Мужской роман - Страница 58

«И когда только этот проныра успел подойти? Как же я его не заметил? М-да… Реакция на нулях. Сейчас меня можно прямо голыми руками…»

После этих мысленных обрывков Игорь вдруг ощутил, насколько рад обществу хоть какого-то живого человека. Все-таки вчерашний вечер заставил опасаться одиночества. И даже хорошо, что встретился Игорю именно Стас. Не добрый весельчак Жэка, не кто-нибудь из дружественных соседей, а именно Стас. Скотина-Стас, который из-за этой своей скотинистости не заслуживал, чтобы его стеснялись или пытались перед ним рисоваться. Перед Стасом можно было не бояться выглядеть свиньёй. Лучшего собеседника Стас и не заслуживал.

Игорь даже приободрился. Что ж, заодно появилась возможность высказаться. Не век же за глаза думать о бывшем однокласснике гадости. Теперь, когда заботы о собственном моральном облике Игоря не волновали, он мог, наконец, дать волю чувствам. Опуститься до низких разборок, до грязной мышиной возни, но зато высказать Стасу всё, что думается.

Игорь пристально глянул в глаза бывшего одноклассника и вдруг ощутил, как окружающий мир куда-то поплыл. Пришлось приложить нимало усилий, чтобы плавание завершилось, а у Стаса снова стало четыре, включая очки, глаза, а не восемь. О подборе красивых слов праведного гнева в такой ситуации и речи быть не могло, поэтому Игорь просто скорчил презрительную мину и многозначительно бросил:

— Как ты мог!?

Стас вздрогнул и побледнел. Отчего-то складывалось впечатление, что он давно ждал этого вопроса. Ждал, и не знал, что будет отвечать. Ну, конечно. Одноклассничек не мог не предвидеть, что Марийка откроет Игорю имя предателя. Стас, видимо, сначала сообщил Марийке о Вере, а потом сам испугался содеянного, и принялся придумывать себе оправдание перед Игорем.

— Как ты мог, Стас?! — продолжил Игорь, заметив, что его слова оказывают должное воздействие, — И не делай вид, что ты не понимаешь, о чем я. Я всё прекрасно знаю. Как ты мог?! Ведь мы же с тобой и с Жэкой за одной партой…

Мир опять куда-то поплыл и Игорь сбился. Несмотря на то, что картина сидения втроем за одной партой истине никак не соответствовала, Стас сник на глазах.

— Не знал, что ты так быстро до всего докопаешься, — сквозь зубы произнес скотина-Стас, наконец, — Хотя, вру. Знал. Ты ведь всегда был ужасно догадостным.

Несколько минут царила тишина. Игорь пытался собраться с мыслями и сфокусировать зрение. Похоже, взгляд у него вышел уж слишком ужасным.

— Не смотри ты на меня так! — не выдержал Стас, — Понимаешь… Есть в человеке такая штука — амбиции. Слышал о таком? Тому, у кого они гипертрофированы, это приносит значительно больше неудобств, чем всему его окружению, вместе взятому… Понимаешь?

Игорь честно помотал головой в знак отрицания. Он действительно ничего не понимал.

— Это потому, что с тобой такого не происходило, — Стас сощурился и заговорил горячо, с видом невменяемого, — Амбиции — это значит, что любой намек на деградацию приносит тебе неимоверную боль. Агрессию, злобу, беспокойство… Как же так — я, такой великий, посланный, чтобы добиться всего, — и вдруг деградирую? Но это не самое страшное… Дальше — хуже. Сначала деградацией для тебя служит любой шаг назад, даже не назад, а в сторону. Ну, не к своей цели, в смысле… Потом пугало усовершенствуется. Оно кричит уже, что не просто шаг назад, а любая остановка в развитии — есть деградация. И тогда ты начинаешь лихорадочно двигаться. Но и тут пугало не упокаивается. Оно заявляет, что отсутствие ускорения в темпах продвижения к цели — есть деградация. И тогда ты начинаешь сходить с ума. Бежишь, задыхаясь, все увеличивая темп, но зная прекрасно, что еще чуть-чуть, и дальше будет уже некуда ускоряться… И тогда пугало настигнет тебя и собственные амбиции изобьют вусмерть, изотрут в порошок твою личность, превратив тебя в ничтожество. А это так болезненно. Ух, как болезненно. Понимаешь?

