едва шевеля пухлыми губами и не поворачивая головы. Закрытая книга…
Маринкин мир, где постоянно пребывала она одна, настойчиво манил, звал к себе, увлекал загадочностью и неясностью. Андрею порой хотелось подойти и попросить ее:
— "Позови меня с собой!"
Однажды он не выдержал искушения и так и сделал. Неграмотно, по комментарию Тимоши.
— Куда с собой? — спросила Маринка без тени удивления. — Где я, там нет ничего…
Понято, подумал Андрей. Дело тухлое…
— Есть мнение, сударь, — через какое-то время доложил ему приятель Тим, — что ты зверанулся, с головой не дружишь и крепко втюрился в девушку Марину!
— Это не мнение, — спокойно отозвался Андрей. — Это правда. Ты, как всегда, блестяще отслеживаешь ситуацию.
— А посмотреть? — начал набиваться Тимофей. — На девушку по имени Марина? Откуда она вдруг взялась?