Мужская работа (СИ) - Страница 33

Да нет, я понимал, что с неисправным прицелом, сломанными усилителями ботинок или ремнем, который не застегнуть, боец мало на что годится… Еще я понимал, что тут, в палатке, безопаснее, чем под обстрелом в темном сыром лесу, и что шансов выжить у меня больше…

Но там, под обстрелом будут погибать друзья, те, с кем я делил кусок мяса и последний аккумулятор, а я буду преспокойно сидеть тут, крутить винтики, орудовать плоскогубцами и в ус не дуть?

В жопу такие приказы!

«Да пошла ты!» — хотелось заорать мне.

— Ослушаешься — пристрелю на месте, — сказала Лиргана спокойно, буднично, и я поверил, что она так и сделает, а поскольку она воюет куда дольше меня, то мои шансы в схватке с ней нулевые. — Сиди, занимайся ремонтом. И чего я тут с тобой вожусь, рыжий? Пригодишься мне еще!

И она пихнула меня прикладом в пах так, что даже бронезащита не погасила удар до конца. Глаза мои выпучились, я согнулся от боли, хватая ртом сырой воздух, а когда распрямился, то центуриона рядом не было.

Я развернулся и зашагал к палатке.

Проклятый контакт, с которым я возился последние минут десять, наконец скользнул на место и я с облегчением вздохнул. Я воткнул аккумулятор, убедился, что индикатор горит зеленым, и поставил готовый в дело автомат в угол палатки — ухитрился вернуть к делу уже три, и это при неверном мерцании светильника, под грохот разгорающегося боя.

Что творится вокруг лагеря, я знать не мог, но взрывов больше не было, и стрельба не приближалась. Выглядело все так, что первый натиск бриан захлебывался, но и отступать они не собирались, продолжали давить, а мы защищались и наверняка ждали помощи с линкора.

Сколько нас в лагере — одна когорта, а если подойдет вторая, свежая?

За брезентовой стенкой затопали, хлюпнула лужа под ногой, полог отлетел в сторону. Йухиро втиснулся в палатку спиной, и оказалось, что он держит рукоятки носилок. Белесое свечение упало на разбитый шлем, я увидел бледное лицо Лирганы, закрытые глаза, запекшуюся кровь в углу рта.

Ее ранили?

— Ты тут? Что делаешь? — спросил десятник, и в палатку влез помогавший ему с носилками Фул.

— Она приказала! — я показал пальцем.

Облегчение было как теплая вода на усталое тело, но вместе с ним я испытывал и стыд — нехорошо радоваться, когда выводят из строя твоего командира, да еще и женщину, с которой ты спал.

На насколько проще мне будет без нее!

— Пока она приказывать больше не может, да смилуются над ней Надзирающие! — Йухиро положил огромную кисть на лоб Лирганы, точно благословляя ее. — Пойдем. Каждый ствол на счету, каждая чистая душа.

Сердце мое затрепетало от радости — нет, роль тыловой крысы не по мне!

Мы выскочили наружу, под блеклые лучи рассвета, запетляли между палаток. Остался позади шатер, рядом с которым мы вчера разговаривали с Герратом — может в этой суматохе контрразведчик забудет про меня, а может быть аборигены его прикончили.

Пригнувшись, мы перебежали открытый участок, и нырнули в заросли колючих кустов. Я шлепнулся в ложбинку рядом с Крыской, она мрачно глянула на меня из-под заляпанного грязью шлема.

После той встречи в святилище мы ни разу не говорили с ней, но она свои воровские привычки вроде оставила; по крайней мере вещи в казарме перестали исчезать.

— Чего у вас тут? — спросил я, выглядывая врага в зарослях.

— Как обычно, — Крыска причмокнула, хлюпнула носом. — Ты извини меня… ладно?

— За что?

— Ну, я тогда… я не должна… — она передернула узкими плечами. — Нет-нет-нет… Привыкла, что надо сразу отдавать долг… как могу, чем могу… в Отсутствии иначе не выжить…

— А что такое «Отсутствие»?

Бриан, судя по стрельбе, атаковали в этот момент другой край лагеря, у нас было тихо, и почему бы не поболтать.

— Район Столицы, где я выросла. Нищета, голод, руины, трупы на улицах, — причмокивание исчезло, Крыска больше не втягивала голову в плечи, глаза цвета облаков были почти красивыми. — Двумя такими трупами стали папа с мамой, когда мне было десять… И я выжила… Как смогла, нет-нет-нет… Но как я мечтала оттуда вырваться.