— Стас, — Игорь даже забыл на несколько секунд о том, с кем имеет дело и начал волноваться за бывшего одноклассника, — Ты в своем уме? Может, тебе нужно немного отдохнуть…

— Не могу!!! Не могу я отдыхать… Все что ни делаю — работа. Даже с женщинами встречаюсь не для удовольствия, а для того чтобы доказать этим сволочам-амбициям, что я еще что-то стою… Не докажу — они проглотят меня немедленно.

Игорь уже оправился от первого впечатления. Недоверчиво прищурясь, он прикидывал, из какого нового фильма или романа Стас передрал этот монолог и этот повод для страдания… Впрочем, даже если Стас сам искренне верил в произносимое, или даже если это происходило со Стасом на самом деле, какая разница?

— Все это как-то связано с совершенным тобой предательством? — безжалостно перебил Стаса Игорь.

— Да. Это не я совершил. Это — они. Амбиции. Хотел добиться положения в этой дурацкой конторе, не век же в обычных охранниках вахтерствовать. Я власти хотел… Отутюжить карьеру до безупречности… Начальником отдела безопасности можно было стать! Представляешь?

— У фирмы же не было такого отдела, — не понял Игорь.

— Я бы создал! Убедил Орликов, что нужно, и создал бы… Одно было необходимо — подступиться к начальству. А раз хотел, то отказаться, когда предложили такой прекрасный способ привлечь к себе внимание учредителей, уже не мог. Не мог я отказаться! Не имел ни малейшего права перед собой и своим пугалом… Но… Я ж не знал, что все так выйдет… Мне и в голову не приходило, что этот козел решит Жэке двинуть. Послушай, меня попросили — я выполнил. Не попросили даже, приказали! Я ж существо подневольное. Имитация ограбления, так имитация ограбления. Я еще тогда, сразу, тебе признаться хотел. Но как-то не вышло… А потом уже незачем было… А теперь вот ты, оказывается, сам все понял. Откуда я знал, что это исчезновение ВасьВася повлечет?! Откуда?!

Игорь моментально протрезвел.

— Что?! Да ты что, Стас?! И ты молчал?! Ну-ка пошли со мной немедленно. Ты мне сейчас всё подробно расскажешь.

Судя по выражению лица Стаса, ему от собственного признания сделалось существенно легче.

А ведь мог и раньше догадаться! Стас ведь единственный, кто умеет изменять собственный голос, в совершенстве подражая киногероям… Сейчас казалось, что одного взгляда на ряженого грабителя должно было бы хватить для того, что б распознать в нем Стаса… Как же можно было не догадаться?

— И расскажу! — твердо заявил тем временем Стас, — Знал бы, чем это все чревато, ни за что не согласился бы. А так… Начальство приказало, я послушался. А потом, вот так всё вышло. Я к Орлику вчера подходил. Или, говорю, объясните, где Палюрич, или я обо всем в милицию доложу. Так он орал на меня полчаса. Говорит, мол, про то, куда делся ВасьВась, он понятия не имеет. А про ограбление, мол, если я кому расскажу, так меня же первого и посадят. Я ведь — непосредственный участник. И оружие я держал. И бандой я командовал. Ох, Гошик! Влип я! — тут в глазах у разгоряченного Стаса мелькнула холодная трезвая мысль, — Помощь мне твоя позарез нужна. Не зря мы с тобой сейчас встретились. Ведь и правда, пистолетом-то я размахивал… Теперь, что с ВасьВасем случись — меня первого и поймают. А Орлики подставить кого — только рады будут. Это я точно знаю.

С каждым словом бывшего одноклассника Игорь становился все трезвее и трезвее.

«Ну, ничего себе! Сумасшедшие гипотезы оказываются верными?! Что-то делать! Что-то делать! Делать немедленно!» И понимая, вроде, что не время сейчас для суеты, Игорь никак не мог отделаться от навязчивой пульсации глупых мыслей. Сосредоточиться не получалось. Узнанное казалось ужасно значимым, но при этом было совершенно непонятно, куда его применить. Не в милицию же идти с этим Стасовым признанием? Бессмысленно. Да и совместное просиживание на школьных нарах к чему-то обязывало: Бестолочь-Стаса выдавать было нельзя.

Игорь метался между кухней, где уже закипал пунктуальный электрический чайник, и коридором, где полуразбитый бок телефона красноречиво провоцировал на недозволенное.