Меня передернуло от гнева — блин, могучая звездная империя тратит кучу бабла на покорение «варварских» миров, а жители столичной планеты ютятся в трущобах! Наверняка Крыске пришлось торговать собой, воровать, обманывать, и сбежать от всего этого она смогла только через вербовочный пункт.

Но притащила сюда с собой старые привычки — красть, что плохо лежит, «благодарить» того, кто тебя защитил.

— А Отсутствие потому, что его как бы нет, — добавила она. — Для главных. Нет-нет.

— Как тебя зовут? На самом деле? — спросил я.

— Маррна, — в голосе ее прозвучало удивление. — Но ты зови Крыска. Имя умерло.

И она причмокнула снова, как раньше.

— Огонь! — рявкнул Йухиро, и нам пришлось прервать беседу.

Половина центурии принялась поливать заросли из автоматов, а другая половина перебежками ринулась вперед. За нашими спинами громыхнула танковая пушка, за ней вторая, в зарослях поднялись столбы разрывов, полетели щепки, листья, обломки веток, изуродованные плоды.

Бриан ответили, но разрозненно, словно растерялись, или их там было немного.

Я сменил магазин, глянул на аккумулятор — нормально, еще на пару сотен выстрелов хватит.

— Вперед, во имя Гегемонии! — закричал Йухиро.

Ага, теперь нас будут прикрывать, а мы рванем в атаку.

Я подхватился с земли, на секунду опередив Крыску, краем глаза отметил рысящего по зарослям Макса. Выцелил то место, где можно будет залечь — под корнями дерева-великана с обугленным стволом, и помчался туда, перепрыгивая рытвины и кочки.

Пуля ударила меня в плечо, то онемело, но бронезащита выдержала, так что я только сбился с шага.

— Давай! — рядом появился Йухиро, мощным хлопком по спине придал мне ускорение.

Я оказался на земле точно вовремя — то ли бриан опомнились, то ли к ним подошло подкрепление, но на нас обрушился настоящий огненный вал, застрекотали сразу несколько пулеметов. Но в ответ заработали танки, уже не один, а несколько, и рев в небесах возвестил, что на цель заходят наши бравые асы.

В этот момент я бы с радостью их расцеловал.

Огненные стрелы поднялись вверх, но оттуда на бриан рухнули тонны убийственных «подарков». От многочисленных разрывов я на некоторое время оглох, даже шлем не спас, а когда слух вернулся, то я обнаружил, что Крыски рядом нет, а Йухиро где-то сбоку орет:

— Вперед! Вперед! В атаку!

Я успел встать на колени, но услышал шаги сзади и резко повернулся.

Равуда стоял в дюжине шагов, щуря алые глаза, и на физиономии его цвела улыбка. Автомат он держал небрежно… и дуло, которое дулом не было, смотрело прямиком на меня. За его спиной, за лагерем, всходило голубое солнце Бриа, и лучи словно окаймляли высокую, статную фигуру кайтерита.

— Ты же этого не сделаешь… — прошептал я.

— Сделаю, — сказал он. — Она умерла, а значит и ты должен умереть. Чем ты лучше?

Кто «она»? Что он несет?

— Да ты предатель! — заорал я, надеясь, что меня кто-то услышит.

— Я не смог спасти ее, — продолжил Равуда. — О, да-да… И ты не сможешь спасти. Умри.

Я не заметил, как он выстрелил, просто в ногу мне ударило с такой силой, что я снова упал. Боль оказалась похожей на черный ревущий океан, по бедру потекло горячее, по коленке словно ударили молотком.

— Нет… сука… я тебя… — я цеплялся за собственное оружие, пытался его поднять, хотя осознавал, что нет, не успею.

Равуда склонился надо мной, лицо его было совершенно безумным, на губах пузырилась пена, меньший глаз дергался.

— Ты сдохнешь, — сказал он радостно. — А потом твоя дочь сдохнет. Это хорошо.

Кайтерит не спешил, он явно наслаждался тем, что делает, ему нравилось убивать меня, но почему? Дело явно было не в Юнессе, которую мы не могли поделить, не в той глупой драке из-за Крыски, но в чем?

Бронезащита моя была хороша, но выстрела в упор она выдержать не могла.